Коллектив авторов - Треблинка. Исследования. Воспоминания. Документы

Вахманов в местах службы посещали их жены. Так, в мае 1942 г. в Треблинку к Ивану Ткачуку приехала в гости жена. В его уголовном деле приведена фотография, на которой он запечатлен в мундире вахмана СС рядом с нею [196] АЯВ. TR-18/62 (6). Л. 13. . И. Ткачук помнил о сыне и слал ему фотографию, на которой он изображен рядом с мотористом газовой камеры Иваном Марченко. Оба сфотографированы стоящими в вахманской форме, у И. Ткачука правая рука с пистолетом вытянута вперед. Фотография, сделанная в лагере смерти, замечательна трогательной надписью на обороте: «На память дорогому сыну Коле. 15.III.1943 года» [197] АЯВ. TR-18/62 (6). Л. 12, 91–92. .

Некоторые из вахманов решались на побег из лагеря смерти Треблинка. Можно выделить несколько категорий сделавших опасный выбор, а также причины, приведшие их к совершению побега.

1. Большинство вахманов вовсе не раскаивались в совершенных ими преступлениях, а просто хотели спасти жизнь и уйти от возмездия. Они уходили, захватив награб ленные ценности и деньги, женились на местных женщинах и жили по подложным документам. К этой группе примыкают и те вахманы, кто, получив двух-трехнедельный отпуск домой, не возвращался к месту службы.

2. Особо многочисленная категория беглецов-дезертиров – это те, кто верно и преданно служил немцам до апреля – мая 1945 г. и бежал словно крыса с тонущего корабля, переодевшись в гражданскую одежду. Они примыкали к многочисленным группам освобожденных военнопленных или остарбайтеров, выдавая себя за них. К этой же категории относятся и те, кто в апреле – мае 1945 г. вступал в ряды югославских и итальянских партизан.

3. Однако были такие, которые, уже даже став убийцами, готовы были пойти на риск и пытались искупить вину побегом и кровью. Эти вахманы выбирали путь борьбы с немцами, присоединяясь к партизанам. Беглецы тоже боялись наказания, поэтому скрывали службу в лагерях смерти, но они раскаивались в содеянном, хотели отомстить за страдания в лагерях для военнопленных и за совершенные совместно преступления. Таким образом, для большинства вахманов решающим стимулом для трудного выбора: оставаться в рядах убийц и изменников, встать на путь борьбы с немцами или просто бежать и всевозможными способами скрыть сотрудничество с врагом, были победы Красной Армии, особенно после разгрома немцев под Сталинградом в феврале 1943 г.

Одним из первых осенью 1942 г. бежал из Треблинки служивший в лагере со дня его основания вахман Певцов, до войны солист одного из московских театров, попавший в плен в 1941 г. [198] АЯВ. JM-23/505. Л. 555. В октябре 1942 г. бежал из Треблинки вахман Михаил Бородин [199] АЯВ. TR-18/42 (3). Л. 238. .

Роттенвахман СС Сергей Василенко, служивший в Треблинке с июня 1942 г. до осени 1943 г., и обервахман СС Михаил Горбачев, служивший в Треблинке с сентября 1942 г. до марта 1943 г., во время процесса в Киеве на судебном заседании 21 марта 1962 г. показали: «Бежать из Треблинского лагеря смерти было очень трудно. Вахманы Хохлов, Поляков и другие бежали из лагеря, но они были пойманы поляками. Приведены в лагерь. ‹…› Всех вахманов выстроили возле “лазарета” и всех их расстреляли. ‹…› Поэтому бежать из лагеря было бесцельно. ‹…› Поляки выдавали бежавших из Треблинского лагеря вахманов потому, что были запуганы немцами» [200] АЯВ. TR-18/62 (36). Л. 93, 101–102. .

В феврале 1943 г. из Треблинки бежал вахман Сергей Сергеев, служивший в лагере с августа 1942 г. Он был пойман в лесу и передан гестапо. Вместе с ним бежал и Владимир Хлопячий, который добрался до Варшавы и жил под чужой фамилией [201] АЯВ. JM-23/505. Л. 552, 555; TR-18/62 (33). Л. 83, 86–87. .

В июле 1943 г. бежали из Треблинки обервахманы Василий Руденко и Николай Осичанский [202] АЯВ. JM-23/505. Л. 555–556; TR-18/62 (33). Л. 86. . Оба под чужими фамилиями жили в Варшаве. Вахман Алексей Поляков также бежал из Треблинки, однако, по словам его сослуживца Кирьянова, был убит [203] АЯВ. TR-18/42 (3). Л. 238. . Вахман Талич (Тадич), до войны проживавший в Воронежской области, в июле 1943 г. пытался бежать из Треблинки, но был пойман и расстрелян [204] АЯВ. TR-18/62 (17). Л. 36. . Расстрелы совершались для устрашения других вахманов и подавляли волю к сопротивлению. Однако побеги не прекращались. Тем же летом 1943 г. из Треблинки бежал и вахман Василий Бульченко [205] АЯВ. JM-23/505. Л. 552. .

Об обстоятельствах некоторых побегов известно более подробно. Надо отметить, что ни один из вахманов, совершивших побег не к партизанам, а с целью начать новую жизнь в Польше со своими подругами, не бежал с пустыми руками. В начале сентября 1943 г. из Треблинки бежал обервахман Павел Лелеко. Его девушка Модеста Боровая, с которой он состоял в интимных отношениях, происходила из деревни Кутаски, что неподалеку от Треблинки. Она раздобыла для возлюбленного фальшивый паспорт на имя Казимира Возняка. За этот документ П. Лелеко заплатил 10 тыс. злотых. По его словам, при побеге из лагеря он взял с собой ценности – 55 руб. золотом, 12 золотых колец, 100 долларов и несколько золотых часов. После побега П. Лелеко вместе с девушкой перебрался в Варшаву, где работал на железной дороге Варшава – Прага до момента ареста [206] АЯВ. JM-23/505. Л. 509, 536, 601. .

В октябре 1943 г. дезертировал из Треблинки и проживал в Варшаве под фамилией Калиновский до своего ареста вахман Михаил Кирьянов [207] АЯВ. TR-18/42 (3). Л. 237; TR-18/62 (33). Л. 79. . Вахман Иван Ткачук перед ликвидацией лагеря смерти Треблинка бежал в ноябре 1943 г. в город Люблин, а затем в Гдыню. В феврале 1950 г. он, боясь ареста за службу у немцев, пытался перебраться из Польши в Швецию, но 14 февраля был задержан в порту Гдыня на борту шведского парохода и передан польскими властями командованию Советской Армии [208] АЯВ. М-37/290. Л. 2–3. .

В конце 1943 г. после ликвидации лагеря смерти Треблинка кирпичные здания и душегубку разломали, ямы заровняли, пепел сожженных трупов смешали с песком и рассеяли по полю. Всю территорию лагеря вспахали и посеяли траву люпин (люцерну). На месте лагеря построили кирпичный дом [209] АЯВ. TR-18/68 (33). Л. 132. . Цугвахманам СС Освальду Штребелю (в советских документах – Штрейбель), Александру Егерю и обервахману СС Николаю Демидюку было приказано остаться на территории бывшего лагеря и охранять его, «чтобы местное население на территорию лагеря не допускать» [210] АЯВ. TR-18/68 (33). Л. 133. .

Построенный кирпичный дом немцы записали на Освальда Штрейбеля и разрешили ему привезти семью. На допросе 15 апреля 1948 г. А. Егерь показал: «Штрейбель привез в Треблинку свою жену – Штрейбель Антонину, и тещу (фамилию не знаю), и сестру жены – Верман Эльфриду с двумя детьми. Немецкое командование Треблинского лагеря № 1, а именно фон Ойпен, которому мы были подчинены, выдал в личное пользование Штрейбелю две лошади, две коровы, телку, овец, кур и свиней ‹…› вместе со Штрейбель выезжал в Житомирскую область за своей семьей и Николай Демидюк, но по неизвестной мне причине семью не привез. В конце 1943 г. женился на полячке. ‹…› В январе 1944 г. фон Ойпен разрешил мне жениться на украинке Тимофеенко Надежде Евстафьевне, которая работала официанткой в Треблинском лагере смерти. Я с ней жил до 15 июля 1944 г. на территории Треблинки» [211] АЯВ. TR-18/68 (33). Л. 133, 144. В других документах указано имя Анастасия. См.: АЯВ. TR-18/62 (23). Л. 67, 75; М-37/290. Л. 224–225. .