Виталий Штыбин - Танцы, горы и каштановый мёд

А идут они после уроков именно сюда, где Мурдин учит их танцам, как руководитель танцевальных курсов. Народные танцы – очень популярное у молодых людей занятие. В черкесском обществе они до сих остаются важнейшим способом коммуникации. На танцах молодые люди знакомятся, общаются, находят себе пару для будущей совместной жизни. Потому так многолюдны черкесские праздники и свадьбы и потому на российских и международных фестивалях национальных танцев так много коллективов от каждого аула. Дети учатся танцевать с малых лет и до совершеннолетия. Парни и того дольше. Даже будучи студентами в других городах, они стараются выбрать время, чтобы приехать в родной аул и зайти на тренировку в клуб.

В большинстве клубов Туапсинского района молодёжь учится танцевать, занимается шитьём платьев, кукол, вышивкой узоров женских национальных костюмов золотой нитью. Здесь, в клубах, дети изучают родной язык, в основном на факультативной основе, при поддержке общественников и государства. Вообще, поддержка собственного народа при возможности – явление для причерноморских черкесов нередкое. В аулах мне с гордостью рассказывали, что новенькие дороги и мосты к ним проложили благодаря поддержке выходца из аулов в местном Росавтодоре.

В отличие от Туапсинского района, клубы причерноморских черкесских аулов Большого Сочи большой роли в жизни местных жителей не играют. В постсоветские годы они превратились в места для сходов собраний граждан и встреч скучающих пенсионеров. Флаг танцевального движения молодёжи здесь перехватил Адыгский культурный центр посёлка Лазаревское, микрорайона Сочи, расположенный в центре национальных культур. Местные танцоры объединились в мощный ансамбль «Шапсугия» на базе советского ещё коллектива «Одышъ» – детища уважаемого в народе руководителя Аслана Хейшхо и его сына Руслана Хейшхо из аула Тхагапш. Дети и подростки из черкесских семей района через этот коллектив получают возможность представить культуру своего народа в России и мире, так как у ансамбля хорошая репутация среди национальных культурных коллективов страны.

Сопровождает танцевальные выступления музыкальный коллектив «Насып» – в какой-то мере уникальный. Здесь мне впервые удалось вживую услышать звучание редкого черкесского инструмента – апепшины, ближайшим аналогом которого можно назвать балалайку с тремя струнами, с той разницей, что апепшина имеет прямоугольную форму. Звуки апепшины дополняют гармоника, камыль (флейта) и пхачичи (трещотки).

Другой известный черкесский инструмент – шичепшин. Мастеров игры на нём сегодня мало, хотя в прошлом он был очень популярен. Шичепшин – род скрипки в вытянутой форме с острым концом. Струны не неё делаются из конского волоса, как и смычок. В 1990-е годы искусство изготовления инструмента и игры на нём были практически утеряны. Произошло это из-за того, что ещё в конце XIX века большую популярность приобрела гармоника, а опытные музыканты постепенно ушли и не передали своё дело молодым. Но благодаря мастеру из Майкопа – Замудину Гучеву – ремесло удалось спасти и вновь сделать популярным. Сегодня о шичепшине написаны огромные труды, её изготавливают мастера, на ней играют во многих ансамблях, а Замудин Гучев успел выпустить несколько поколений молодых музыкантов.

Как и флейта (камыль), шичепшин имеет широкое распространение в мире. Сегодня эти инструменты под разными названиями встречаются среди тюркских народов, а также у бурят и финно-угорских народов Урала. Также и трещотки (пхачичи) – инструмент простой и популярный везде. Они представляют собой связанные пучком деревянные пластинки, вырезанные из ясеня. Однако наиболее качественными считаются трещотки из самшитового дерева, очень редкого и труднодоступного сегодня.

В прошлом черкесские дети в причерноморских черкесских аулах любили притчи и анекдоты о похождениях Ходжи Насреддина, со взрослыми пели историко-героические и «мухаджирские песни» (например, «Айдемиркан\Андемиркан», «Хатхе Кочас», «Коджебердыко Мыхамет», «Битва при Шехапе», «Переселение в Стамбул»). Лирические, шуточные, застольные и другие песни пели только мужчины, иногда с инструментами и хоровым подпевом. Популярными были плачи о погибших героях. Мурдин из аула Псебе рассказывал нам историю одного аульчанина, который всю свою жизнь играл на гармонике на свадьбах и так и не обзавёлся семьёй, хотя и был очень популярен у женского пола. В наше время таких идейных людей уже не осталось, и организация танцевальных курсов сталкивается с проблемой поиска музыкантов. Живая музыка имеет огромную важность, поскольку танцоры должны слышать звук настоящих инструментов для успешных выступлений на народных праздниках, свадьбах и фестивалях. Например, в ауле Малое Псеушхо гармонист всего один, так что, когда у него нет возможности приехать, он связывается с клубом по Skype и играет для ребят через проектор экрана. Освоить игру на гармонике, барабанах и пхачичах, притом что это дело не самое прибыльное, не так-то просто. Поэтому музыканты сегодня в цене.

Путь Мурдина от любителя в танцевальные мастера был длинным и тернистым. Он начал своё обучение в местном доме культуры ещё в 1995 году, но оно оказалось для него слишком тяжёлым. Из-за низкого роста ему приходилось очень долго ожидать очереди, пока тренер обратит на него внимание. Предпочтение отдавалось высоким перспективным парням. Мурдин упорно занимался, не спал ночами вплоть до 2002 года, пока не забросил танцы. Но со временем товарищи уговорили его вернуться. Подкупила жвачкой соседская девочка Фатима – вытянула на разговор и убедила вернуться. Со временем тренер поменялся, пришёл другой, группа начала выступать на фестивалях, но дело не шло. И тогда его дядя, Рамазан, предложил племяннику пройти обучение и стать тренером в клубе. Мурдин тогда об этом даже не думал, собирался выучиться в станице Северской каменщиком. На побережье это хорошая профессия, прибыльная. Учёбу по ней он закончил в 2008 году, но каменщиком так и не стал. Пока учился, принял решение в пользу клуба. Поначалу думалось – это временное, хотелось привить детям чувство уважения к традиции, но временное превратилось в важную часть жизни. Так набралась у Мурдина группа из двенадцати ребят, которые учились у него с первого по девятый классы. На вопрос о планах на жизнь Мурдин отвечает просто: выучить столько танцоров, сколько получится, вырастить после себя достойного тренера и тогда можно оставлять клуб в надёжные руки. Ещё бы поясок обновить серебряный да помещение для танцев расширить, а больше ничего и не надо. Пока что ребятам для больших выступлений приходится ездить на побережье в посёлок Новомихайловский. Музыкант для группы тоже приезжает оттуда.