Александр Лепехин - Тульский край глазами очевидцев. Выпуск 2

При конце рек Тулы и Упы лежит маленький городок, построенный из дерева, по имени Одоев, а в нескольких милях от него к югу находится другая деревянная крепость, по имени Мценск, на болоте туда убегают с поля крестьяне, когда узнают, что близко крымский татарин.

Ивановское озеро – одно из величайших озер в России и изобилует разною рыбой; кругом его много больших лесов и рощ. Главный лес русские называют Епифановым: он находится в восьми милях от города Тулы, в Рязанском княжестве.

Из этого озера вытекают две прекрасные реки: одна называется Шать, направляет свое течение к востоку, принимает реку Упу, протекающую при городе Туле, и потом быстро впадает в реку Оку. Другая река называется Танаис и вытекает из того же озера при деревне, называемой Донхо, от которой и река получила свое имя и называется по-русски Дон, а по-латыни Танаис, она течет в Меотийское озеро, довольно большое и широкое по причине многих впадающих в него рек и речек, так что по нему можно плавать в Кафу и еще другие города в Турции Весной и осенью, во время водополья, можно плавать рекою на больших судах и лодках в Азов, где ведется обширная торговля с иноземцами, приезжающими туда с разным товаром, потому что не платят пошлин.

Река Дон отделяет Европу от Азии, несколько миль берет направление к востоку, проходит степью между Казанью и Астраханью и течет в одном месте семь миль близко от Волги, но наконец уклоняется к северу и к югу. Вскоре потом она впадает в Меотийское озеро, от которого не больше 30 миль до главного города Крыма, или Перекопа, где имеет свое пребывание татарский царь.

От начала этой реки до Меотийского озера сухим путем не больше 80 миль; но как она течет извилисто, то водою будет несколько сот миль.

Превосходная земля по обеим сторонам этой реки: на ней растут разные плодовитые деревья, во многих местах прекрасные и благовонные луга, в пять или шесть миль ширины; в летнее время растущие там травы, цветы и злаки разливают приятный ароматический запах, точно в самом лучшем саду.

На низком берегу реки растут знаменитые травы и превосходная лакрица, за которую дают большие деньги в аптеках. Там же множество пчел и меда, изобилие всякой птицы, зверя и рыбы, потому дорожный человек задаром может иметь вдоволь всего, если запасется хлебом и солью, возьмет с собой ружье, пороху и дроби для стрельбы, да еще удочку для уженья; не будь только тяжел и ленив ходить за тем, а то охотник и рыбак, не знакомый с усталостью, он много найдет себе наслаждения.

Мартин Бер.Выходец из г. Нейштадт, лютеранский проповедник. Примерно в 1600 году приехал в Россию и стал пастором в лютеранской церкви святого Михаила в Москве. Был лично знаком Борисом Годуновым, Петром Басмановым, Григорием Отрепьевым, Мариной Мнишек, Яном Сапегой и пр. После 1612 года выехал из России и жил в Нарве. Составил собственное сочинение о событиях в России, которым сам был свидетелем: «Московскую летопись» (или «Летопись Московская»). Ниже приведена Глава VIII, повествующая о событиях 1607–08 гг.

Пашков под Москвою. Болотников. Свидание его с новым Самозванцем. Измена Калуги. Лжепетр вступает в Poccию. Предложение Карла Шведского. Вероломство Фидлера. Осада Калуги и Тулы. Самозванец в Стародубе. Взятие Тулы. Твердость Болотникова. Неудачи Васильевы. Лжедмитрий под Брянском и Болховым. Битвы. Предатель Ламсдорф. Димитрий под Москвою. Марина в его руках. Недоумение столицы. Осада Троицкой Лавры. Бедствие Ростова и Ярославля. Филарет.

Путивльский воевода Истома Пашков в августе месяце двинулся на Москву, покоряя на пути до самой Коломны все города и села Димитрию без всякого сопротивления. Став лагерем в семи верстах от столицы, при деревне Котлах, он требовал, чтобы жители Московские признали Димитрия своим государем и выдали изменников, Шуйских. Многие из обитателей Москвы, Русские и иностранцы, не имея надежды на спасение, удалились из города.

Вскоре после Мартинова дня, Истома Пашков соединился с опытным витязем, Иваном Исаевичем Болотниковым, который пришел к нему на помощь чрез Калугу из Камарницкой волости, лежащей между Орлом и Путивлем. Все города, бывшие на пути его, также присягнули Димитрию. Болотников родом был Русским; увезенный в молодости Татарами и проданный Туркам, он несколько лет работал на галере как невольник; в последствии, при помощи Немцев, получил свободу, отправился в Венецию, где услышал о страшных явлениях в своем Отечестве и спешил пробраться в Польшу; тут узнал он, что царь Дмитрий, убежав от кровожадных Московитян, скрывается у супруги воеводы Сендомирского. Чрез несколько времени, Болотникова схватили и представили мнимому Дмитрию, который расспрашивая его о роде и племени, заметил в нем опытность и предложил идти против изменников. Болотников с радостью согласился пожертвовать жизнью за царя своего. «Теперь я не могу еще наградить тебя», сказал Самозванец; «на первый раз возьми эту шубу, саблю и 30 червонных. А это письмо вручи в Путивле князю Григорию Шаховскому; он даст тебе денег из казны моей и войско. Скажи ему, что ты видел меня здесь и говорил со мною».

Жители Путивля приняли Болотникова с радостно и охотно верили его рассказам, будто бы он проливал кровь свою за Димитрия и потерял все, что имел. Могли ль сомневаться в этой сказке те люди, которые недавно поверили князю Шаховскому?

Болотников, вследствие письменного и словесного повеления Лжедмитриева, получив звание большого воеводы, с 12 000 отрядом отправился чрез Камарницкую волость к Москве и вместе с Пашковым осадил столицу. Они, однако, поссорились: Болотников, избранный воеводою самим царем, не хотел быть под начальством Пашкова, избранного Шаховским; прогнал его и остался главным полководцем. Пашков, оскорбленный таким поступком, завел переговоры с царем Василием, получил от него знатные подарки и, явившись в Москве с боярами Касимовскими и Рязанскими, среди белого дня, объявил всенародно, что в Путивле никто не видал Димитрия, что о спасении и бегстве его в Польшу распустил слух князь Шаховской; но справедлива ли эта молва, ему, Пашкову, неизвестно. Москвитяне отправились в лагерь Болотникова с требованием показать им царя Димитрия. «Мы готовы присягнуть ему», говорили они, «если только царь твой истинный Димитрий». «Царь в Польше«, отвечал Болотников; «я видел его своими глазами; он скоро сюда будет и поручил мне вас уведомить о том». «Нет!» возразили Москвитяне, «это не царь, а обманщик: мы сами убили Димитрия. Не проливай крови напрасно, покорись государю; он сделает тебя знатным господином!» Болотников отверг предложение. «Дав клятву царю», говорил он «жертвовать за него самою жизнью, я сдержу свое слово и не буду бездельником, подобно Пашкову. Вы заботитесь о своей пользе: я не менее думаю о собственной, еще более о государе. Идите; мы скоро увидимся!»