Роберт Гараев - Слово пацана. Криминальный Татарстан 1970–2010-х

1977 год, Москва, еврейские женщины митингуют, человек сто у американского посольства: «Отпусти народ мой в Израиль». Съехались иностранные журналисты, дипломаты, все их снимают довольные: СССР опять обосрался. Что делают наши кагэбэшники? Они берут и переодевают в рабочую одежду человек двести – сотрудников курсов повышения квалификации МВД. Те изображают рабочих, налетают, избивают и разгоняют толпу. И кричат этим самым иностранным корреспондентам, что не хер у нас устраивать в СССР свои капиталистические пропаганды, сволочи, фашисты, убирайтесь из нашей страны и своих приспешников забирайте. Использовали народный элемент для разгона тех, кого не хотели разгонять официально.

В 1986–1987 годах кагэбэшники уже ситуацию прекрасно понимали – шло много докладов, отчетов, аналитических записок, да что там записок, целые аналитические писания были составлены по поводу того, сколько неформальной молодежи и вообще людей могут выйти на улицы. Как их разгонять? Армия? Ну, некрасиво: все-таки перестройка, гласность. А если народные массы будут разгонять? Вот появятся какие-то металлисты, рокеров в Казани много. Как их милиции разгонять? Нехорошо. А если придут двести крепких ребят из ПТУ и разгонят их? Это народ, и то народ. А что мы сделаем? Против народа сами не пойдем. Так что об этом, конечно, можно подзадуматься, почему группировки все-таки не разгоняли и давали им расти как на дрожжах. Потому что с середины 1980-х Казань превратилась в аномальную зону.

Фрагмент статьи «Казанский Левиафан: молодежные территориальные группировки и проблема социального порядка» [21] Стивенсон С. Казанский Левиафан: молодежные территориальные группировки и проблема социального порядка // Полит. ру. 2006. 30 августа. URL: https://polit.ru/article/2006/08/30/stivenson/.

Возникнув из детско-подростковой компании, группировка действительно приобретает многие черты государства или Commonwealth (по Гоббсу). Она взимает налоги, устанавливает систему вознаграждений и наказаний, поддерживает общественную благотворительность (помощь пацанам, попавшим в места лишения свободы или пострадавшим в разборках, материальная поддержка их семей и сбор денег на похороны). Группировка, пользуясь языком Гоббса, занимается предотвращением безделья своих членов (prevention of idleness), вовлекая всех в экономическую деятельность (в рассматриваемом случае это особая, «силовая» экономика).

Внутренние законы группировки не распространяются на остальные группировки («государства»), и для того, чтобы обезопасить себя от нападения и усилить свои позиции (в том числе с помощью захвата других территорий), группировки могут вести войны с другими улицами. Бывает, что группировки заключают между собой договоры и союзы. <���…>

Итак, территориальная группировка напоминает государство со своими внутренними законами (понятиями), границами, признаваемыми соседями (другими группировками), и своей экономикой. Граждане этого «государства» (пацаны) защищены от нерегулируемого насилия и получают возможность решать свои экономические задачи и строить карьеры.

1971 г.р. Олег Николаев

Состоял в группировке в поселке Юдино

Подростковая преступность была всегда. Драки толпой на толпу, отдельные криминальные районы, влияние «бывалых». Конечно, в каждом городе экс-СССР было что-то похожее. Но ведь не случайно феномен назван казанским? Если бы везде было так, как в Казани, то журналисты бы не открыли ничего нового. В Казани все появилось впервые. И разделение всего города (а не только окраин, традиционно «шпанистых») на группировки. Деление на возраста с четко разделенными обязанностями. Не драки по пьяному куражу, а спланированные и подготовленные набеги. Единые в подавляющем большинстве для всех правила поведения в группировке и в городе. Отсутствие вражды по национальному признаку (чем часто грешили на юге России и в национальных республиках). Лидеры группировок были свои же пацаны с улицы, зачастую несудимые (в отличии от северных регионов, где лидерами подростковых шаек часто становились «чужие», отсидевшие и оставшееся жить по месту отсидки). А еще устойчивость группировки. Даже одновременная посадка большого количества пацанов с улицы не приводила к развалу группировки.

1970 г.р. Роман Лебедев

Состоял в группировке «Тельмана Рабочий Квартал» в 1980-х, после армии работал в милиции

Криминальный журналист, сценарист

Мы же исследуем группировки не для того, чтобы идеализировать их, а чтобы восстановить историю и посмотреть на историю болезни, как это делают врачи. Когда произошло заражение? От кого? Как протекала болезнь и как ее лечить? И можно ли это сделать? Это явление изуродовало город и его жителей, практически уничтожило культуру Казани. Только в последние десять-пятнадцать лет она в культурном плане поднялась до уровня того же Ульяновска и пошла дальше. Мы видим, сколько туристов приезжает. Когда в нулевых в Питере узнавали, что я из Казани, говорили: «О, у вас бандиты, группировки». А сейчас у знакомых сын с девушкой на выходные в Казань ездили, им понравилось. Говорят: «Безопасно, красиво у вас». Я отвечаю: «Приехали бы вы тридцать лет назад!»

В 1986 году в местной прессе появляются первые материалы про конфликты группировок. Один из них вышел в «Вечерней Казани». Статья «Шел по городу троллейбус» рассказывала о том, как «хадитакташевские» перевернули троллейбус вместе с находящимися в них участниками группировки «Курчатова». Жители города и без газет прекрасно всё видели своими глазами, просто писать до перестройки об этом было нельзя: считалось, что в СССР нет организованной преступности, тем более подростковой. Тяжелей всего пришлось детям и подросткам обоих полов: путь от школы до дома превратился в настоящее испытание – мальчишек обирали до нитки, девочек могли завести в подворотню или увезти на машине и изнасиловать.

В 1988 году благодаря центральным СМИ о казанских группировках узнала вся страна. В столице Татарстана школьников целыми классами водили на документальные фильмы «Страшные игры молодых» и «Крик. ПТУ не с парадного подъезда», в которых показывали подростков с проломленными черепами, показательные суды и похороны убитого в уличных войнах подростка. В «Вечерней Казани» стали печатать письма обеспокоенных родителей, учителей, одноклассников и самих группировщиков. Вот одно из них, опубликованное позже в книге Любови Агеевой «Казанский феномен: миф и реальность»: