На руинах Мальрока

Под ногами хрустят осколки фарфоровой посуды; ветер треплет кусок шелковой ткани, углом втоптанной в навозную лепешку; худая ворона остервенело поклевывает человекоподобную груду мерзости, раскачивающуюся в железной клетке, подвешенной на стене башни. Едкий запах гари, сладковатая вонь разложения, где-то неподалеку пронзительно скрипит дверь на ветру, нос щекочет пыль, выдуваемая сквозняками из закопченных амбразур.

Мальрок…

Попугай, в очередной раз чихнув, мрачно заметил:

– Как-то здесь невесело.

– Это ты верно подметил, – согласился Тук. – На кладбище и то повеселее будет. Сэр страж, может, вернемся? Чего нам по этим развалинам лазить? Того и гляди ноги переломаем. Вон птица ваша спокойна, будто баран на вертеле, а она бы погань сразу почуяла.

– Раз опасности нет, то и бояться нечего – осмотримся получше. Хочу прикинуть, много ли работы нам здесь предстоит.

– Что за работа?

– Да восстановить все хочу и осесть здесь.

– Это вы хорошо задумали, но только дело нелегкое. Хотя если для начала вход починить, а уж потом остальное потихоньку ремонтировать, то справимся как-нибудь. В крепость такую погани трудно забраться будет – вода чуть ли не со всех сторон. Она, конечно, если припечет, и воды не убоится, но все равно для нас удобно. И обрывы опять же каменные – никак не подрыть стен. А уж пробить их ни один бурдюк не сумеет – сами видели, сколько железного дерева вбито и свинца в них залито.

Слушая Тука, я заглянул в дверной проем – внутренности очередной башни не отличались от предыдущих: скопище обрушившихся обгоревших балок. Наверху темнеет пасмурное небо: крыша тоже обвалилась.

Прикинув, что опасно зависшего хлама у входа не наблюдается, осторожно сделал шаг, еще один. Под ногами захрустел раздавливаемый древесный уголь, звякнул четырехгранный согнутый гвоздь, а затем вдруг затрещало, задрожало. Я, не успев среагировать, с криком полетел в подпол, уже, если не ошибаюсь, в третий раз провалившись за свою местную карьеру.

Не в одиночестве лечу: в компании с обломками обгорелых досок и балок, утыканных разнокалиберными железными гвоздями разной степени искривленности. Вот сейчас все вместе приземлимся, и тогда, глядишь, пригодится регенерация ускоренная…

Подпол в башне оказался основательным и, следовательно, к моему сожалению, отличался большой высотой помещения. Так что, упав, я едва вновь не сломал свои многострадальные ноги и коротко, но очень емко высказался по поводу произошедшего выражениями, в этом мире неведомыми, а в моем не относящимися к цензурным. Но, что интересно, особо не перепугался. Ведь даже к плохому легко привыкнуть, а я уже подметил, что все мои конфликты с полами пока что не приводили к серьезным последствиям.

Сверху приглушенно донесся крик Тука:

– Дан! Сэр страж! Вы живы?! Погодите там маленько – сейчас помощь примчится: я уже покричал, чтобы веревки тащили! Ну ответьте же!

– Жив я, жив – не дождетесь, – буркнув, рискнул приподняться.

Я в подвале, что неудивительно. Единственный источник света – дырка, оставленная моим телом в потолке, – не справлялся с внушительным объемом работы: помещение, похоже, очень велико. Не просто занимает пространство под башней, а за его пределы выходит. В сумраке смутно просматриваются какие-то колонны, арки, непонятные огромные цилиндры вдоль стен.

Не рискуя обследовать помещение в темноте, дождался, когда наверху зашумит подоспевшая подмога, и крикнул:

– Не надо веревку – факел скиньте зажженный. Хочу осмотреться здесь получше.

– Так и без факела можно подсветить, – радостно заявил Тук.

Вслед за его словами послышался треск, на голову посыпалась труха. Заметно посветлело – горбун вывернул одну из плах пола. Когда вторую оттащил, стало вообще комфортно – я наконец смог окинуть взглядом весь подвал.

Первое впечатление не обмануло: и впрямь большой. По сути, состоит из четырех помещений: круглое, непосредственно под башней, и три прямоугольных, примыкающих с трех сторон. Загадочные цилиндры у стен оказались огромными бочками; в одной из арок на крюках, вбитых в потолок, болталось несколько холщовых мешков и кожаных свертков. Больше ничего интересного не наблюдалось – пустовато здесь.

В пролом спикировал Зеленый, завис вертолетом на несколько мгновений, привыкая к сумраку, затем уверенно приземлился на плечо и, алчно уставившись на бочки, выдал:

– Наконец-то с жаждой окончательно покончено! Ох и работенка нам предстоит – бедная моя печень!

– Что там? – сверху крикнул Тук. – Не молчите же!

Я полностью доверял чутью попугая в двух вопросах: он был непревзойденным специалистом по погани и безошибочным детектором алкоголя. В данном случае о погани не могло быть и речи:

– Это винный погреб. Бочки здоровенные и, похоже, не пустые. Или не все пустые. Странно, что солдаты их не разломали, – может, они не нашли входа в этот подвал.

– Запросто, – согласился Тук. – Уж солдаты бы досуха вылакали – они такие: все выжрут, лишь бы нам не оставить. При пожаре выход могло завалить, вот и не заметили. А еды там нет какой-нибудь? Вдруг и зерно найдется? Хотя зачем еда, если вина полно…

– Сейчас проверю.

В мешках оказались вязанки какой-то сухой травы с приторным запахом. Кожаные свертки тоже не порадовали – простая сыромятная кожа, свернутая очень туго. Для чего ее здесь развешивали, непонятно – лучше бы пожрать чего припасли. Обстучав одну из бочек рукояткой ножа, убедился, что она заполнена доверху. С ее соседкой все обстояло аналогично, а остальные я проверять не стал – даже этой парочки нам должно хватить на недельную пьянку.

Затем, к величайшему сожалению Зеленого, я по веревке выбрался наверх, а вместо меня в подвал спустилась пара дружинников – помещение надо исследовать детальнее. При этом не забыл предупредить вояк, чтобы к бочкам не прикасались. Они, конечно, люди опытные и дисциплинированные, но даже вышколенная армия в присутствии вина способна деградировать в считаные часы, если офицеры дадут слабину.

Тук замазал мою скулу какой-то липкой едкой гадостью – при падении я заработал глубокую царапину. Порванные на коленке штаны заменить было нечем – женщины зашьют, когда вернусь, да и в гардеробе покойного сэра Флориса есть другие. Ничего, похожу пока оборванцем. Еще раз строго-настрого запретив прикасаться к винным бочкам, отправился дальше – к калитке в крепостной стене. За ней оказался выход к берегу озера – здесь имелась вырезанная в скальном обрыве лестница, выводившая к каменному причалу. Из воды торчали борта и мачта затопленного струга – видимо, солдаты прорубили днище. Хорошо, что не сожгли, – восстановить суденышко несложно. Даже парус сохранился: заделывай дыру – и вперед.