Федор Раззаков - Блеск и нищета российского ТВ

Декан по возвращении через месяц был обрадован, что сад цветет и благоухает, газон пострижен и кошка, слава богу, жива. А в июле меня направили на местное телевидение Детройта, которое являлось подразделением знаменитой «Парамаунт Пикчерз». Там за две недели заплатили шестьсот долларов, так что я мог снимать в Детройте квартиру… Оглядываясь назад, вспоминаю времена своего американского студенчества так, будто жил в санатории ЦК КПСС «Снегири»…»

Столь хорошие условия, которыми были окружены будущие советские журналисты в США (как и сама стажировка), не были случайностью. Ведь еще горбачевская перестройка проходила под строгим контролем американского Белого дома и Госдепа, а уж ельцинский капитализм и подавно. Американцам необходимо было подчинить себе все важнейшие сферы жизнедеятельности России, поэтому они буквально наводнили страну своими специалистами, а также взялись «ковать» таких специалистов из самих россиян. Поскольку журналистика всегда относилась к наиболее действенному оружию по манипуляции массовым сознанием, то американцы уделяли этому сектору повышенное внимание (особенно это касалось телевидения, поскольку кинематограф после развала СССР фактически рухнул в пропасть и перестал представлять интерес для западных стратегов). В итоге ТВ ельцинских времен было фактическим слепком с ТВ американского, где развлекательная часть всегда составляла 90 % всех передач и только 10 % перепадает образовательной сфере.

В 1995 годуМалахов окончил МГУ и стал штатным редактором международной информации программы «Утро» на Первом канале. Причем сам он поначалу не хотел связывать себя с телевидением и мечтал работать либо в печатных СМИ, либо на радио. Благо опыт подобной работы у него уже был. Так, еще в годы студенчества он проходил практику в отделе культуры газеты «Московские новости» (одного из главных рупоров западников в СССР и России), был автором и ведущим программы «Стиль» на таком же прозападном радио «Maximum».

А вот первый контакт с телевидением Малахова разочаровал. По его же словам: «Однажды на факультет пришла одна дама и набрала самых способных ребят. На практику. Меня брать особо не хотели, но, когда она предложила поехать на ночь в Останкино и перевести с английского новости СNN, желающих заметно поубавилось. Ту ночь я до сих пор вспоминаю с содроганием – это в «ящике» кажется, что все просто и замечательно. Сидеть всю ночь со словарем и потом обрабатывать новости – занятие не из приятных. Разумеется, после этого возвращаться в Останкино не стал. Через месяц меня вызвали в деканат и отчитали. Оказалось, шеф-редакторам моя работа очень понравилась, и они звонили относительно меня самому декану. Что оставалось делать? Понемногу втянулся…»

С 1992 годаМалахов начал готовить сюжеты для программы «Воскресенье с Сергеем Алексеевым» на ОРТ, писал и озвучивал авторские тексты для рубрики «Погода на планете». Спустя год, в 96-м, Малахов уже становится специальным корреспондентом, а затем и ведущим телеканала «Доброе утро». Его «крестной мамой» на последнем поприще стала известная ведущая Лариса Кривцова: это она обратила внимание на Малахова и фактически вывела его в эфир, когда один из ведущих программы заболел. Позднее Кривцова так опишет свои впечатления от Малахова: «Он такой ершистый, неделикатный вроде и в то же время – корректный, мягкий, может откровенно говорить о пикантных вещах».

Два года спустя Малахов поступает на юридический факультет Российского Государственного гуманитарного университета (РГГУ). Именно в том году Малахов становится широко известным (как ведущий «Доброго утра») и признается «самым стильным телеведущим» по опросу телезрителей за первое полугодие.

Между тем настоящая слава обрушилась на Малахова чуть позже, а точнее – с июля 2001 года, когда на свет появляется ток-шоу «Большая стирка». Это была типичная калька с западного ТВ – передача, где на авансцену выносились разного рода скандалы и сенсации, и это «грязное белье» стиралось на глазах у всей страны (отсюда и название передачи). Особенно большим успехом эта передача пользовалась у огромной армии домохозяек. То, что этот проект затеял именно Первый канал (всегда провозглашавший себя самым правильным с точки зрения манер), было вполне закономерно: «желтизна» в те годы уже полностью захватила все российские СМИ и игнорировать этот факт было уже невозможно. Правда, «желтизна» Первого канала не шла в сравнение с тем «гепатитом», которым тогда заболели другие каналы, а также большинство печатных СМИ.

Отдадим должное Малахову, он весьма талантливо влез в одежды скандального журналиста. Так, если в «Добром утре» он по большей части являл собой вполне уравновешенного и стильного ведущего, то в «Стирке» стильность осталась при нем, а на место уравновешенности пришли эпатаж, а также весьма поверхностное знание обсуждаемых проблем. Однако многомиллионная армия поклонников Малахова прощала ему эти недостатки, всерьез считая его лучшим ведущим российского ТВ на поприще развлекательных программ.

Тогда же разошлись и его пути-дороги с «крестной матерью» – Ларисой Кривцовой. По словам самого Малахова: «Люди на телевидении рано или поздно расходятся. Первым звонком предупреждения, что Лариса не будет больше со мной работать, было, когда она параллельно с «Большой стиркой» сделала проект «Большой куш». Я никого рядом с собой не держу… Это напоминало ситуацию, при которой муж и жена живут в браке, но спят в разных комнатах. И ложатся в одну постель, только когда приезжают родственники – для демонстрации, как у них все хорошо…»

Чуть больше трех лет в свет выходила «Большая стирка», собирая огромные рейтинги. Однако все это время не прекращались нападки на нее со стороны телевизионной критики и той части публики, которая ставила ей в вину дебилизацию телеаудитории. Самого Малахова эта часть зрителей стала называть «королем телевизионной желтухи». Во многом чтобы сбить волну этой критики и придать ведущему более благообразный вид, Первый канал закрыл «Большую стирку» (в июне 2004-го) и явил на свет более интеллектуальный проект с Малаховым в роли ведущего – «Пять вечеров». Эту передачу высоколобая критика почти не критиковала, а иной раз даже и хвалила. Но затем передача сменила название – на «Пусть говорят» (в названии крылось открытое пренебрежение к высоколобой критике) – и резко сменила свою направленность: то есть вновь стала стремительно «желтеть», избрав в качестве своих главных тем скандалы и сенсации. И новая волна критики обрушилась как на саму передачу, так и на ее ведущего. Например, когда осенью 2005 годателеведущий был удостоен премии «ТЭФИ», в газете «Известия» появился весьма нелестный комментарий к этому событию, где отмечалось следующее: «…Иной раз создается ощущение, что гранды (телевизионные. – Ф. Р. ), лучшие из лучших, сознательно бросают вызов общественной нравственности. К таковым событиям, бесспорно, относится и решение академиков Российского телевидения присудить высшую профессиональную награду Андрею Малахову. Получил он ее, кстати, за хорошую человеческую передачу «Пять вечеров». Сегодня, однако, Малахов и у широкой публики, и у телевизионных критиков, и, уверены, у лиц, облеченных властью, ассоциируется в первую голову с передачей «Пусть говорят». Она попирает любые, самые рудиментарные представления о морали. Так что вручение «ТЭФИ» Малахову невольно воспринимается как признание пошлости…»