Александр Железняков - Тайны ракетных катастроф. Плата за прорыв в космос

Проведенное расследование выявило и множество других конструктивных недостатков, которые косвенно также являются причинами гибели корабля и космонавта. Но непосредственной причиной все-таки стал нераскрывшийся парашют. И не так уж важно, по какой причине это произошло. Результат, увы, один – катастрофа.

Гибель Комарова стала серьезным ударом для советской космонавтики.

Во-первых, это была первая катастрофа советского пилотируемого космического корабля, о чем уже говорилось.

Во-вторых, не было возможности скрыть трагедию, как это происходило во время беспилотных пусков. А это был серьезный удар по престижу Страны Советов, особенно в глазах собственных граждан.

Программа полета, которая была прописана экипажам кораблей «Союз» и «Союз-2», была выполнена только через два года экипажами кораблей «Союз-4» и «Союз-5». Об этом эксперименте и о тех проблемах, которые при этом возникли, разговор впереди. А сейчас возвратимся к летным испытаниям «непослушного» корабля.

После гибели Владимира Комарова всем стало ясно, что пройдет немало времени, прежде чем «Союзы» научатся летать. Теперь уже работали без излишней спешки. К беспилотным полетам возвратились через полгода, осенью 1967 года. Было решено все начать сначала. Вновь был запланирован эксперимент по автоматической стыковке двух кораблей. На этот раз все прошло успешнее, чем за год до этого. Но полного триумфа все равно не было.

Первая в мире автоматическая стыковка двух кораблей «Союз», в открытой печати именовавшихся «Космос-186» и «Космос-188», состоялась 30 октября. Однако детальный анализ телеметрии показал, что стыковка произошла только со второй попытки. При первом сближении из-за радиопомех активный корабль пролетел мимо пассивного на расстоянии около 900 метров. Вторая попытка завершилась механическим захватом, но направляющий штырь активного корабля погнулся и не смог полностью войти в приемное устройство пассивного. Полной стыковки не было. Но это было лучше, чем предыдущие аварии, поэтому корабли ждали на Земле, чтобы продолжить работы и устранить недостатки.

Но неприятности случились и при посадке. «Космос-186» из-за сбоя звездной системы ориентации вместо управляемого спуска выполнил баллистический, но все же совершил мягкую посадку. А вот «Космос-188» снижался по нерасчетной траектории и был подорван системой аварийного подрыва объекта после пролета Иркутска.

Полностью программу автоматической стыковки удалось выполнить лишь в апреле 1968 года, когда в космосе встретились два очередных «Союза» – «Космос-215» и «Космос-216». Дальнейшие испытания стыковочной системы решено было продолжить в варианте, когда на борту одного из кораблей будет находиться космонавт (полет «0+1»), а потом в варианте двух пилотируемых кораблей (полет «1+3»).

25 октября 1968 года в космос отправился беспилотный корабль «Союз-2». Бортовые системы работали нормально, телеметрическая информация говорила о том, что на борту все в порядке, поэтому было решено пускать пилотируемый «Союз». Спустя сутки на «Союзе-3» стартовал Георгий Береговой.

Он должен был состыковаться с беспилотным кораблем уже на втором витке, но не смог этого сделать, быстро исчерпал запас топлива и почти четверо суток совершал автономный полет, проверяя надежность бортовых систем. Анализ информации показал, что космонавт не смог на первых витках адаптироваться к условиям невесомости, в результате чего в его действиях множество ошибок, приведших к соответствующему результату. Кстати, явная ошибка пилота потом преподносилась чуть ли не как очередное достижение советской космонавтики. Предпринимаются попытки исказить истину и сегодня. Но давайте будем откровенны: то, что космонавту не удалось состыковать корабли, в первую очередь его вина. А все остальное – это лишь попытки переложить вину с больной головы на здоровую. А у Георгия Берегового немало и других заслуг, в том числе и во время полета в космос, за который он вполне заслуженно был награжден второй медалью Золотая Звезда.

В эпопее «Союзов» было еще два эпизода, которые можно отнести к экспериментальным полетам по первоначальной программе. Это уже упомянутый полет кораблей «Союз-4» и «Союз-5», о котором будет отдельный рассказ, и полет кораблей «Союз-6», «Союз-7» и «Союз-8». Эти полеты можно также назвать отголосками терпевшей к тому времени крах советской лунной программы. Да и проблема создания долговременной пилотируемой космической станции к тому времени привлекала к себе все большее внимание.

После успешной стыковки в январе 1969 года двух пилотируемых кораблей эксперимент было решено повторить еще раз в том же 1969 году. Его немного усложнили и отправили на орбиту не два, а три корабля. Целая флотилия советских космических аппаратов «бороздила просторы Вселенной», как об этом писали в те дни газеты. В космосе работали Георгий Шонин и Валерий Кубасов на «Союзе-6», Анатолий Филипченко, Владислав Волков и Виктор Горбатко на «Союзе-7», Владимир Шаталов и Алексей Елисеев на «Союзе-8». Шаталову и Филипченко предстояло состыковать свои корабли, а Шонин и Кубасов должны были заснять этот процесс со стороны. Но подвела система сближения и стыковки. Несмотря на все усилия, стыковка не состоялась.

Система сближения и стыковки вообще оказалась тонким местом, мешая выполнять многие эксперименты в космосе. В следующих главах будет рассказано о неудачах, которые случались при полетах на орбитальные станции. А пока только скажу, что эскадра «Союзов» в октябре 1969 года, совершив автономные полеты, с интервалом в одни сутки возвратилась на Землю. Все последующие «Союзы» создавались для нужд орбитальных станций и до сих пор в модифицированном варианте они остаются единственным отечественным транспортным средством для полетов людей в космос.

Проблемой уничтожения космических аппаратов, находящихся на околоземной орбите, военные озадачились, судя по всему, в тот момент, когда из космоса прозвучали позывные первого искусственного спутника Земли. Вообще-то в этом нет ничего удивительного. В годы «холодной войны» любое техническое достижение рассматривалось в первую очередь с точки зрения возможности его использования в военных целях. Почему же первый спутник должен был стать исключением? Он им и не был, как не были исключением и многие другие аппараты.

Работы по уничтожению космических аппаратов противника интенсивно велись в свое время в СССР и в США. Да и сегодня этот вопрос не забыт, и в конструкторских бюро существуют проекты новых истребителей спутников. Пусть не так активно, но работы по противоспутниковым системам продолжаются. Несколько лет назад к «традиционным» участникам космической гонки присоединился Китай, также вынашивающий планы развертывания в космосе военных систем.