Валерий Солдатенко - Украинско-российские взаимоотношения в 1917–1924 гг. Обрушение старого и обретение нового. Том 2

«У меня сомнения, как христианина : имею ли я право посылать на фронт наших казаков на смерть, когда совсем неясно мне самому, какие последствия принесет эта война Украине. Я сам могу идти на фронт воевать за то, во что я верю. Но других принуждать – это, по моему мнению, неморально».

Эти взгляды в данной ситуации, когда российские большевистские армии шли на Украину красной тучей, были не от мира сего. Тем не менее, они доказывают, вне всякого сомнения, что этот премьер Правительства УНР на самом деле стремился к миру и наверняка не имел ни тени желания воевать агрессивно против России, так как, в конце концов, таких желаний не имел никто: слабая тогда в милитарном отношении Украина могла разве нападать на милитарно более сильную Россию» [26] Стахів М. Україна проти більшовиків. Кн. 2. С. 49–50. .

С точки зрения отмеченного, достаточно мотивированной выглядит Чрезвычайная дипломатическая миссия Директории в Москву во главе с С. П. Мазуренко. Связанные с ней документы сохранились и были опубликованы в специальном издании [27] Симоненко Р.Г., Реєнт О.П. Українсько-радянські переговори в Москві (січень-лютий 1919 р.). Документи. К., 1996. 85 с. . Собственно, документы предваряет довольно основательное, взвешенное, профессиональное введение, которое помогает выяснить сущность тогдашнего политического момента, обусловленность, мотивированность многих решений и шагов, причины коллизий, которые временами кажутся труднопостижимыми и т. п. [28] Там же. С. 3–26. В подобном ключе выстраиваются и другие публикации по проблеме [29] Солдатенко В. Ф. Надзвичайна дипломатична місія УНР до Москви 1919 р. Збірник наукових праць Науково-дослідного інституту українознавства МОН України. Т. 16. К., 2007. С. 450–472; То же // Україна дипломатична. Науковий щорічник. К., 2009. Вип. 10. С. 275–305, 362–391; Он же. Упущенный шанс достижения мирного соглашения между УНР и РСФСР в начале 1919 г. // Российская история. 2010. № 6. С. 137–155; То же // Российско-украинское обозрение. К., 2015. № 3 (8). С. 27–33; 2017. № 01 (09). С. 13–27. .

Серьезные историки Р. Г. Симоненко и А. П. Реент вслед за авторитетным взглядом хорошо проинформированных непосредственных участников событий [30] Христюк П. Замітки і матеріали до історії української революції. Т. ІІІ. С. 133–134. выводят саму идею миссии не из ситуативных, конъюнктурных потребностей, а из принципиальных соображений, которых старалась придерживаться Директория с момента своего создания. Поэтому истоки контактов руководства УНР и РСФСР они усматривают еще в хорошо известных переговорах в Киеве В. К. Винниченко с Д. З. Мануильским и Х. Г. Раковским осенью 1918 г. [31] Симоненко Р.Г., Реєнт О.П. Українсько-радянські переговори в Москві. С. 9. И это не было случайностью, исключительным эпизодом. Ведь в ходе осуществления миссии в Москве С. П. Мазуренко ссылался на факты дипломатических контактов между ним и Д. З. Мануильским, Х. Г. Раковским (хотя подтверждений участия последнего в переговорном процессе нет), которые имели место в ноябре 1918 г. в Гомеле и декабре того же года в Минске [32] Там же. С. 10, 33. . Речь шла о том, что это делалось с ведома руководства обоих государственных образований и привело к соглашению, «зафиксированном в подписанном… акте». Именно этот документ с некоторыми предостережениями был положен в основу позиции Директории на переговорах, а сам акт С. П. Мазуренко сделал достоянием гласности на заседании мирной конференции [33] Там же. С. 33. .

Р. Г. Симоненко и А. П. Реент не только обращают внимание на эти важные моменты, но и приводят интересные извлечения из мемуаров М. Г. Рафеса, проливающих дополнительный свет на обстоятельства кристаллизации позиции руководства УНР относительно осуществления дипломатической акции. Кроме того, они придают упомянутым фактам и свидетельствам особое значение и не обходят довольно примечательного замечания П. А. Христюка относительно В. М. Чеховского: «Главной целью В. Чеховского при вхождении в кабинет было не допустить конфликта между Украиной и Сов. Россией, который уже тогда назревал. Когда конфликт разразился, В. Чеховский прилагал все усилия к ликвидации его и достижения мира между Украиной и Сов. Россией, и вышел из кабинета, когда эти усилия не осуществились» [34] Христюк П. Замітки і матеріали до історії Української революції. Т. IV. Відень, 1922. С. 21. . Нужно еще раз подчеркнуть, что В. М. Чеховский был не только главой правительства, но и министром иностранных дел.

А кратко переданный последовавший обмен резкими нотами между дипломатическими ведомствами УНР и РСФСР в начале января 1919 г. был не столько формальным поводом для активизации дипломатических контактов, сколько характерным этапом их продолжения, поиска не столько тактического, сколько стратегического решения. Вопреки грозным, ультимативным требованиям, обоюдно включенным в документы, оснований для компромисса оставалось все же достаточно. По крайней мере, последние в конце концов перевесили, когда в столкновение пришли аргументы «за» и «против» переговоров с Москвой.

Официальному решению о формировании чрезвычайной миссии предшествовали подготовительные совещания в правительственной среде. По утверждениям М. Г. Рафеса, в них сразу проявились значительные разногласия. В частности, правые украинские партии совсем не желали быть причастными к инициативе левых сил. «В среде украинских правительственных сфер происходила борьба, – писал лидер местной организации Бунда. – Это были последние дни, когда должна была окончательно определиться ориентация внешней политики Украины, а под ее влиянием и внутренней. Глава Совета Министров Чеховский разрывался между Директорией, которая с каждым днем клонилась все больше вправо, и Коновальцем, с одной стороны, и левым большинством ЦК УСДРП – со второй. За кулисами шли переговоры с Антантой, левому Юрию Мазуренко поручено было организовать делегацию в Москву, в Советскую Россию для ликвидации всех трений. Переговоры эти должны были быть продолжением еще прежде начатых переговоров в Гомеле между Семеном Мазуренко, с одной стороны, и Раковским и Мануильским – с другой. Директория, не учитывая изменений, которые произошли на протяжении двух месяцев, надеялась, что ей удастся спекулировать на расхождениях между «оппортунистической» Москвой и «безоглядной» группой Пятакова. Чичерин приветствовал инициативу мирных переговоров, что усилило внутри правительственных кругов влияние левых» [35] Рафес М. Два года революции на Украине. М., 1920. С. 127–128. .

3 января 1919 г. М. Г. Рафес получил от Ю. П. Мазуренко предложение принять участие в «чрезвычайной дипломатической миссии, которая должна немедленно выехать в Москву». В тот же день Бюро Главного комитета «Бунда» практически уклонилось от участия в правительственной делегации, предложив УСДРП «взять на себя инициативу организации социалистической делегации к социалистическим партиям РСФСР» [36] Там же. С. 128. .