Аркадий Эйзлер - Наедине со временем

Сохранилась также запись Ульяновой, не предназначавшаяся для печати, с попыткой переосмыслить для себя факты и выводы своего заявлении. Из записи следует, что впервые просьба Сталину о яде была высказана Лениным зимой 1921–1922 гг., когда он ощущал резкое падение работоспособности, опасаясь наступления паралича. Сталин тогда обещал в случае ухудшения здоровья Ленина передать ему яд. С повторной просьбой Ленин обратился к Сталину после первого удара в мае 1922 г., заявив, что «время исполнить данное раньше обещание пришло» . Сталин сообщил об этом разговоре находившимся в соседней комнате Бухарину и Ульяновой. После переговоров с ними, вернувшись к Ленину, Сталин сказал, что разговор с врачами убедил его, что «не все еще потеряно и время исполнить… просьбу не пришло» [81] Известия ЦК КПСС. 1989. № 12. С. 198. .

Эти свидетельства Ульяновой подтверждаются и дополняются Фотиевой, доверившей в 1967 г. писателю А. Беку свои воспоминания о просьбе Ленина, обращенной к Сталину еще в 1922 г. в Горках, прислать ему цианистого калия, сопроводив свою просьбу замечанием: «Если дело дойдет до того, что я потеряю речь, то прибегну к яду. Хочу его иметь у себя». Сталин согласился. Однако, узнав об этом, Ульянова категорически воспротивилась, и Ленин яда не получил. После нового удара в декабре он под строгим секретом опять послал Фотиеву к Сталину за ядом, но Сталин и в этот раз не передал ей яда [82] Московские новости. 1989. 23 апреля. .

Из этого следует, что ленинская просьба была известна более широкому кругу лиц, чем предполагал Троцкий, причем Ленин просил у Сталина яд по крайней мере трижды: в конце 1921 г., летом 1922 г. и в декабре 1922 г., и каждая просьба становилась известной близким Ленину людям. Однако ни Ульянова, ни Фотиева не упоминали об обращении с подобной просьбой к Сталину в феврале 1923 г., когда Сталин впервые сообщил о ней другим членам Политбюро, точно так же как не существует доказательств того, что Сталин в этот период вообще встречался с Лениным. Троцкому были известны лишь два факта: сообщение Сталина о ленинской просьбе, чему он был сам свидетелем, и официальное письмо Ульяновой в адрес июльского пленума 1926 г. Троцкий писал в статье «Сверхборджиа в Кремле», что «Ленин видел в Сталине единственного человека, способного выполнить трагическую просьбу, как непосредственно заинтересованного в ее исполнении… Попутно он хотел, может быть, проверить Сталина: как именно мастер острых блюд поспешит воспользоваться открывающейся возможностью?» [83] Троцкий Л. Д. Портреты. Chalidze publications, 1984. С. 48.

Комната больного Ленина

Сегодня, основываясь на вышеприведенных фактах, напрашивается вывод, что, зная, что ленинская просьба известна не только ему, Сталин мог предполагать, что в случае смерти Ленина на него падет подозрение в ее ускорении. Этим возможно объяснялось его решение сообщить членам Политбюро о просьбе Ленина, якобы переданной ему в последние дни, а может быть, и получить их согласие на передачу яда.

На совещании в Политбюро все участники высказали Сталину соображения о том, что о передаче яда Ленину не может быть и речи.

Сталин в эти дни, конечно, мог прийти к выводу, что возвращение Ленина к активной политической жизни означало бы для него, генсека, политическую смерть. «Поведение генсека, – вспоминал Троцкий , – становилось тем смелее, чем менее благоприятны были отзывы врачей о здоровье Ленина. Сталин ходил в те дни мрачный, с плотно зажатой в зубах трубкой, со зловещей желтизной глаз; он не отвечал на вопросы, а огрызался. Дело шло о его судьбе» [84] Там же. С. 41. . Действительно, работы, продиктованные Лениным в декабре 1922 – марте 1923 гг., явились результатом его напряженных размышлений о вероятном продолжении работы Политбюро и ЦК, если ухудшение здоровья вынудит его расстаться с активной политической деятельностью, и не было в них места как для Сталина, так и для его интриг.

Когда в декабре 1923 г. Ленина практически полностью парализовало от второго апоплексического удара, он едва мог говорить. Все его оставшиеся силы были сконцентрированы на одной цели: разработке своего политического завещания, предостерегающего от посягательств Сталина на власть, осуществившего по сути еще с 1922 г. бюрократический переворот, лично создавшего суровый режим контроля в жилом помещении Ленина. «Ни друзья, ни люди из его ближайшего окружения , – гласила инструкция, – не могут делиться с Ильичом какими-либо политическими новостями, так как это могло его побудить к размышлениям и заставить нервничать».

Ленин пожелал быть похороненным возле своей матери в Санкт Петербурге. Но Сталин, ученик священника, имел другие планы: умерший предшественник должен был стать великой реликвией всемирной коммунистической религии. Специально созданная группа ученых по увековеченью вождя, разработав секретную рецептуру из глицерина, спирта и других химических веществ, забальзамировала труп. Торжественное прощание с телом красного фараона происходило во временно сооруженном деревянном мавзолее на Красной площади. Не участвовал в церемонии лишь мозг Ленина, изъятый учеными, разрезавшими его на 30 тыс. сегментов, запрессовав между стеклянными пластинами. Многие поколения ученых с тех пор пытались изучить состав и строение мозга гения. В 1994 г. московский «Институт мозга» опубликовал результаты последнего вскрытия: В.И. Ленин имел среднестатистический мозг. Но это было уже позже, а тогда…

Трудно представить напряженность той драматической обстановки, возникшей при противостоянии Ленина и Сталина в конце 1922 – начале 1923 гг., в которой большое значение приобретала и нравственная компонента конфликта. Троцкий писал о Ленине, хорошо знавшем о том, что вместе со временем меняются и участники строительства нового государства, из пустого места поднявшиеся на вершину власти, создавая особенно для старых революционеров небывало резкую перемену как в личном быту, так и во взаимоотношениях с окружением. И, получив должность генсека, Сталин стал раздатчиком милостей и постов, что вело к неизбежному конфликту, результаты которого привели к утрате Лениным нравственного доверия к Сталину [85] Троцкий Л.Д. Завещание Ленина // Горизонт. 1990. № 6. С. 42. .

Настойчивый интерес Ленина к «грузинскому делу» показывал Ильичу еще не раскрытые потайные черты характера Сталина, сказывающиеся на его деятельности и ухудшающие мнение Ленина о нем. Сталин понимал это и уже в начале марта сделал нелицеприятный шаг, пытаясь улучшить отношение к нему Ленина, – пригласив М.И. Ульянову к себе, с видом полным огорчения выдавил из себя: «За кого же Ильич меня считает, как он ко мне относится! Как к изменнику какому-то. Я же его всей душой люблю. Скажите ему это как-нибудь» [86] Известия ЦК КПСС. 1989. № 12. С. 198, 199. .