Бель Жур - Тайный дневник девушки по вызову

Люблю музыкальные магазинчики, люблю музыку. Однако это был сетевой магазин, с его нижним этажом, битком набитым DVD и книжками о музыке. Несколько полок, на которых действительно были музыкальные альбомы, ломились от попсы и уцененных дисков. Я поднялась наверх, в отдел джаза и блюза.

Большую часть остальных покупателей составляли подростки, убивавшие, как и я, время ребята и девчонки (только не покрытые таким слоем штукатурки). Интересно, подумала я, клиент будет ждать в назначенном месте или он тоже где-то гуляет? Может быть, даже здесь? Я огляделась. Заметила одного мужчину, светловолосого и стройного, он стоял, склонившись над крайней полкой. Привлекательный, словно молодой университетский преподаватель, склонный к тайному пороку. Я медленно прошла рядом с ним, бросив взгляд через его плечо.

Его тонкие пальцы теребили корешок диска Айзека Хейза [5].

– Хороший выбор, – пробормотала я, от неожиданности он едва не уронил диск. Вот, должно быть, картинку я собой представляла: разодетая, в мешковатом пальто, с лицом, напоминающим размалеванную маску ужаса. Дура, дура, дура! Я ринулась на первый этаж, стуча каблуками по лестнице.

Когда мы с клиентом встретились, он, конечно, оказался вовсе не тем парнем из магазина.

Работа была на всю ночь: я оставалась у него до рассвета. Менеджер получила такой положительный отзыв о моем мастерстве в роли дисциплинаторши, что особо подчеркнула это в моем портфолио на сайте. По природе я не склонна к доминированию, но против ничего не имею. Да и то, кажется, нынче все клиенты подряд жаждут такого обращения.

Он:

– Трах с незнакомкой – что может быть прекраснее!

Я:

– Можно, я стащу у тебя цитату?

– Да. – Пауза. – А что это ты там делаешь руками?

Я опиралась на пальцы, удерживая над ним свой вес.

– Не хочу сбить со стены картину, – я скрипнула зубами.

– Хорошая идея. Тогда постарайся этого не сделать.

По природе я не склонна к доминированию. Но нынче все клиенты подряд жаждут такого обращения.

Вот те на, приятель, это же не твой собственный дом. Хм!.. Чересчур требователен для «нижнего», подумала я.

Позже:

– Да ты – высший класс, моя дорогая!

– Вот уж не думала, что кто-то на самом деле так говорит, если только не в кино!

– Ну, надо же мне откуда-то брать свои реплики…

Н. встретил меня возле отеля перед самым рассветом. Он – мой близкий друг, мы одно время встречались, он знает, чем я занимаюсь, и может при определенном освещении, к примеру во тьме кромешной, сойти за Джорджа Клуни. Н. усмехнулся.

– Как повеселилась? – Я распахнула пальто, чтобы показать ему две плетки, подвязанные к подкладке. – Ага, у тебя с собой «убедители». Значит, повеселилась от души.

– Типа того. У него в последний час не стоял, так что мы разорили весь мини-бар и смотрели телик, Пятый канал. – Мы забрались в машину Н., припаркованную на тротуаре. – И он подарил мне серебряную соломинку для мыльных пузырей!

Я достала подарок из сумки. Он лежал в деревянной шкатулке, сделанной в форме крошечной бутылочки шампанского и обвязанной золотыми и черными лентами.

Я не чувствовала усталости, и Н. тоже.

– Хочешь, попускаем пузыри? – спросил Н., когда мы проезжали мост. Мы повернули и поехали вверх по тенистой набережной. Прибывающий утренний свет пускал по воде хмурые блики. Н. все знает о течениях Темзы, ему случалось видеть тела, которые вытаскивали из реки, он рассказывает мне, куда приплывают в теплую погоду водяные черепахи и тюлени. Он указал на здание, в нижнем этаже которого был бассейн, и сказал, что плавал там, когда учился в школе. А этот мост… он помнит, как с него бросилась одна женщина. Карманы ее были набиты галькой, но она и представить не могла, что в одежде застрянет воздух и не даст ей потонуть. Когда спасательные лодки приплыли, чтобы вытащить ее, она отчаянно сопротивлялась: «Бросьте меня обратно в воду, бросьте меня в воду!» Я откинулась на сиденье, полузакрыв глаза, пока он рассказывал мне другие городские байки. К восходу мы оказались на Чаринг-Кросс и принялись выдувать пузыри из остатков мыльного раствора, разведенного гнусной водой Темзы, на головы первых пассажиров этого дня.

Маленькие сумочки – ха! Журналы могут сколько угодно расхваливать тот или другой мини-ридикюльчик нового сезона. Но, учитывая, что́ я обычно беру с собой из дому, а именно:

пару складных ножничек (торчащие нитки – твой враг!)

ручку для заметок (моя память хороша – но не настолько хороша)

телефон (чтобы отзвониться в агентство по приезде и уходя от клиента)

презервативы (полиуретановые и латексные: у некоторых бывает аллергия)

ложку

бутылочку лубриканта

блеск для губ (снова наносить губную помаду после минета – слишком сложно)

пудру и тушь

маленький флакончик духов (подойдут любые с цитрусовой ноткой)

салфетки

запасные трусики и чулки

ключи, банковские карты, прочий обычный мусор

а иногда – зажимы для сосков, кляп и многохвостую резиновую плетку…

Вместительный баул – вот настоящий писк моды. Упаковать все это в сумочку от Фенди – трюк из обихода черной магии, который не смог бы освоить даже Гудини.

Мне тут припомнилась фраза, о существовании которой я и думать забыла: «Крутить шашни».

Крутить шашни! Какая интригующая концепция! Так и вижу дилера казино в Вегасе, который переворачивает прикуп – эдвардианскую светскую красавицу. Госпожу, перебирающую визитные карточки на серебряном подносике. Госпожу, хлещущую связанных пленников, поворачивающихся наподобие сосисок в гриле…

У меня чудесные родители. Я знаю, что необъективна, но это правда. Несмотря на то что покинула отчий дом несколько лет назад, я по-прежнему почти ежедневно разговариваю с кем-нибудь из них, а то и с обоими.

Официально они как бы не в курсе, чем я занимаюсь. Знают, что я занята в сфере сексуальных услуг – но и все тут. Зная мою матушку и ее, свойственную среднему классу, щепетильность, можно предположить, как она рассказывает своим друзьям, что я – торговый представитель фирмы «Myla» [6]или что-то в этом роде.

Официально родители как бы не в курсе, чем я занимаюсь.

Таким образом, хотя официально они не в курсе, подозреваю, что неофициально – очень даже в курсе. Или по крайней мере догадываются. Они же не дураки.

Я позвонила домой просто так, без всяких особенных причин.

– Привет, лапонька, – проговорил папа. – Все улицы топчешь? Ха-ха-ха!

– Ха-ха… – уныло проблеяла я. – Мамуля дома?

Он утвердительно буркнул и передал ей трубку.

– Когда домой собираешься? – спросила она. Ни «привет». Ни вопросов о моем здоровье. Никто из ее семейства никогда не заморачивался на светских любезностях – со времени о́на. Быка за рога – такой уж у них стиль.