Валерий Солдатенко - Украинско-российские взаимоотношения в 1917–1924 гг. Обрушение старого и обретение нового. Том 1

Несмотря ни на что, погасить разгоравшееся пламя национально-освободительных идей не удавалось, а противоукраинские меры только стимулировали его неуклонное саморазвитие и упрочение.

Довольно распространенной не только в прошлом, но и сегодня, является точка зрения об искусственности зарождения, развития, обострения украинской проблемы. Дескать, никаких, или, во всяком случае, веских оснований для ее возникновения не было, а проявление и нарастание антироссийских настроений украинцев происходило, главным образом, по заразительному примеру и под провокационные призывы, действия поляков. В дальнейшем же обострение украинского вопроса связывается с австрийской, германской интригами, попытками натравить «малосмышленных» украинцев на стратегического противника – Россию и попытаться тем самым подорвать, ослабить ее мощь [63].

При всей устойчивости, частой репродуцированности такой точки зрения (в определенном, идеологическом смысле она выгодна и российской стороне, тем, кто готов использовать ее как аргумент в антиукраинской полемике и борьбе), на самом деле, желание разрешения украинского вопроса произрастало и укреплялось не столько под влиянием провоцирующего внешнего фактора (хотя и отрицать его наличия вовсе не стоит), сколько в силу ощущения, осознания, осмысления далеко не комфортного положения этноса в целом в жестко централизованной Российской империи. Нация испытывала все негативы, последствия зависимого от великодержавного курса Петрограда состояния. Хотя в реальности статус «малороссийских» губерний нельзя было приравнять к статусу «инородческих» регионов (играли свою роль единые верования, близость происхождения, культуры, языка, общность длительного этапа исторического существования и развития), хватало и вполне серьезных, сущностных причин для проявлений недовольства. Среди них – и ограничения, запреты на национальные политические партии, их деятельность, направленную на расширение национального содержания общественной и культурной жизни, неизбежные репрессии относительно инакомыслия и непослушания.

На стыке стремления обеспечения возможностей устраивать жизнь сообразно национальным интересам и общего политического подъема в Европе, России в том числе, под влиянием последнего и по его примеру в подроссийской Украине на рубеже веков зарождаются украинские политические партии. В 1900 г. главным образом усилиями студентов создается Революционная украинская партия (РУП), в 1902 г. от нее откалывается радикальная часть и оформляется Украинская народная партия (УНП). В 1904 г. либеральные силы кладут начало Украинской демократической партии (УДП), а в 1905 – Украинской радикальной партии (УРП). Слияние обеих приводит к оформлению в том же году Украинской радикально-демократической партии (УРДП). В конце 1905 г. из лона Революционной украинской партии выходят Украинская социал-демократическая рабочая партия и Украинский социал-демократический союз «Спилка».

За исключением Украинской народной партии, а также до момента возникновения Революционной Украинской партии, провозглашавших программное требование самостоятельной Украины (брошюра М. Михновского «Самостійна Україна»), все остальные организации придерживались курса на украинскую автономию в децентрализованной России. Кроме всего прочего, это создавало возможности для сближения с общероссийским социал-демократическим движением (РСДП (большевиков и меньшевиков), БУНД), народническими структурами эсеровского толка. Всех их объединял лозунг «Долой самодержавие!», выражавший стремление ликвидации социального и национального гнета.

Из означенных платформ украинские партии и исходили в период Первой российской революции 1905–1907 гг., а после ее поражения в полной мере испытали режим реакции царизма, попали под жесточайшие репрессии. Обессиленные, загнанные в глубокое подполье, обескровленные парторганизации вынуждены были приостанавливать свою деятельность.

Большую выживаемость проявили разве что либеральные образования. На основе УРДП было создано легальное межпартийное объединение («профессорская партия») – Товарищество украинских постепеновцев («поступовців» – ТУП). Возглавляемое М. С. Грушевским, С. А. Ефремовым, Д. И. Дорошенко, А. В. Никовским товарищество в национальной программе придерживалось курса на демократизацию России, в которой всем нациям, в том числе и украинской, было бы гарантировано право на территориальную автономию. Эта линия проводилась и в сотрудничестве с украинскими делегатами (фракциями) в Государственной думе (собственно, украинские интеллектуалы теоретически «подпитывали» политиков-земляков, иногда участвуя в подготовке важных государственных законопроектов).

Приблизить решение украинского вопроса предпринимаемые парламентские усилия не могли. Бесперспективная ситуация имела тенденции к серьезному усугублению, так как с начала века Европа вступила в затяжную фазу подготовки к переделу уже поделенного мира путем войны. При любом «раскладе» Украина с неизбежностью должна была превратиться в плацдарм кровопролитных, опустошительных сражений во имя удовлетворения абсолютно чуждых для народа, нации интересов. Результатом грядущей войны, кроме несомненных людских и материальных потерь, могло быть и ухудшение российско-украинских отношений, усиление национального гнета.

«Украинская карта» основательно разыгрывалась в международных отношениях кануна войны как объект обостряющихся отношений между Россией, с одной стороны, и Австро-Венгрией с Германией – с другой, и шире – между Антантой и Тройственным союзом. Впрочем, у Украины не было соседей, которые бы не соблазнялись перспективой обогащения за счет украинских ресурсов (территории, населения) в приближающейся войне [64].

Начавшееся 19 июля (1 августа) 1914 г. вселенское безумие в один день превратило границу между Германией, Австро-Венгрией и Россией в линию фронта, а рассеченную Украину в территорию, где реализовывались важнейшие векторы мирового конфликта. Трагизм положения возрастал в связи с тем, что украинцы являлись массовой ударной силой с обеих сторон. В Российской армии они составляли почти треть личного состава (за годы войны – до 4,5 млн человек). В Австро-Венгрии удельный вес воинов-украинцев был меньше: вместе с добровольцами – «сечевыми стрельцами» – около 270 тыс. И на полях сражений они должны были уничтожать, калечить друг друга.

Политическое украинство оказалось неготовым оперативно отмеживаться от захватнических планов, более того – проявить им сопротивление, названное В. К. Винниченком «сепаратизмом от гибели». Национальная элита разделилась на три основных лагеря.