Александр Марданов - 1942. Воздушная война в Заполярье. Книга первая (1 января – 30 июня).

После обеда тяжелый воздушный бой провели летчики 760-го ИАП. Согласно боевому донесению 5-го Воздушного флота с аэродрома Алакуртти вылетела группа в составе 6 Ю-87 2-го отряда (2./StG5) и 4 Ме-109Е 4-го отряда (4./JG5), которые в 16:30 подошли в район между станциями Княжая и Ковда. По тревоге с аэродрома Белое Море на перехват вражеских самолетов вылетели 7 «Харрикейнов», ведущим был старший лейтенант Бобровников, одному «Харрикейну» пришлось вернуться на свой аэродром из-за плохой работы мотора. В момент подхода наших истребителей шестерка Ю-87 была на кругу над своей целью – железнодорожным мостом севернее станции Ковда, выше на 400 метров патрулировали 4 Ме-109. По данным противника, в период 16:30–16:37 «Юнкерсы-87» уже выполнили четыре захода, выполняя бомбометание по деревянному мосту с планирования с высоты от 700 до 300 метров. По нашим данным, в результате этой бомбардировки небольшие повреждения получили деревянный железнодорожный мост и проводная связь, жертв не было. По данным разведывательной сводки ВВС 14-й армии, только одна бомба причинила небольшие повреждения мосту, остальные бомбы упали вдали от моста. По докладу экипажей Ю-87, на пятом заходе на бомбометание на высоте 700 метров они были атакованы тремя «Харрикейнами». «Юнкерсы» стали уходить на запад, ведя оборонительный огонь, при этом стрелки отметили, как у одного «Харрикейна» вывалилось шасси. По нашим данным, атаку в 16:40 произвели 6 «Харрикейнов», которые успели атаковать бомбардировщиков, но вскоре «Мессершмитты» сопровождения вступили в воздушный бой, в ходе которого наша группа понесла тяжелые потери. Воздушный бой шел на виражах в течение 15–20 минут, в результате были сбиты четыре «Харрикейна» – №DR353, №OD718, № 72496 и № 3149, при этом погибли три летчика: старший лейтенант Зверинцев, младший лейтенант Дубовский и старшина Вавилов. Один из четырех сбитых «Харрикейнов» пилотировал лейтенант Бобровников, его самолет получил около 100 пробоин, загорелся в воздухе и сгорел после вынужденной посадки, летчик, к счастью, не пострадал. В боевом донесении 5-го воздушного флота отмечено, что «Мессершмитты» сопровождения в 16:30 севернее станции Ковда имели «соприкосновение с противником» с 3 «Харрикейнами», при этом командир 4-го отряда капитан Шафер сбил 2 «Харрикейна», своих потерь не было. Э. Момбек дополняет, что еще 2 «Харрикейна» сбил лейтенант Хаммель. Эти 4 заявки на сбитые самолеты подтверждаются нашими данными. Нашим летчикам Бобровникову и Полякову были засчитаны два Ю-87, сбитых эресами и пулеметным огнем, но это не подтверждается данными противника. Вечером командование 760-го авиаполка провело разбор этого воздушного боя, где летчикам справедливо было указано на главный недостаток – стремление самостоятельно сбить самолет противника. Истребитель «Харрикейн» с его низкими скоростными данными не позволял гарантированно вести индивидуальный воздушный бой. Более скоростные и сильно вооруженные «Мессершмитты» Bf-109Е-7 догоняли и сбивали наши отдельные «Харрикейны», поэтому летчикам рекомендовалось вести бой компактной группой. На кандалакшском и кестеньгском направлениях оставалась серьезная проблема своевременного обнаружения вражеских самолетов и наведения на них истребителей из-за отсутствия радиолокационных станций и слабо развитой системы постов ВНОС. В этот раз нашим истребителям удалось атаковать бомбардировщиков Ю-87 уже в ходе пятого захода на цель, но и это снизило результативность бомбардировки, так как цель – деревянный мост – получил лишь небольшие повреждения.

На мурманском направлении 17 февраля летали только разведчики. В период 09:42–10:45 пара Ме-109Е с аэродрома Луостари выполнила разведку, пилоты доложили, что в 09:30–09:33 попутно обстреляли четырьмя заходами наш обоз из саней, идущий от линии фронта на восток. В этот день 205-й стрелковый полк 10-й ГСД производил смену позиций, и утром его обоз обстреляли два Ме-109, в результате неожиданного налета один красноармеец погиб и пятеро получили ранения, также были убиты три лошади и шесть лошадей получили ранения.

18 февраля из-за плохой погоды противник совершал разведывательные вылеты, в основном на ухтинском направлении. Сначала одиночный Ю-88 1-й группы вылетел в 10:15 с аэродрома Кеми на «вооруженную разведку» железной дороги между станциями Кемь и Лоухи. Экипаж доложил, что в период 11:37–11:47 отбомбился с планирования с высоты 350–200 метров по станциям Поньгома, Кузема и железнодорожному мосту в 10 километрах севернее Куземы (были сброшены 1 бомба SC500 и 3 SC250), при этом наблюдались разрывы возле зданий. По данным разведывательной сводки ВВС КФ, одиночный Ме-110 (ошибка в идентификации типа самолета) в 11:45 с высоты 200 метров сбросил по станции Сиг 2 бомбы калибром 100 кг, о повреждениях ничего не сообщается. После этого 3 Ю-88 1-й группы вылетели в 12:12 также с аэродрома Кеми на «вооруженную разведку» железной дороги и вели разведку от станции Сиг до станции Боярская. Экипажи доложили, что в период 13:44–13:53 отбомбились с малой высоты по станции Энгозеро (было сброшено 3 бомбы SC500 и 9 SC250), при этом наблюдали разрушение одного барака и повреждение двух бараков. По данным разведывательной сводки ВВС КФ, два Ю-88 в 13:35 сбросили по станции Сиг 13 бомб калибром 50–100 кг без повреждений, после чего эти же самолеты сбросили 6 бомб в районе станции Ундукса, повреждений также не было.

19 февраля после 11:00 на перехват самолетов противника на кестеньгском направлении с аэродрома Лоухи вылетели 6 истребителей: 4 ЛаГГ-3 145-го ИАП, летчики – капитаны Бочков, Никитин, Мироненко, младший лейтенант Фомченков, а также 2 «Харрикейна» 768-го ИАП, летчики – старшие лейтенанты Ткаченко и Бут. Облачность была сплошная высотой 500 метров. Не обнаружив противника в заданном районе, наши истребители развернулись на обратный маршрут. Согласно боевому донесению 5-го воздушного флота в 11:10 с аэродрома Кестеньга на перехват наших самолетов вылетели 3 Ме-109Е 4-го отряда, которые в период 11:40–12:15 вели воздушный бой в районе Лоухи на высоте до 800 метров с 6 истребителями И-200. По нашим данным, уже в районе аэродрома Лоухи (в 5 километрах западнее станции Лоухи) нашу группу атаковали «Мессершмитты-109». Три Ме-109 попытались зайти снизу в хвост одному нашему замыкающему самолету, а пара Ме-109 атаковала сверху из облачности другого замыкающего, то есть, по докладу наших летчиков, в воздушном бою участвовали 5 Ме-109, но, по данным противника, всего было 3 Ме-109. Капитаны Бочков и Никитин вовремя заметили атаку противника и развернулись в контратаку. Замыкающие экипажи также своевременно обнаружили вражеские самолеты. Маневрируя, замыкающие истребители не дали немцам возможности открыть прицельный огонь в первой атаке. Своевременное обнаружение противника и срыв его первой атаки обеспечил строй, применявшийся летчиками 145-го ИАП, когда пары истребителей шли за ведущим и все летчики постоянно маневрировали, осматривая пространство. После этого завязался воздушный бой на высоте от 300 метров и до «бреющей» высоты. Капитан Мироненко тем временем заходил на посадку из-за малого остатка топлива. На помощь нашим истребителям начала взлетать пара ЛаГГ-3 капитана Новожилова и лейтенанта Гайдаенко, однако техник, обслуживающий самолет, в спешке не закрыл капот мотора самолета Новожилова – и его сорвало в воздухе, из-за чего летчику пришлось сесть на свой аэродром. В результате на низкой высоте развернулся воздушный бой на виражах между шестью нашими истребителями (4 ЛаГГ-3 и 2 «Харрикейна») и тремя Ме-109Е, длившийся порядка 20 минут. Наши летчики тесно взаимодействовали на самолетах ЛаГГ-3 и «Харрикейн», ведя бой на виражах, прикрывали хвост друг друга. Летчики ЛаГГов подожгли «Мессершмитт» обер-ефрейтора Зайбта, который резко потянул вверх, набрал высоту 1200 метров и покинул горящий самолет на парашюте. Через 5 часов после приземления летчик был взят в плен. Нашим летчикам были засчитаны два сбитых Ме-109, но по данным противника – пропал без вести один самолет Зайбта Bf-109Е № 3285. Согласно боевому донесению 5-го Воздушного флота пилоту 4-го отряда лейтенанту Эрлеру после этого воздушного боя был засчитан один сбитый самолет И-200 в 11:58 (по счету это был его 4-й сбитый самолет), но эта заявка на победу никак не подтверждается, так как все наши самолеты сели на свой аэродром нормально. Один ЛаГГ-3 младшего лейтенанта Фомченкова получил восемь незначительных пробоин, был перебит трос руля поворота. «Харрикейн» старшего лейтенанта Бута имел 14 пробоин в хвостовой части фюзеляжа. Очевидно, что одного из этих наших истребителей атаковал в хвост лейтенант Эрлер, но это не помешало получившим пробоины самолетам произвести нормальную посадку. Успех в этом воздушном бою был на стороне наших летчиков, хотя бой с тремя истребителями Bf-109Е-7 был явно не из легких даже в условиях численного превосходства на нашей стороне.