М. Лейкум - Загадочный камень царя Александра (об александрите, Александре II и не только о них)

Подробнейшую сводную характеристику кристаллографических особенностей александрита дал академик Николай Иванович Кокшаров (рис. 6) в своем капитальном многотомном труде «Материалы к минералогии России» в 1862 году [37].

Напоследок хотелось бы постараться развеять еще одну легенду, связанную с открытием александрита. А именно, почему он называется именно александритом, а не как-нибудь иначе, например, диафанитом…

В русской и российской литературе название « диафанит » (от греческого « διαφανής » – два-, блестящий, яркий) практически не встречается, за рубежом же, даже такой солидный минералогический агрегатор, как http://www.mindat.org, приводит название « diaphanite », как синоним александрита. А на одном из популярнейших англоязычных сайтов, посвященных александриту: www.alexandrite.net есть статья, характерно озаглавленная « Alexandrite or… Diaphanite? »:

http://www.alexandrite.net/chapters/chapter2/index.html

Почему-то за рубежом распространено мнение, что основным человеком, которому должна принадлежать честь открытия александрита, является граф Л. А. Перовский. Дескать, Яков Коковин, как руководитель всех разведочных и добычных работ на Уральских изумрудных копях, передал Перовскому образцы минерала, полагая его изумрудом ( неправда раз!), Перовский же сам обратил внимание на необычность минерала и его отличие от изумруда твердостью и сменой цвета ( неправда два!) и передал его для дальнейшего определения Нильсу Норденшельду. Норденшельд назвал его диафанитом , а Перовский, решив выслужиться перед императорским двором, переименовал камень в александрит ( неправда три!).

Разоблачение неправды 1: в выше-процитированном рапорте Якова Коковина князю Н. С. Гагарину (а это сугубо исторический документ!) четко говорится, что найденный камень НЕ является изумрудом.

Разоблачение неправды 2: там же приводятся сведения о его более высокой твердости и эффекте изменения цвета. То есть эти явления установлены непосредственно при открытии самим Коковиным. После этого новый минерал, не имеющий пока названия, передан графу Л. А. Перовскому.

Разоблачение неправды 3: Как следует из приведенной выше цитаты Н. И. Кокшарова: « Этот драгоценный камень по случаю достопамятного дня его открытия, назван в честь Его Императорского Величества, Нашего Всемилостивейшего Монарха, Александритом, по предложению известнаго минералога Н. Норденшильда …». В публикации Карла Шметцера [113], содержатся сведения, что решение о наименовании нового минерала александритом было принято коллегиально членами Императорского Минералогического общества.

Так откуда же взялся этот «синоним» – диафанит?

Скорей всего ларчик открывается просто… Между открытием камня в 1833 г и его поименованием александритом в 1842 г прошло без малого девять лет! И все это время камень надо было как-то называть. Так Коковин в своем рапорте говорит о нем просто как о « неизвестном зеленом камне », впоследствии, в интервале между 1837 и 1841 годами, Перовский и Норденшельд в своей переписке с ведущими минералогами и химиками (в частности, Берцелиусом) называют новый минерал просто разновидностью хризоберилла или цимофана. Норденшельд уже в 1842 г сам предложил (как явствует из цитаты Кокшарова) назвать его александритом. Из переписки между Норденшельдом, Берцелиусом и Брюстером, следует, что Норденшельд всегда считал необычный уральский хризоберилл жемчужиной минерального царства и, возможно, предложил именовать его александритом без подсказки высокопоставленных членов Кабинета Его Величества [113].

Не исключено, что Л. А. Перовский и оказал здесь какое-либо влияние, но вряд-ли оно было высказано в категоричной форме. Уважение его к известному минералогу Нильсу Норденшельду, которого он в личных письмах называет «дорогим другом» было весьма велико… Не забывайте также, о каком времени идет речь. Назвать новый минерал в честь наследника престола – было честью великой, а не мелким подхалимством (что бы не писал об этом уважаемый Мамин-Сибиряк).

По документам той эпохи мы можем восстановить следующую последовательность событий: Коковин передает образцы нового минерала графу Перовскому, тот – в первую очередь – Нильсу Норденшельду, часть Францу Ивановичу Верту, который устанавливает принадлежность к хризобериллу, часть оберг-бергмейстеру А. Б. Кемереру. Тот, будучи в командировке в Берлине, показывает минерал Густаву Розе, обращая внимание на сильный дихроизм. Последний проводит первые кристаллографические исследования и пишет в Горном журнале в 1840 г заметку о минерале (все еще не называя ни александритом, ни, тем более, диафанитом, а «новым драгоценным камнем»). Также Густав Розе делится образцами минерала с Вильгельмом Карлом Гайдингером, который подробно изучает его плеохроизм. В 1836 г поручики Авдеев и Шубин на Урале проводят химическое исследование этого нового минерала. И лишь в 1842 году, после проведения всех сопутствующих исследований, Нильс Норденшельд называет новый минерал александритом.

Очень схожая история происходит и с другим известным драгоценным минералом Уральских изумрудных копей – фенакитом [1]:

Проф. Д. И. Соколов в своих «Дополнениях к руководству по минералогии», изданных в 1838 г., указывает, что новый, не известный еще науке минерал коковенит был открыт в Уральских изумрудных копях при речке Токовой, впадающей в р. Б. Рефт в 1831 г.

Первое сообщение о нем: «Фенакит – новый минерал» – сделал граф Л. А. Перовский в «Горном журнале», кн. VII, с.1—4, 1833 г. К этой статье есть следующее редакторское примечание: « Фенакит есть тот самый, на кварц похожий минерал, который открыт при речке Токовой (округе Екатеринбургском) и назван (по имени первооткрывателя) коковинитом ».

Вот что пишет член-учредитель Императорского минералогического общества граф Г.К. Разумовский в книге «Техническое распределение драгоценных камней с отличительными признаками их, извлеченными из сочинения аббата Гаюи», 1833 г: « При окончательном отпечатывании сей книжки получено мной известие о вновь открытом минерале, найденном в Изумрудных копях Пермской губернии…

Оберг-бергмейстер Василилий Васильевич Любарский по прибытиии из Екатеринбурга привез с собой сие ископаемое и показывал оное некоторым любителям минералогии, утверждал, что оно имеет некоторое отличие от горного хрусталя, в чем, однако, многие сомневались и решительно считали его за горный хрусталь.

Между тем обер-гиттенфервальтер Коковин представлял образцы онаго Его Превосходительству Почетному члену Минералогического общества в С-Петербурге Л. А. Перовскому, который, судя по блеску, твердости и наружному виду кристалла, хотя неправильного, находил, что сей камень действительно отличен от горного хрусталя, а потому для большего удовлетворения посылал образцы онаго в Гельсингфорс к действительному члену общества Н. Норденшельду для испытания. Вследствие сего Норденшельд и профессор химии Гартвальд, сделав химическое разложение сего тела, нашли, что оное состоит из одного атома глицины (бериллия, прим. авт .) и двух атомов кремнезема, почему и отличается от горного хрусталя и названо ими фенакитом (от греч. «фенакс» – обманщик) ».