Валерий Солдатенко - Россия – Крым – Украина. Опыт взаимоотношений в годы революции и Гражданской войны

Естественно, Временное правительство, его органы на местах (общественные комитеты и губернские комиссары), упрямо продолжавшие проводить обанкротившуюся великодержавную политику самодержавия, были решительными противниками любых шагов, направленных на децентрализацию бывшей империи, демократизацию межнациональных отношений.

Вот для них и было характерно выдавать спокойные и деловые (без подтекста и двойных стандартов) предложения и приглашения как опасные «требования» украинства, за которыми «скрывается огромная доза шовинизма и даже черносотенства». И если для политиков 1917 г. практика ставить все с ног на голову была привычной (хотя и не помогла ввести в заблуждение массы), то акцент на такой позиции (авторы цитируемого труда курсивом выделяют слова из документов и публикаций представителей кадетской и других партий) у современных читателей вызывает только недоуменные вопросы.

Может быть, некие «смягчающие обстоятельства» следует искать не столько в идейных ориентациях крымских историков, сколько в уровне профессиональной компетенции. Так, обвиняя Центральную Раду в стремлении «втянуть в орбиту своей «“самостийности” Крымский полуостров», стоило бы учитывать, что лидеры Украинской революции до января 1918 г. последовательно придерживались автономистско-федералистской платформы, а не пользоваться заключенным в кавычки термином «самостийность». В Конституцию Украинской Народной Республики был включен не Закон о национально-территориальнойавтономии, как ошибочно указывается в монографии [20], а Закон о национально-персональнойавтономии [21](возможно, авторы не видят разницы в терминах, но она сущностно серьезна). Не соответствует действительности, больше того – находится в противоречии с данными, приводимыми на других страницах книги [22], утверждение о том, что в 1917 г. в Крыму «большинство нетатарского населения было по происхождению – украинцами» [23]. Так, судя по всему, «выгодно» для конкретного сюжетного вывода. Остается загадкой, где авторы могли вычитать в Третьем Универсале Центральной Рады, квалифицированного ими «двусмысленным», как и в любом другом документе ноября 1917 г., о «притязаниях на Черноморский флот» [24]. Однако авторы находят необходимые «веские поводы», чтобы «усомниться в искренности официально заявленной линии Киева относительно Крыма»: телеграмма и «многочисленные циркуляры» (к сожалению, приходится усомниться в их существовании. – В.С. ), направленные на переподчинение органов свергнутого Временного правительства украинской власти, «которые, впрочем, в Крыму игнорировались», а включение Универсалом трех северных уездов в состав Украины «разрывало» губернию «на две части». Подобных примеров столь «вольного обращения» с источниками, оперирования недостоверными сведениями в книге, к сожалению, немало. Потому признать сколько-нибудь обоснованными выводы и обобщения книги «Без победителей» относительно позиции Центральной Рады в вопросе взаимоотношений с Крымом в 1917 г. вряд ли возможно.

После свержения Временного правительства Центральная Рада, рассмотрев на своем заседании 31 октября 1917 г. вопрос об объединении украинских земель, приняла постановление о распространении «в полной мере власти Генерального секретариата на все отграниченные земли Украины, где большинство населения является украинским, а именно – Херсонщину, Екатеринославщину, Харковщину, материковую Таврию, Холмщину, часть Курщины и Воронежчины» [25].

Такой же подход был официально зафиксирован и в Третьем Универсале Центральной Рады, провозгласившим создание Украинской Народной Республики. В важнейшем государственническом документе заявлялось: «К территории Народной Украинской Республики принадлежат земли, населенные в большинстве украинцами: Киевщина, Подолия, Волынь, Черниговщина, Полтавщина, Харьковщина, Екатеринославщина, Херсонщина, Таврия (без Крыма)» [26].

В проекте Конституции Украинской Народной Республики, датированном 10 декабря 1917 г., обозначенный в Универсале подход был в целом сохранен: «Территория Украинской Республики охватывает такие земли с преимущественно украинским населением, которые сейчас принадлежат к Российскому государству: губернии Киевскую, Подольскую, Волынскую, Холмскую, Черниговскую, Полтавскую, Харьковскую, Екатеринославскую, Херсонскую и Таврическую, за исключением частей неукраинских (как Крым) и присоединением соседних территорий украинских» [27].

Обращает на себя внимание то, что речь идет о землях с преимущественно украинским населением, принадлежащих в тот момент к Российскому государству. Очевидно, это было вызвано потребностью застраховаться от возможных обвинений в претензиях украинского политикума на западноукраинский регион, входивший в состав Австро-Венгрии. А относительно Таврической губернии специально оговаривалось, что Крым является преимущественно неукраинским и на этом основании в предполагаемые границы формируемого украинского государства он принципиально не включался. Причем тут ясно просматривается четкая позиция, строго основанная на этническом критерии определения территории УНР.

Что же касается Крыма, то априори признавался суверенитет той власти, которая только начинала формироваться и с которой предполагались равноправные отношения в деле преобразования России в федеративное государство с однородно социалистическим правительством во главе. Так, 23 ноября 1917 г. Генеральный секретариат обратился «к правительству Юго-Восточного союза казаков, горцев и народов вольных степей», в котором говорилось, что украинская сторона «полагает необходимым приступить к образованию центрального российского правительства и с этой целью обращается ко всем существующим органам краевой власти, а именно к правительству Кавказа, к правительству Сибири, к органу автономной Молдавии, к органу власти автономного Крыма, к органу власти автономной Башкирии и к остальным организованным областям, а равно и к Народному Совету в Петрограде с предложением немедленно вступить в переговоры с Генеральным секретариатом об образовании социалистического правительства России…» [28].

Из документа совершенно определенно явствует, что Крым рассматривался Центральной Радой и Генеральным секретариатом как самоопределяющаяся национально-государственная единица, однотипная по статусу с Украинской Народной Республикой и другими национально-государственными образованиями того времени.

Хорошо известно, что параллельно с процессами становления государственности под эгидой Центральной Рады в крае разворачивалась интенсивная борьба за установление советской власти. Шедшие в ее авангарде большевики, начиная с Февраля, отстаивали принцип национального самоопределения вплоть до государственного отделения. Однако они имели сомнения относительно включения в состав возрождаемого украинского государства ряда территорий со смешанным в этническом отношении населением. К таким регионам относились, по их мнению, Юго-Восток и Юг Украины. Их принадлежность к создаваемым национально-государственным образованиям предполагалось решить путем референдумов или плебисцитов.