Питер Вронский - Сыны Каина: история серийных убийц от каменного века до наших дней

Для многих культур по всему миру характерно представление о том, что животные могут рассвирепеть или стать одержимыми злыми духами, а то и самим дьяволом, а потом укусить человека, тем самым передав ему злого духа и способность по желанию путем ритуалов, магических приспособлений или сделки с нечистым превращаться или принимать облик чудовища, схожего с диким хищным зверем, или же обратить против воли проклятием или заклинанием {141} 141 Leslie A. Sconduto. Metamorphoses of the Werewolf: A Literary Study from Antiquity Through the Renaissance. Jefferson, NC, and London: McFarland, 2008, Kindle ed. (Kindle locations 3084–3085). . В Древней Греции оборотней называли veykolakas , что переводится как «в волчьей шкуре», а в Древнем Риме им придумали имя versipellis – «способный менять кожу». Позднее они обрели свои названия и в других странах: loup garou во Франции, lupo mannaro в Италии, lob omen в Португалии, hombre lobo в Испании, Werewolf в Германии, волколак (человек в волчьей шкуре) в России, wilkołak в Польше, vukodlak в Сербии и qutrub ( cucubuth ) в Арабских странах. Все эти слова означают «оборотень», «человек в волчьей шкуре», «зверь». В краях, где волков не водилось, их заменили другими хищными животными: в Индии – тиграми, в Африке – леопардами, львами, гиенами и шакалами; в Китае и Японии – лисами {142} 142 Robert Eisler and W. Robert Foran. «Lycanthropy in Africa». African Affairs, vol. 55, no. 219, April 1956, pp. 124–134. . Верования народа навахо в оборотней были описаны еще в 1940-х {143} 143 Alberta Hannum. Spin a Silver Dollar: The Story of a Desert Trading Post. New York: Viking Press, 1945, p. 86. .

Долгая и витиеватая история веры в оборотней и в их связь с изнасилованиями, увечьями, убийствами и каннибализмом восходит к древнегреческому мифу о Ликаоне, царе Аркадии, который был превращен Зевсом в бродячего волка за трапезу, во время которой на стол было подано человеческое мясо (о чем, разумеется, никто не знал). В мифах также есть история о жителях горы Парнас, которых стая воющих волков увела на вершину, где они и основали новый город под названием Ликорея. Согласно легенде, парнасяне практиковали ритуал «Ликаоновой скверны», во время которого в жертву приносился ребенок: из его внутренностей готовили блюдо и скармливали пастухам, после чего один из них превращался в оборотня, обреченного восемь лет скитаться и способного вновь стать человеком, только если все эти годы не притронется к человеческому мясу {144} 144 T. A. Fahy. «Lycanthropy: A Review». Journal of the Royal Society of Medicine, vol. 82, January 1989, pp. 37–39. . Вопреки распространенному заблуждению, термин «ликантроп» происходит не от имени мифического царя Ликаона, а от корня lykos («волк»), сходство же этих слов – лишь случайное совпадение {145} 145 E. Poulakou-Rebelakou, C. Tsiamis, G. Panteleakos, and D. Ploumpidis. «Lycanthropy in Byzantine Times (330–1453 AD)». History of Psychiatry Journal, vol. 20, no. 4, 2009, p. 470. .

В книге о природе садизма под названием «Из человека в зверя: садизм, мазохизм и ликантропия с точки зрения антропологии», написанной в 1948 году (кстати, в ней же он одним из первых использовал термин «серийное убийство»), Роберт Эйслер утверждает, что древние мифы об оборотнях вместе с феноменом садистских сексуальных серийных убийств с элементами каннибализма заложены в памяти нашего триединого мозга с древних времен, когда человек начал отходить от вегетарианства и стал еще и хищником, что случилось примерно в эпоху последнего ледникового периода, закончившегося около пятнадцати – двадцати двух тысяч лет назад {146} 146 Robert Eisler. .

Весьма интересная теория. Сегодня, безусловно, ряд убедительных фактов свидетельствует о том, что физически люди не приспособлены охотиться и есть мясо, поскольку у нас нет настоящих клыков (мы их только так называем) и когтей на руках – они больше подходят для сбора плодов и листьев, чем для охоты, убийства и разделывания добычи. У людей длинный кишечник, тогда как у плотоядных животных он обычно короткий, чтобы быстро выводить гниющее мясо из пищеварительного тракта {147} 147 Kathy Freston. «Shattering the Meat Myth: Humans Are Natural Vegetarians». http://www.huffingtonpost.com/kathy-freston/shattering-the-meat-myth_b_214390.html. . Все это говорит о том, что от природы мы не всеядны, и, по словам Эйслера, это сегодня и гложет нам душу. Во второй главе мы видели, как во времена голода и переломных эпох примитивные гоминиды-вегетарианцы от Homo erectus и Homo neanderthalensis до Homo sapiens начинали охотиться и есть мясо и даже прибегали к каннибализму, если возникала острая нужда (сельское хозяйство мы не развивали вплоть до десяти – пятнадцати тысяч лет назад).

Эйслер считает, что, прежде чем отступил последний ледник, в холодном климате не было достаточно трав, ягод и кореньев для еды, и поэтому люди стали хищниками, начали есть мясо и одеваться в звериные шкуры для сохранения тепла, а когда и такой добычи становилось мало, то доходило до актов каннибализма. В конце концов эти одетые в меха двуногие хищники, похожие на поросших шерстью монстров (вервольфов, или оборотней versipellises ), мигрировали на юг, где климат был умеренным. Там они столкнулись с кроткими племенами вегетарианцев, на которых тут же начали нападать, насиловать, убивать, а порой и есть. Среди этих мохнатых душегубов были не только мужчины. Эйслер пишет об эротическом образе «Венера в мехах» в западном искусстве и литературе, где представлена «… нагая окровавленная менада, или „буйная дева“, закутанная в медвежьи, рысьи или лисьи шкуры, которая мчится по первобытным лесам наравне с разъяренными мужчинами в единой стае, чья цель – охота, соревнуясь с ними в кровожадности, когда дело доходит до убийства, и наконец обретая покой после всеобщего безумного возбуждения от пиршественной оргии с поглощением сырого, сочащегося кровью мяса еще теплой жертвы » {148} 148 Robert Eisler, p. 48. .

Эйслер осмелился предположить, что человеческий садизм – это пережиток позыва охотиться ради выживания, и сравнивает его с поведением кошек, которые иногда забавляются с пойманной птицей или мышью, но не всегда съедают добычу. Действительно, в спонсируемом ФБР исследовании «Модели и мотивы убийств на сексуальной почве» подтверждается, что некоторых серийных убийц-садистов, словно хищных животных, провоцировал на нападение и бездумное убийство сам вид убегающей жертвы {149} 149 Robert K. Ressler, Ann W. Burgess, John E. Douglas, Sexual Homicide, Kindle location 4151. . Как, например, Роберта Кристиана Хансена по прозвищу Пекарь-мясник, который с 1972 по 1983 год на Аляске лишил жизни по меньшей мере семнадцать женщин (предположительно, общее число жертв составляет двадцать одну). Он приглашал их «в гости» в свой охотничий домик в лесной глуши, доставлял их туда на маленьком самолете, а потом заставлял бегать голыми по тундре, пока на них охотился. Процесс доставлял ему гораздо большее удовольствие, чем собственно убийство.