Нелли Копейкина - Взгляд в прошлое. Великая Победа над фашизмом

Троек, а тем более – двоек – трудовик никогда никому не ставил, хоть и стращал, бывало, этими отметками. Максимум, что он делал, если видел, что кто-то не справился с заданием – просил (не обязывал и не заставлял) прийти после всех уроков и вместе с ним попробовать сделать ещё раз.

Всегда приходило несколько человек – даже те, кто сделал задание. Просто нам было интересно сделать ещё что-нибудь – своими руками. И на таких вот внеклассных занятиях уже не было того ворчливо-недовольного учителя труда – вместе с Иваном Ивановичем мы увлеченно учились всё, что можно, делать своими руками. Фрезеровать, сверлить, работать на маленьких учебных токарных – по дереву и по металлу – станках, кроить на циркулярке фанеру или доски, работать ножовкой, рубанком и стамесками. Тогда же приклёпывали к девчачьим кастрюлям и ковшам из поварского кабинета отвалившиеся ручки, точили деревянные рукоятки для сковородок и половников, вырезали разделочные доски – и на них же выжигали различные узоры. Или просто готовили вместе с ним к следующему уроку для младшеклассников металлические уголки, с помощью которых ученики на уроках собирали незамысловатые скамеечки и полочки…

Иван Иванович приходил в школу всегда в одном и том же темно-сером стареньком, но опрятном, с аккуратными кожаными заплатками на локтях, пиджачке. Брюки на учителе могли быть разного фасона и цвета, зимой он вообще носил стёганные ватные штаны темно-синего цвета и черный драповый бушлатик с почти что протёртым до кожи цигейковым воротничком, когда-то давным-давно сделанным из старой армейской шапки-ушанки. Но пиджачок его всегда был один – то т самый, тёмно серый… В маленькой комнатке, как бы тамбуром разделявшей столярный и слесарный классы, он вешал пиджак на плечики в нише около двери, сняв предварительно с них синий рабочий халат, и задёргивал занавеску.

Все учащиеся, заходившие в эту комнатушку, видели в ней небольшой стол с поцарапанной и прожженной столешницей, две табуреточки и шкаф со стеклянной дверью. В шкафу на разных полочках, крючках или просто штырьках лежали или висели самые различные инструменты: стамески, напильники и надфили, отвёртки, кусачки и плоскогубцы, линейки, штангенциркули и кронциркули, токарные резцы, диски для циркулярной пилы, наждачные круги и пачки наждачной бумаги… В деревянных коробочках хранились сверла, зенкера, фрезы, метчики и плашки. На отдельной боковой полочке лежал вольтметр с двумя щупами, индикаторная лампа в патроне, стопка черной хэбэшной изоленты. В самом низу стояли два ящика: один с рожковыми, разводными и газовыми ключами, молотками и ножовками, другой – с рубанками, шерхебелями и двумя топориками.

Шкаф запирался на маленький хлипкий замочек, открыть который гвоздём или проволокой никому из нас не составило бы большого труда. Но мы очень гордились тем доверием трудовика, которое он нам оказывал, зачастую во время урока прося кого-то из нас принести из этого шкафа тот или иной инструмент, и протягивая избранному ключ от этого замочка. И никто никогда самовольно не лазили в эту заманчиво-богатую мужскую сокровищницу….

Я тогда учился уже в 10 классе.

В 9 классе уроки труда в школах города заменили на учёбу в УПТК – учебных производственно-трудовых комбинатах. Под этим громким названием скрывались такие же обычные классы – только уже не в школах, а в Домах Культуры, Дворце Пионеров, в учебных классах и в цехах профильных предприятий и организаций – на швейной фабрике и на фаянсовой, на заводе геофизического оборудования, в автопарке… Была в стране тогда такая установка – вместе со средним, десятиклассным образованием дать выпускнику какую-либо профессию, которая могла бы пригодиться ему в будущей жизни… Как не крути – полезная и нужная была эта установка.

Поэтому вместо шестидневной учебной недели у нас была пятидневная – одним из дней и была как раз учёба в этих самых УПТК. Да ещё в другой какой-либо день после уроков мы так же ходили в эти «комбинаты».

Кто-то учился на автослесаря, кто-то – на слесаря-токаря-фрезеровщика, кто-то – на швею или изготовителя посуды. Кто-то – на продавца промышленных и продовольственных товаров – и такая специальность в нашем городском УПТК была. И потому свободного времени стало у нас совсем мало. К тому же никуда не делись различные школьные обязанности и общественная работа по комсомольской линии. И, конечно же, прибавилась ко всему этому подготовка к будущим экзаменам.

В УПТК в конце 10-го класса тоже сдавались экзамены – и теория, и практика. Но эти экзамены проходили месяцем раньше, чем школьные – перед майскими праздниками, в течении последней апрельской недели.

Эту вот неделю в школу мы практически не ходили – сдавали аттестацию в УПТК на выбранные профессии. И придя в такой последний апрельский день в школу на «Классный час», я узнал, что в это «комбинатовское» отсутствие произошло очень интересное и необычное событие. Почти что как в кино!

Всё началось с того, что перед самыми майскими праздниками директор школы привёз свои очередных два чемодана с документальными и учебными кинолентами. В их числе была одна короткометражка о Великой Отечественной войне. Надо сказать, что такое пополнение школьной фильмотеки делалось им практически каждый год – он на несколько дней уезжал в Москву, где в «Госфильмофонде» у него работал его старый друг-одноклассник. И этот друг оставлял ему, как говорили тогда, по блату, копии различных документальных и учебных лент, специально выпускаемых для школ. До нашего южноуральского «далёка» эти фильмы практически не доходили – их почему-то никогда не хватало на все школы. Потому-то наш директор своими путями и доставал их. И в течение следующего учебного года эти фильмы неоднократно просматривались на различных уроках согласно их тематике…

Немного отступлю и скажу об этом отдельно несколько строк. В нашей школе было два кинокласса: один киноаппарат стоял в кабинете физики, а другой – рядом, в кабинете иностранных языков. Сейчас, конечно, этим никого не удивишь в современных школах с их интерактивными классами, видеопроекторами, ноутбуками за каждой партой, мультимедийными центрами и домашними кинотеатрами…

Тогда же за право заправить плёнку в кинопроектор, не говоря уже о том, чтобы показать на уроке пяти или десятиминутный фильм, шла нешуточная борьба, неписанные правила которой знал каждый старшеклассник. Были они просты: хорошее поведение и учёба, ну и пара пятёрок за неделю по тому предмету, на уроке которого будет демонстрироваться очередной фильм. Перечень фильмов вместе с расписанием уроков заранее вывешивался в вестибюле школы.