Петр Пономар - Технология ухода за пчелами в Приморском крае [litres самиздат]

В это же время примерно я прочитал информацию (из журнала «Пчеловодство»), что в Башкирии поставили памятник пчеле и сделали заповедник «Шульган-Таш» башкирской бортевой пчеле. Я обрадовался. Но вот слова, что это единственное место на Земле, где еще сохранилась дикая пчела. Мне обидно стало и горько. Ведь здесь леса сильно вырубаются. Только в Приморье находятся такие кедрово-широколистные леса. Только здесь произрастает 8 разновидностей лип. И здесь еще теплится жизнь дикой пчелы. А лес потоком идет в Китай всех пород, лишь бы не гнилое было. Местами, где была хорошая тайга, остаются одни пеньки, дровяные отходы и лишь изредка торчит тонкомерная кедра или ель, и те частью без веток. Отправляют лес и в Японию.

Я начал искать литературу о здешних местах и этой пчеле. Выяснил, что это малая индийская пчела, которую называли уссурийской. Мало я чего нашел, но написал статью в журнал «Пчеловодство», все, что я о ней знал. Журнал мне ничего не писал и не ответил.

К весне я написал в местную газету «Сихотэ-Алинь» обращение к людям района, чтобы пчелку эту не губили, это уникальный представитель фауны Дальнего Востока России. Находится на северной границе своего ареала. И исчезает с лица нашей земли. Опылитель растений в суровых условиях уссурийской тайги. Их нужно сохранить. Если кто находит гнездо таких пчел, скажите мне. Я отдам ему ведро меда высшего качества. А у них ведра может и не быть.

Весной я сходил на участок охоты к той березе, нашел-таки. Пчелки мирно трудились. Я порадовался их жизни. Заночевал в тайге и ушел домой. Дал себе слово, приду еще к вам, царевны, жив буду – приду. Хоть и нелегко шагать по тайге 20 км. Но теперь есть цель, навещать буду, может, зимой на охоте или специально вас посмотреть приду, ждите. Хотя вы и без меня жили тысячи лет. Но теперь-то ваша жизнь в руках человека, а это страшный зверь. С вида он пушист и в мехах дорогих. Но нет зверя страшнее его. У него есть техника. Он может ее и усовершенствовать. Он носит в себе от рождения страшные пороки – зависть, жадность и стремление всех круче быть. Ваша жизнь висит на волоске…

Летом этого же года в поселок приехал В. Н. Кузнецов – ученый, работал во Владивостоке в биолого-почвенном институте. Искал меня. Я был на своей пасеке в 25 км от села. Ходил я к ней пешком и жил там по 3-5 дней. Поэтому мы с ним не встретились. Ему показали пасеку, на которой работал В. Н. Дегтерев. К счастливой случайности, к нему на пасеку можно было подъехать. А самое отрадное, что рядом с его пчелами стояла кедра, в которой уже второй год жили уссурки. Позже он приехал, кедру свалили, гнездо выпилили, и Кузнецов перевез эту дуплянку с пчелами на изучение в фермерское хозяйство «Крушевское» Н. Г. и Л. И. Крушевских. Где-то недалеко от города Уссурийска на изучение. Организовал там экспериментальную пасеку с небольшого количества ульев.

Зимой на охоте я к своим уссуркам не попал. В тех краях в низовьях кл. Еловка кедры не растут. Дуб и маньчжурский орех не уродил. И зверь там не держался, не жил. Только переходил по тем местам. Я охотился один в верховьях. Напарников по охоте разбросали лихие времена. Нашел я там в тайге два дупла, разорванных и разгрызенных гималайским медведем, прошедшим летом. Сфотографировал на память и тому был рад. Значит, жили, не оборвалась еще их жизнь. Весной я выполнил свое обещание. Сходил к ним. Нашел-таки ту березу. Но не порадовали они меня своей дружной работой. Дупло оказалось пустым. Ни медведь, ни человек их не тронул. Леток мал. Разглядеть, что там осталось в дупле, я не смог. Почти от земли немного на сучке поднял кусочек вощины со следами ходов моли. И ушел. Грустно немного было. Но вот, переходя небольшой ключик, порадовался, настроение поднялось. В ключе стояло несколько цветков калужницы. На них работали две уссурки. Я не ошибся – уссурки. Жизнь продолжается, кипит своим ритмом. Значит, пустое дупло не гибель. В жизни все в кругообороте и ничего не исчезает бесследно. Конец – он же и есть начало чего-то другого. Только меняется форма.

Примерно во второй половине мая меня позвал Бажан С. У него под забором стояли старые ульи со старыми черными рамками. В которых моль, что смогла, то выела и оголила проволоку. Случайно, говорит, заметил, летать стали по огороду, приезжай – разбирайся сам.

Я осторожно пересадил их на чистые рамки в десятирамочный улей. Только оставил одну черную крайнюю и 2 уже с их отстроенной вощиной. Сразу и увез их в село Богуславец. Пчелки прижились. Я научился их осматривать. Поднимать рамки. Измерил их ширину вощины в расплодной части. И многое другое. Все было вновь и интересно. Удивило и то, что сразу, как матка стала сеять, исчезли все труты.

Большая ошибка вышла, что оставил, не сменил ту одну черную рамку. Она, видимо, была засеяна молью или привлекла моль летом. В зиму я их поставил в теплый подпол 10 градусов. Когда выставил, горсть пчел и хороший клубок моли.

Этот случай мне объяснил, почему моя черная береза оказалась пустой. Все проще не придумать. Пчела наша тоже моль не трогает, пускает в улей и бабочку. Если и вывелась личинка, они ее сбросят на дно улья и не убьют. Хотя что стоило, скидывая, сжать мандибулы и перекусить ее, скидывая с бруска или рамки. Живи пока в скудости в мусоре, выживай. Постареет сильно рамка, она будет тебе в радость, плодись, выедай всю. Мы новую отстроим…

Заселившись в новое дупло, уссурка начинает жить и строить соты от купола и вниз. За год старые (бывшие с расплодом) соты пчелы запечатали медом. В следующем году тянут соты ниже и т. д. И так, если дупло длинное, они будут опускаться в нем вниз и жить 2-3 года. Если короткое, они могут его застроить и за один год. После уйдут искать другое. Моль переест весь воск, мед уйдет в землю. Что не успеют съесть осы. Жуки-навозник и др. переточат и навоз от моли. Дереву достанутся микроэлементы. Пчела опять поселится в очищенное дупло. Если было это в липе, она зацветет и не через год или на третий, или пятый, как это часто бывает. Цвести будет и выделять нектар каждый год, пока будет запас микроэлементов. Больше всего дерево страдает от нехватки микроэлементов. И дупла в деревьях появляются в основном от этого. Вот лес, растущий на глине. Сухого не найти, и дупло – редкость.

До меня докатились слухи, что зимой разные охотники разорили 6 дупел уссурки. Один с 2 дупел набрал ведро сот с медом, трухой, пчелой и всяким мусором. Другой с двух дупел почти по ведру такой же смеси. Знали они и мое обращение. Комментировал один так: «Считает нас дураками. Его ведро меда. Да и отдаст ли? Вдруг там в одном дупле 2 было бы». И только двоим, которые спилили старый дуб, удалось набрать примерно 4 ведра сот. Мед был и кристаллизованный, и свежий.