Александр Малиновский - Сага о первооткрывателях

Юрий в это время страдал малокровием, упадком сил. Ему дважды давали месячные отпуска для поездки на поправку к родителям в Могилёв.

Голодали и профессора. Профессор Болдырев жил коммуной со Смирновым и Наливкиным, будущими академиками. Питались они впроголодь.

Юрий перебрался в общежитие рабфаковцев. Жили без печей и отопления. Чтобы варить похлёбку в армейских котелках, они на пол клали кирпичи, на них разводили костры. Спичек не было. Для поддержания огня переносили зажжённую лучину из комнаты в комнату. Спали на голом полу по-солдатски на шинели, ей же укрывались. Под голову клали книги.

Над книгами Билибин просиживал до ломоты в костях.

– Нет такой книги, которую нельзя прочитать за одну ночь, – считал он.

Он ходил на все лекции. В классах замерзали чернила, пальцы от холода коченели. Конспекты писал чётким крупным почерком, толково и ясно. Они ценились как прекрасные учебники. Многие студенты сдавали экзамены по ним.

…И всё-таки как много и успешно работал Ю.А. Билибин в студенческие годы! Он публикует статьи по результатам исследования открытых им новых минералов: алюмогидрокальцита и алюмолимонита, о смесимости минералов группы кальция. Эти статьи актуальны и сейчас. Таков характер дарования молодого горного инженера.

Высокий, волевой студент Юрий Билибин был старше В. Цареградского на один год, по институту – на два курса.

Оба – романтики. Оба мечтали о таёженых экспедициях. Билибина больше привлекала Камчатка с её действующими вулканами, горячими источниками. Тогда геологи о них почти ничего не знали. Выступая с рефератами, слушая доклады геологов, географов, побывавших в Сибири, они рвались к конкретным практическим делам.

В завершающем году студенческой жизни Билибин уже не бедствовал. Он стал научным сотрудником Геологического комитета. Занимался обработкой летних материалов Хакасской экспедиции, в которой участвовал в должности прораба. Настала безбедная жизнь. Билибин перевёз из Могилёва в Ленинград престарелых родителей, теперь они стали жить на его иждивении.

Учёба геологов – это прежде всего производственные практики, поездки по всей стране. Юрий Билибин, кроме практики на Байкальском железорудном месторождении, летом 1923 года работал смотрителем мелких шахт на Успеновском руднике в Донбассе, летом 1925 года – прорабом в партии Геологического комитета по поискам и разведке редких металлов в Хакассии под руководством старшего геолога и профессора Ленинградского университета Якова Самойловича Эдельштейна.

…10 мая 1926 года Билибин выдерживает испытание Государственной квалификационной комиссии и защищает дипломную работу на тему «Алюминиевые минералы из Хакасского округа». Ему присваивается квалификация горного инженера.

Дипломную работу он выполнял под руководством преемника К.И. Богдановича – А.Н. Заварицкого. Оба – легенды отечественной геологии. Так закладывалось интеллектуальное достояние горных инженеров.

…Валентина Цареградского манили скалистые горы, непроходимые леса. Он читал и приходил в восторг от описания северной природы Маминым-Сибиряком, Джеком Лондоном.

Евгений Константинович Устиев [11] Е.К. Устиев – выдающийся петролог, был репрессирован в 1937 г. и этапирован на Колыму вместе со своим названным отцом, известным геологом А.А. Флоренским. – мужественный исследователь, написавший о Первой Колымской экспедиции правдивую и увлекательную книгу «У истоков золотой реки», много раз встречался с Валентином Александровичем Цареградским. Писалась она по его воспоминаниям. Потому особенно достоверна.

Нахожу у него о Цареградском: «…Он перечитал то немногое, что можно было найти в книгах о Восточной Сибири, – всё, вплоть до корявых донесений, писанных первыми землепроходцами в московские приказы «тишайшего» государя Алексея Михайловича. Теперь он ясно понимал, как мало известно о необозримых просторах к востоку от Лены. Тоненькие, теряющиеся в безмерности тайги и тундры тропки шли через Яну, Индигирку, Колыму, Анюй, через каменистые Анадырские горы к Студёному морю, на котором когда-то боролись с ледяными штормами корабли командора Беринга. Всё, что было в стороне от этих редких тропинок или от туманных берегов Охотского моря с их редкими рыбачьими посёлками, оставалось загадочным и волнующим своей неизвестностью.

Цареградский разыскивал в библиотеке Горного института всё новые и новые книги в старинных, под мрамор, переплётах, тренировал себя гимнастикой и спортом, тренировал глазомер в тирах, обливался ледяной водой и спал ночью с открытой форточкой. Никакие насмешки товарищей не могли поколебать в нём удивительную для его молодости целеустремлённость. Молодость всегда верит в свою звезду, а одержимая, она верит в неё стократно!..»

Попавшиеся В. Цареградскому в библиотеке записки революционера-народника, натуралиста и геолога Ивана Дементьевича Черского не оставляли в покое.

Записки касались путешествия И. Черского по дикой в то время Якутии и в низовье Колымы. В эту поездку он был послан в 1891 г. Петербургской академией наук. Ежедневные записки автора отражали поразительные картинки неведомого края: суровую его природу, характеры проводников и оленоводов. В них была их ломаная, точная речь, обычаи и нравы. Это было последнее путешествие И.Д. Черского. Заболев скоротечной чахоткой, он умер на втором году своего путешествия, когда сплавлялся на плоскодонном баркасе в низовьях Колымы.

Жена Мавра (Марфа) Павловна похоронила мужа на левом берегу Колымы, против устья Омолона. На месте упокоения был поставлен деревянный крест с выжженной надписью и деревянная ограда.

Иван Дементьевич Черский – первый геолог, достигший Колымы и составивший о ней точное описание.

Думал ли В. Цареградский о том, что их пути пересекутся?

Став после своих экспедиций на Колыму во главе геологического управления, занимающегося исследованиями всего когда-то дикого края, он организует установку на могиле И.Д. Черского каменного обелиска с надписью: «Выдающемуся исследователю Сибири, Колымы, Индигирки и Яны, геологу и географу Ивану Дементьевичу Черскому от благодарных потомков».

Это будет много позже, а пока… лекции, семинары, доклады… Как пишет о Ю. Билибине и В. Цареградском Е.К. Устиев:

«Их легко воспламенявшееся воображение было однажды поражено интересным докладом Сергея Владимировича Обручева, который только что возвратился из длительного путешествия в бассейн Индигирки и привёз оттуда массу новых геологических и географических сведений. Он начал свои многолетние исследования, распространившиеся затем на бассейн Колымы и приведшие через несколько лет к открытию громадной горной цепи. Названная в честь Черского горная гряда оказалась сенсацией для географов. Протяжённостью во многие сотни километров, она уже сама по себе показывала, как много неизвестного ещё скрывается к востоку от Лены!