Владимир Хрусталев - Первая мировая. Во главе «Дикой дивизии». Записки Великого князя Михаила Романова

«Допрыгались. Никакие предостерегающие голоса не помогли. Помогут ли кровавые события? И где эти события остановятся?.. На благополучное разрешение кризиса мало надежды» [540].

Член «Прогрессивного блока», кадет В.А. Маклаков (1869–1957), имевший прямое отношение к смерти Г.Е. Распутина, впоследствии признал, что убийство не принесло того, что ждали:

«Оно внесло в душу Александры Федоровны новое озлобление против всех, кто ее осуждал, т. е. против всего общества. Ее чувства передались Государю; политический поворот направо стал резок и агрессивен. Мертвый Распутин оказывался еще сильнее живого» [541].

С другой стороны для представителей правого лагеря и монархистов эта ситуация «раскачивания лодки» была очень тревожна. Они требовали ужесточения борьбы с революционной ситуацией. Так, например, член Государственного Совета, бывший министр внутренних дел Н.А. Маклаков (1871–1918) послал в декабре 1916 г. письмо Николаю II, в котором писал, что в Петрограде уже начался штурм царской власти и Россия «может остаться без монархии, как купол без креста».

Остановить надвигающуюся беду, по мнению Н.А. Маклакова, еще возможно, для этого нужно действовать единодушно, отложить созыв Государственной думы на возможно более отдаленный срок, ограничить деятельность общественных организаций. В начале февраля 1917 г. он советовал императору сосредоточить силы на борьбе с внутренним врагом, «который давно становится и опаснее, и ожесточеннее, и наглее врага внешнего» [542].

В наше время существует множество исторических трудов, освещающих с разных позиций создавшуюся политическую ситуацию в России в конце 1916 и начале 1917 гг. Суть ее выражается историком А.Я. Аврехом:

«Рост революционного движения в стране, объяснял далее Некрасов, к концу 1916 г. заставил призадуматься даже таких защитников гражданского мира, как Милюков, и других вождей думского блока. Под давлением земских и городских организаций произошел сдвиг влево. Если еще недавно требования Некрасова в ЦК кадетской партии “ориентироваться на революцию” встречались ироническим смехом – “теперь дело дошло до прямых переговоров земско-городской группы и лидеров думского блока о возможном составе власти, “на всякий случай”. Впрочем, представления об этом “случаев” не шли дальше дворцового переворота, которым в связи с Распутиным открыто грозили некоторые великие князья и связанные с ними круги”. Предлагалось, что царем будет провозглашен малолетний Алексей, регентом – Михаил, министром-председателем – князь Львов, а министром иностранных дел – Милюков. “Единодушно все сходились на том, чтобы устранить Родзянко от всякой активной роли”» [543].

Тем временем великий князь Михаил Александрович переехал из Крыма в свое имение Брасово. Жизнь здесь была провинциальная, уютная и спокойная:

«20 декабря. Вторник. – Приезд в Брасово. Встали поздно. В Курске были около 9 ч. вместо 7 ч. На станции Дмитриевск, уездный предводитель дворянства Волжин преподнес Наташе и мне хлеб-соль. (Забыл сказать, что Мария В. сегодня ночью в Харькове пересела и поехала в Москву.) В 2 ½ ч. мы приехали в Брасово и на переезде были встречены: Ольгой Пав. П[утятиной], Прасковьей Ив., Марией Ник., Джонсоном, Розенбахом, Бантле, а дома нас ждали дети, мисс Ним, а также и две девочки Марии Н. Сначала обошли весь дом, затем я прошелся немного, после чего пили чай. Потом пошли во флигеля. До обеда мы играли с детьми, а вечером был Доменичи и я с ним играл на гитаре, сначала внизу, а затем наверху. Погода была пасмурная, солнце вышло к закату; когда приехали, было 8 гр., к вечеру 12, снега много.

21 декабря. Среда. – Брасово. В 10 ½ ч. я пошел гулять и сделал в роще круг, – возвратился домой, после чего опять гулял. Днем дамы поехали кататься с Джонсоном, а я гулял с Алешей. После чая я играл на гитаре с Доменичи. После обеда детей, княгиня Ольга П[утятина], Джонсон, Наташа и я играли с детьми в жмурки. Вечером все сидели наверху, а я играл на гитаре с Д[оменичи]. Погода была пасмурная, тихая, – 15°. Дочь Марии Н. Ирина заболела ангиной, ввиду чего Мария Н. и Киса были изолированы от нас и оставались с больной в Гостином домике.

22 декабря. Четверг. – Брасово. В 10 ч. Наташа, Ольга П[авловна], Прасковья Ив., Джонсон и я поехали на волков за Владимирский хутор по Алтуховской дороге. Круг был совсем близко от опушки леса. Гнали на три номера (Бантле, Котон и я), со мною стояли Наташа и О.П. Я убил материка, а Бантле ранил другого. Возвратился домой в час, и завтракали. Днем Наташа с дамами, Алешей и со мною сделала прогулку пешком, ходить было тяжело из-за снега. После чая нам пришлось хлопотать и все устраивать для отъезда Марии Н. в Москву. Во время обеда нам передали о неожиданной смерти бедной Ирины Лебедевой, она скончалась от паралича сердца. Только днем, Котон мог определить, что у нее дифтерит, но болезнь приняла такой темп, что ничего нельзя было сделать, чтобы ее спасти, это была молниеносная форма. Около 11 ½ ч. я пошел в Гостиный домик, т. е. к подъезду и простился с М.Н., которая с Кисой ночью едет в Москву. (Ирине было 12 лет). Ужас как все это грустно. Погода была темная, утром -4°, к вечеру -11°. Великий князь Михаил Александрович. Конец 1916 – начало 1917 г.

23 декабря. Пятница. – Брасово. Утром я с Алешей пошел к опытному полю, где мы выбрали елку и срубили ее для завтрашнего дня. Потом сделали небольшую прогулку с Вяземским. Забыл сказать, что Вяземские приехали сегодня в 9 ч. Днем кн. О[льга] П[авловна], П.И. и Джонсон поехали кататься в роще, а Алеша, Вяземский и я ходили пешком. Снега очень много и сильно мело. После чая я играл с Доменичи на гитаре, после обеда также. После обеда детей О.П., П.И., Дж. и я играли с ними. Наташа провела день в постели, чувствовала слабость. Вечером пили чай у нее. Погода была ветреная, пасмурная, 2° мор. Тело бедной маленькой Ирины сегодня не удалось отправить в Москву, но перенесли из Гостиного домика в Локоть, а завтра отправят в Москву.

24 декабря. Суббота. – Брасово. После 10 ч. я пошел с мисс Ним и детьми гулять; взяли лопаты и на первом просеке прочистили дорожку, попозже пришла Прасковья И. и помогла работать, а навстречу нам приближался Вяземский, который также работал. После завтрака мы украшали елку, которая была поставлена в детской. В 6 ч. о. Александр отслужил всенощную, после которой мы зажгли елку. Для большого оживления я играл на гитаре с Доменичи. Был также и Сергей Н., который остался к обеду и вечером. В б. гостиной мы повесили на люстре мисльто, привезенный из Крыма. Прасковья И. аккомпанировала Джонсону, кроме того, Доменичи и я играли на гитарах. После чая все общество перешло к Алеше и Джонсону; я туда пошел лишь на несколько минут. Погода была пасмурная, тихая, 1° теп.