Андрей Константинов - Бандитский Петербург. 25 лет спустя

В так называемых «определенных кругах» Романа Цепова знали все, притом что человеком он был абсолютно не публичным: застать его там, где всегда людно, было практически нереально. Презентации, общественные мероприятия, салоны и прочее — это не для него, это, так сказать, не цеповский стиль: избитый штамп «серый кардинал» подходил ему куда больше. Так что если этот человек заинтересовал кого-то до такой степени, что захотелось посмотреть на него вживую, то я могу лишь отослать его к сериалу «Бандитский Петербург». Там есть такая сцена, в которой Адвокат (Певцов) убивает Мишу Резаного на глазах у сидящих за столом авторитетов. Так вот один из этих персонажей-упырей и есть Цепов.

Вообще, эта сцена в фильме далась всем нам довольно мучительно. А все потому, что Владимир Владимирович Бортко — самый «человечный» режиссер, который, когда снимает, совершенно не берет в расчет никакие другие интересы, кроме своих. Так вот, поскольку с бюджетом фильма все было очень сложно, он попросил меня для съемок этого «ма-аленького эпизодика» найти среди знакомых подходящие типажи. Я договорился со знакомыми, серьезными людьми, и они приехали на «эпизодик». Никто, включая Цепова, и не подозревал, что «эпизодик» снимается весь день… У всех дела, но съемки уже начаты, Бортко кричит: «Всем по местам!..» И начал заряжать по восемь дублей. К концу рабочего дня люди уже начали на стену лезть и предъявлять мне претензии. Апофеозом стало то, что после съемки к «актерам», которые приехали на шестисотых «мерседесах», подошла ассистентка с желанием переписать их фамилии, чтобы выплатить гонорар. Рублей по триста: больше, мол, не можем. (Потом про этот эпизод все говорили, что очень убедительный получился.)

Кстати, впоследствии, когда режиссер Бортко взялся экранизировать Достоевского, Цепов оказал ему неоценимую помощь, и если присмотреться, то в титрах фильма «Идиот» можно прочесть благодарность ему. Роман Игоревич и в дальнейшем сотрудничал с Бортко, выступив в роли сопродюсера фильма «Шестая рота», рассказывающего о гибели псковских десантников. Я точно знаю, что без помощи Цепова решение разных вопросов, особенно на московском уровне, да и сам запуск этого фильма были бы невозможны. Как рассказывал мне Бортко, Роман Игоревич произвел на него впечатление настоящего волшебника, который способен одним телефонным звонком решить проблему невероятной сложности. Ни я, ни Бортко не знаем, как это у него получалось, — но у него это получалось. При этом Цепов абсолютно не относился к кинопроцессу как к бизнесу — для него это было просто такое доброе, если хотите, богоугодное дело.

Здесь надо сказать, что к Богу Цепов относился, как он сам говорил мне когда-то, «без фанатизма, но нормально». То есть без показухи, как, например, тот же Коляк, который истово крестился, проезжая мимо любой церкви. Как, в свою очередь, Бог относился к Цепову, сказать не берусь (вопрос явно не по адресу). С другой стороны, я не много в своей жизни встречал людей, которые заявляли бы, что все их мечты уже практически исполнились. Как уверяет Цепов, если бы у него была волшебная палочка, то единственное, чего бы он хотел попросить, это не вставать рано утром и не просыпаться от звука будильника.

Хотя портрет Цепова и получается у нас несколько демоническим, этот человек был как-то совершенно не по-современному человечным. Я допускаю, что, возможно, он отнюдь не таков с подчиненными, партнерами, наконец, с конкурентами по бизнесу, но лично мне почти всегда было очень легко (и уютно, что ли) общаться с ним. Вероятно, оттого, что отчасти мы с ним в чем-то были очень похожи. Мне, безусловно, импонировала манера его общения, его чувство юмора (в отдельных случаях балансирующего на грани «черного»{ Впрочем, если посмотреть публичные выступления Путина, то можно убедиться, что и Владимир Владимирович нередко демонстрирует схожую слабость.}), а кроме того, сохранившееся в характере этого сильного и влиятельного человека мальчишество, можно даже сказать хулиганство, свидетельствовавшее о неуемной жажде жизни. Он бывал резок, до невозможности вспыльчив, был нетерпим и обидчив, как ребенок, сложно общался с людьми. Пожалуй, я оставался одним из немногих, от кого он вообще мог выслушать несогласие либо возражения. Как многие из нас, Цепов не любил признавать свою неправоту. Но в то же время во всех тех случаях, когда он понимал, что совершил ошибку или был в чем-то неправ, он всегда находил в себе силы загладить свою вину. Причем делал это в высшей степени корректно, каким-нибудь совершенно нетривиальным и безумно изящным способом.

Словом, если говорить о легендах и мифах бандитского Петербурга, следует признать, что Роман Цепов был одной из самих мифических личностей, о которой мало что можно сказать конкретно и о которой при этом существует колоссальное количество разных полуправдивых и полу-на-чем-то-основанных историй. Это человек, о котором нельзя говорить однозначно и которого невозможно так же однозначно оценивать. И это обстоятельство, по-видимому, абсолютно устраивало самого Романа Игоревича. Ибо такая манера была присуща и ему самому: «да» и «нет» — не говорить, «черным» и «белым» — не называть.

Сорокадвухлетний Роман Цепов скончался 24 сентября 2004 года в городской больнице им. Свердлова. Еще 11 сентября он почувствовал недомогание, однако врачи никак не могли установить точный диагноз. В тяжелом состоянии Цепов оказался в одной из больниц Петербурга, а за два дня до смерти поступил в «Свердловку». В пятницу, 24 сентября, Романа Цепова намеревались перевезти в Германию на лечение, но, по словам врачей, болезнь уже поразила костный мозг, и процессы стали необратимыми. Смерть Цепова наступила в результате поражения спинного мозга, сопровождавшегося симптомами ярко выраженной лучевой болезни. По заключению экспертов, причиной резкого ухудшения здоровья Романа Цепова стало отравление большой дозой лекарственного препарата, применяемого при заболевании лейкемией (следует отметить, что Роман не страдал какими-либо онкологическими заболеваниями), — препарат в виде раствора или измельченных таблеток предположительно был введен вместе с пищей. Данное обстоятельство дало основание прокуратуре возбудить уголовное дело по статье «умышленное убийство».

Все вышеизложенное — это, так сказать, сухие официальные факты. От себя же по поводу смерти Романа хочется добавить следующее.

Смерть Цепова стала событием, равного которому в полутеневом мире не было давно. Я думаю, что только по прошествии многих лет можно будет говорить о той роли, которую он играл в Северо-Западном регионе. Необходимо подчеркнуть, она (эта роль) не сводилась только к тому, что Роман был руководителем серьезного охранного агентства и человеком, обладавшим авторитетом. У Цепова имелись и другие функции, которые трудно отнести к категории частного бизнеса. Кстати, косвенно это подтверждает и то обстоятельство, что хоронили его с государственным гимном и оказанием воинских почестей. На Романа была замкнута система отношений очень серьезных питерских людей. И не только из сферы тех, кто ранее был связан с так называемой «братвой», — это касалось и серьезных чиновников, и представителей законодательной власти. Для Цепова не было проблемой решение самых разных вопросов не только в Петербурге, но и в Москве, причем на чрезвычайно высоком уровне. И если бы не эта смерть, я думаю, что в ближайшее время он стал бы обладать еще большим влиянием.