Александр Кан - Главные песни ХХ века. От Дикселенда до хип-хопа

Отца своего он не знал, отчим работал на плантации издольщиком, к тому же понуждал – в том числе и нещадными побоями – своего непослушного пасынка. Однако такая судьба Роберта не устраивала. Альтернатив, впрочем, было немного, и избранная им – скитания бродячего музыканта – была тоже незавидной. Он пел на плантациях, но денег у издольщиков было мало, и прожить на это было невозможно. В городах, пусть и малых, денег было побольше. Гитару на спину, на дорогу, большой палец вверх – и в путь. Он перебирался из городка в городок – когда на автобусе, когда на поезде, а когда и пешком. В этих странствиях он встретил и полюбил 15-летнюю Вирджинию Трэвис, которая быстро забеременела. Наврав священнику о своем возрасте, они поженились. Семья Вирджинии была очень набожной, и Роберт, истосковавшись по нормальной стабильной жизни, пообещал, что бросит гитару, бросит блюз и пойдет, как и все, работать в поле.

Рожать Вирджиния уехала к бабушке, и в ее отсутствие Роберт не удержался. Он опять взялся за гитару и отправился по знакомым местам в надежде, что к тому моменту, когда она родит, он вернется. Но вовремя не вернулся. Вирджиния умерла при родах, умер и ребенок. Оба были уже похоронены, когда Роберт, наконец, объявился. «Где ты шлялся? Опять играл свою дьявольскую музыку?» Его обвинили в ее смерти, прокляли и прогнали из дому и из семьи.

Значит, судьба, решил Роберт. С этого момента он решил посвятить себя музыке. Он уже не хотел просто зарабатывать на жизнь. Он уже хотел стать знаменитым, стать звездой. Однако играл он пока откровенно плохо – настолько, что не мог даже пробиться в забегаловки или бордели, по-прежнему околачиваясь со своей гитарой на улице, зарабатывая жалкие гроши.

В июле 1930 года в городок Робинсонвилль, где тогда обретался Роберт, приезжают два блюзмена – Сон Хаус и Уилли Браун. Оба на десяток лет старше Джонсона, более опытные и куда более известные. Он не отходил от сцены той забегаловки, где они играли, жадно впитывал в себя каждый жест и каждую интонацию. «Я хочу быть, как вы», – говорил он им, как рассказывал уже в 1980-е годы намного переживший Джонсона Хаус.

«Он не отступал от нас с Уилли ни на шаг. И, как только у нас был перерыв, он тут же хватал гитару и начинал играть. Играл из рук вон плохо, люди возмущались, гнали его прочь, и нам запрещали пускать его на сцену».

«Ну, я вам покажу!» – решил Роберт. И исчез. Исчез надолго. Примерно через год Хаус и Браун играли в еще одном соседнем городке – Бэнкс, тут же в Дельте. Как рассказывает Хаус, открывается дверь, и с гитарой через плечо входит Джонсон. «А это ты, парень?! Опять пришел тут всех до смерти мучать своим бренчанием?» – «Нет, вы дайте мне попробовать». Его пускают, и уже через несколько минут все, кто был в этой забегаловке – не только посетители, но и Хаус с Брауном – застыли в полном изумлении с раскрытыми ртами. Роберт играл, как Бог. Или как Дьявол.

Он не мог так быстро научиться играть так хорошо. Так хорошо, что в людей вселился суеверный ужас. Так и зародилась легенда о перекрестке, о встреченном там Дьяволе и о проданной за мастерство душе.

В самой песне “Cross Road Blues” упоминания Дьявола нет. Более того, там есть Бог: « Я пошел на перекресток и упал на колени/ Я пошел на перекресток и упал на колени/ И попросил Господа: «Сжалься, спаси бедного Боба, если можешь ».

Но Дьявола много в других песнях Джонсона: “Me and the Devil Blues” ( Сегодня рано утром/Ты постучал ко мне в дверь/И я сказал: «Привет, Сатана». Похоже, нам пора идти/Я и Дьявол, идем рядом друг с другом/И я буду бить свою женщину, пока мне не надоест/Глубоко во мне сидит злой дух/Меня можно похоронить на обочине дороги/Чтобы мой старый злой дух мог прыгнуть в автобус и уехать ). Есть и песня “Hellhound on My Trail” («Адские псы в погоне за мной»). Есть песня “Preacher Blues (Up Jumps the Devil” – «Блюз проповедника (с дьяволом-выскочкой)».

«История Роберта Джонсона на перекрестке и его пакта с Дьяволом – отражение распространенного среди афроамериканцев дельты Миссисипи так называемого худу [14] Не путать с «вуду» – намного шире распространенном и намного более известном тоже мистически-магическом культом, тоже африканского происхождения с примесью так называемого народного католицизма. В отличие от вуду, который практикуют практически во всех странах Карибского бассейна и даже Южной Америки, худу был распространен почти исключительно в южных штатах США. – магического культа мистических, по большей части языческих верований, – говорит исследователь древних афроамериканских культов религиовед Ивонн Широ. – В худу были широко распространены истории о людях, отправляющихся на перекресток и встречающих там некую магическую сущность, которая дает им тайное знание о самого разного рода вещах. Худу таким образом был способом обрести контроль на миром, в котором царит насилие и в котором человек мало властен над своей судьбой».

Есть, впрочем, другое, куда менее мистическое и куда более реалистичное объяснение внезапной чудесной трансформации Роберта Джонсона из недоучки в мастера. По некоторым данным, тот самый год, когда он отсутствовал, он провел в деревушке Боригар, там же в Миссисипи, в обществе блюзового гитариста и певца Айка Циммермана. От Циммермана никаких записей не осталось, и его менторство Джонсона – главное, чем он вошел в историю блюза.

«Айк говорил, – рассказывала биографу Джонсона Брюсу Которну дочь Циммермана (сам он умер в 1967 году), – что единственный способ научиться играть блюз – сидеть на могиле в полночь, и духи выйдут и научат тебя играть. Они сидели друг напротив друга на стоящих рядом надгробьях, и Айк учил Роберта всему, что он знал. И эта игра на кладбище еще больше укрепила миф о том, что он продал душу дьяволу».

Джонсон добился своей цели – стал известен, разумеется, исключительно среди чернокожих посетителей злачных мест родного Миссисипи. Он стал неплохо зарабатывать, но все деньги уходили на выпивку и женщин. Роберт стал задиристым и надменным, и однажды сильно повздорил из-за вдруг приглянувшейся ему женщины с ее мужем. В результате то ли муж, то ли сама женщина подсыпали ему в бутылку виски яду, и через два дня он умер в тяжелых мучениях. Было это 16 августа 1938 года. Убийц его даже не искали и не пытались привлечь к ответственности. «И знаете почему? – говорит блюзмен Ханибой Эвардс, – потому, что он играл дьявольскую музыку. И смерть его, говорили вокруг, стала расплатой с Дьяволом за внезапно обретенное мастерство».

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.