Федор Раззаков - Блеск и нищета российского ТВ

А. Будникова: «Все это нормальное посткоммунистическое общество».

Здесь я позволю себе сделать небольшую справку, которая необходима, чтобы понять суть филатовских претензий. Его слова о том, что россиянам опасно даже на улицу выйти, чтобы подышать свежим воздухом, отнюдь не преувеличение – так было на самом деле. 21 сентября(то есть аккурат в те самые дни, когда Филатов давал интервью «Правде») в МВД России прошел брифинг, посвященный уличной преступности. Как было сказано на брифинге, особенно высокий уровень уличной преступности остается в Москве (31,9 %), Санкт-Петербурге – (30 %) и Свердловской области – (20,4 %).

За восемь месяцев 1993 годана российских улицах было совершено 212,3 тысячи преступлений, из них 2,3 тысячи умышленных убийств, 10,4 тысячи нанесений тяжких телесных повреждений, свыше 56 тысяч грабежей, 6,9 тысячи разбоев. Самое же большое количество преступлений приходилось на Ростовскую область (1479), Краснодарский край (1431) и Москву (1223). Возросло количество тяжких преступлений: их число достигло 253,3 тысячи, что на 36,9 % больше, чем в 1992 году. А ведь в «страшные» советские годы, в 1976 году, Москва была признана ЮНЕСКО одним из самых безопасных городов мира. Интересно, где в эти годы находилась А. Будникова: может быть в Чикаго?

О том, что в скором времени Москва обойдет по уровню преступности именно Чикаго 30-х годов, говорил на одном из брифингов, состоявшихся в Министерстве безопасности России осенью 93-го, представитель этого ведомства Александр Михайлов. В столице за полгода (январь – июнь 93-го) было зарегистрировано 309 895 преступлений, из них 602 убийства и 901 тяжкое преступление. Михайлов заявил, что разборки бандитских группировок все чаще выплескиваются на улицы Москвы, только за последние три месяца их в городе произошло более 50.

Кстати, в одной из таких разборок едва не погибла жена Филатова Нина Шацкая. Об этом актер рассказал в том же интервью в «Правде». Цитирую: «Вчера возле Театра на Таганке моя бедная жена попала в перестрелку. Она была потрясена. Одно дело читать все это в сводках, совсем другое – пережить самому…»

Сложная криминогенная обстановка сохранялась не только в Москве, но и по всей России. Об этом наглядно говорили те преступления, о которых ежедневно писала российская пресса. Так, в начале осени произошло сразу несколько случаев захвата в заложники детей. 16 сентябряэто случилось в Москве (вооруженный преступник захватил восьмерых воспитанников младшей группы детского сада на 3-й Парковой улице, но в итоге был разоружен милиционером). Спустя несколько дней еще один террорист, вооруженный ружьем, захватил детский сад в Омске. Он отсек от основной массы детей пятерых малышей – четырех мальчиков и девочку и, угрожая двум воспитательницам и заведующей, взял их в заложники вместе с детьми. За их освобождение он потребовал один миллион рублей, восемь тысяч долларов и шесть тысяч марок. Эти деньги ему вскоре были выданы, но, когда террорист вместе с детьми вышел на улицу, его застрелил снайпер.

Во многих регионах страны люди, напуганные ростом преступности и не веря милиции, стали устраивать самосуды. Один из них произошел в сентябре того года в подмосковном Чехове (там разъяренная толпа учинила суд Линча над 21-летним работником АЗЛК, совершившим насилие над 10-летней девочкой – насильника избили до полусмерти), другой случай был зафиксирован в грузинском городе Ахалкалаки, где 16-летний юноша изнасиловал и убил 9-летнюю девочку, за что был отбит у милиционеров и подвергнут сначала страшным пыткам, а затем сожжен на костре. Вот такое «нормальное посткоммунистическое общество» строили «демократы» в России. И это определение, данное его художницей по костюмам, вызвало бурную реакцию со стороны Леонида Филатова, который заявил следующее: «Все это лапша на уши. Никакой это не переходный период, это бесконечный путь воровать для тех людей, которые сегодня стали начальниками. Надо же понимать: то, что сейчас происходит, – никакая не демократия. Снова ведь те самые люди у власти, и никогда они ни к какой демократии не приведут. Поменялись только слова. Да и ложь стала еще более циничной».

А. Будникова: «Ленечка, ведь люди поймут так, что ты хочешь, чтобы вернулись те семьдесят лет».

Интересно, что же такого УЖАСНОГО пережила А. Будникова в советские годы? Может быть, ее гноили в лагерях, ущемляли в правах, лишая права на отдых и на профессию? Или она голодала и чуть не умерла от истощения? Ведь наверняка и профессию художника она приобрела в те самые «жуткие» советские годы, причем при всеобщем бесплатном образовании. Видимо, эти же самые мысли пришли в голову и третьему участнику этого разговора, журналисту «Правды» Вадиму Горшенину, который решил подать голос и спросил у художницы-антисоветчицы: «Позвольте перебить, но есть же и другая сторона дела. Подойдите к любой бабушке-нищенке, которая в прежние времена никогда на такое унижение не пошла бы. Что скажет вам она?»

А. Будникова: «Ой, не надо примешивать сюда эту бабушку. Она намного богаче вас. А пример этот – обыкновенная спекуляция».

В. Горшенин: «Тогда другой пример. Недавно был я в деревне. Работают люди на ферме с раннего утра до вечера, а зарплату получают в… шесть тысяч рублей». (В те годы те шесть тысяч рублей были в десять раз дешевле нынешних, образца 2008 года. – Ф. Р. )

А. Будникова: «Это все спекуляция, чистая спекуляция».

Л. Филатов: «Алин, ты хочешь слушать только себя и только свою теорию».

А. Будникова: «У этой бабушки должен быть внук, поэтому…»

Л. Филатов: «Поэтому пусть она умоется и помолчит, да?»

А. Будникова: «Да, пусть помолчит. Это ведь еще одна свобода – ей разрешили сидеть на улице с протянутой рукой. И она должна терпеть. Ради того, чтобы ее дети и внуки жили нормально. (Вот оно истинное лицо «демократа», вернее, «дерьмократа». – Ф. Р. ) Терпеть не могу всех этих разговоров, что в Москве разруха. Неправда, что город гибнет. Я вижу абсолютно другое. С Москвой происходит что-то потрясающее! Кругом красота, и люди привыкли к такой жизни. И поэтому не надо говорить, что мы чем-то недовольны, что все плохо, что все рушится, что старушки сидят с протянутой рукой».

Л. Филатов: «Это вонючим коробкам, которые понаставлены вдоль дорог, ты так умиляешься? Да в них же сплошная отрава! Говоришь, что появилось все, а что появилось? «Сникерс», «Марс»?»

А. Будникова: «Нет, Лень, появилось все. В «Новоарбатском» я бываю, захожу и вижу – есть все, как за границей. Люди стоят и смотрят».

Л. Филатов: «Так потому и смотрят, что купить не могут».