Эжен Виолле-ле-Дюк - Осада и оборона крепостей. Двадцать два столетия осадного вооружения

В своей обычной манере Томар вошел в жилище Бренна бесшумно, как кошка, и, остановившись перед Сигильдом, сказал: «Я здесь!» – «Томар, я полагаюсь на твою помощь». – «Да». – «Ты покинешь лагерь так, чтобы ни единый человек – подчеркиваю, ни единый человек – не подозревал о твоем уходе». – «Да». – «Ты дойдешь до границы секванов (секваны – группа галльских племен, жившая на востоке Галлии (совр. Франш-Конте на востоке Франции). – Ред.), понял? Ты переговоришь с Дитовиксом, понятно?» – «Да». – «Ты попросишь у него пятьсот воинов из разряда тех, кому нечего терять». – «Да». – «Ты скажешь ему, что эти воины найдут здесь землю и богатство». – «Да». – «Ты проведешь их через леса, собрав всю информацию, какую сможешь». – «Да». – «Тебе понадобится три дня на дорогу, один день на то, чтобы устроить дела с Дитовиксом, собрать пятьсот воинов – шесть дней, привести их сюда – четыре дня, всего четырнадцать дней.

Рис. 5a. Первая осада – Сигильд и Томар

Вечером четырнадцатого дня, начиная с завтрашнего утра, ты и пятьсот воинов будете на расстоянии 3 миль от лагеря, к северу, в лесу. На закате дня на верхушку одного из самых высоких деревьев ты прикрепишь шест; когда пройдет четверть ночи, ты поднимешь зажженную вязанку хвороста на верхушку шеста. Твои воины будут с оружием, и ты сразу же набросишься на врагов, которые будут между нами и вами. Мы в это же самое время внезапно перейдем в наступление и нападем на них». – «Враги будут там?» – «Враги наверняка будут там, потому что если хотят осадить лагерь, то не смогут занять никакую иную позицию. Они наверняка должны быть там». – «Отлично, я ухожу». – «Слушай! Если встретишь какой-нибудь вражеский отряд, скажи, что мы причинили зло тебе и твоим воинам и что ты хочешь нам отомстить, зная, что мы вот-вот сдадимся им. Они примут или отвергнут твое сотрудничество. Если примут, ты и воины Дитовикса займите часть вражеского лагеря и по согласованному сигналу создайте неразбериху повсюду, в то время как мы сделаем вылазку из-за крепостной стены и нападем на них; если же враги откажутся от сотрудничества, то ты вместе с воинами Дитовикса прикиньтесь очень разгневанными; сделайте вид, что уходите, а к концу дня возвратитесь в условленное место». – «Ну а если враг займет это место?» – «Вражеские воины его не займут, потому что мы вынудим их вождей сосредоточить все силы вокруг нас. Погоди, вот золото и кольцо, хорошо известное Дитовиксу. Слушай дальше. Во время атаки, поскольку это будет в полночь, воины, которых ты приведешь, и наши воины, не зная друг друга, могут в драке перебить друг друга. Пусть перед боем каждый из твоих воинов наденет ожерелье из травы и зажжет все, что может гореть. Это будет несложно; враг будет делать для себя укрытие из веток: мы наденем такие же ожерелья, как и у вас, и разожжем костры на нашей стороне. Далее, во время атаки пусть все твои воины кричат «Сигильд!». Наши ответят тем же кличем. Чтобы не возникло проблем с огнем, возьмите горящие угли в глиняных сосудах; пусть будет по крайней мере один сосуд на каждые пять человек. Если же враги примут вашу помощь, держитесь от них как можно дальше, чтобы вам не было трудно изготовить травяные ожерелья; вы будете использовать свои горящие угли и в то же время можете воспользоваться огнем, который зажжен врагами. Но если из недоверия они разобьют вас на маленькие группы, заранее договоритесь о сигнале к атаке и вместо травяных ожерелий обнажите правую ногу… Четырнадцать дней!» – «Понятно».

Сигильд окружил лагерь чередой деревянных башен, размещенных на старой крепостной стене, которая была укреплена. Эти башни, внешний вид которых показан на рис. 6, были построены из стволов деревьев, уложенных друг на друга в сруб.

Рис. 6. Деревянные башни Оппидума

Башни возвышались над крепостным валом. На верхушке каждой башни был сооружен деревянный настил, окруженный бруствером с бойницами; на этот настил взбирались по лестнице, устроенной внутри башни. Нижний этаж обеспечивал защиту для воинов, отвечающих за оборону башен. В случае, если те воины, кто вели наблюдение наверху, замечали какое-то подозрительное передвижение снаружи, они должны были подать сигнал тревоги, протрубив в рог. Сигильд определил на каждую башню по двадцать человек. Двое из этих двадцати постоянно находились на платформе, день и ночь делились на четыре части; восемь человек дежурили днем и восемь – ночью. Из оставшихся четверых первый был начальником башни, второму были доверены склады и раздача пищи и оружия, третий находился в распоряжении начальника башни для доставки сообщений и, в случае необходимости, поисков помощи, а обязанностью четвертого был ремонт повреждений, нанесенных оборонительным сооружениям в случае нападения.

Поскольку длина внешнего защитного вала составляла четыре тысячи пятьсот шагов, а башни располагались через каждые сто шагов, на валу было сорок пять башен, включая более мощные и высокие, размещенные по обе стороны от входов. Таким образом, для охраны башен было выделено девятьсот человек. Сигильд принял меры предосторожности, создав склад бревен и веток, принесенных внутрь двора Оппидума. Его стараниями были углублены колодцы, а перед северной частью крепостной стены был выкопан ров. Вдобавок к стадам, которые обычно паслись внутри лагеря, огромное количество рогатого скота было пригнано на плато беженцами. Но прокормить всех этих животных было бы невозможно, если бы заранее не были заготовлены запасы сена. Соответственно, рядом со стеной были разложены огромные его копны, связанные камышом.

Между башнями охрана крепостной стены была доверена тысяче воинов, находившихся под командой пятидесяти трех командиров; два входа были отданы под начало отряда бойцов, чье мужество было проверено, и они были хорошо знакомы Сигильду.

Весь этот гарнизон, состоявший примерно из двух тысяч человек, давно уже обосновался в лагере и частично выполнил работу по его укреплению. Что касается беженцев, их число могло доходить до двенадцати тысяч, и из этого количества по крайней мере те две тысячи человек, которые были способны сражаться, получили оружие и были приучены к тяготам воинского дела.

Вместо первоначальных жилищ, которые развалились, Сигильд построил нечто вроде обширных навесов (галле). Таких навесов было шесть, по одному на каждое племя. Перед каждым из них на одном и том же удалении находились круговые очаги, сложенные из плоских камней и предназначенные для приготовления пищи. Как только солнце появилось над горизонтом, на смену тишине пришел неясный гул голосов, который постепенно захватывал плато. Но Сигильд ночью времени не терял. Его надежным сторонникам были отданы приказы; восемь командиров на конях, сопровождаемые вооруженными людьми, прошли вместе с толпами беженцев и указали каждому племени место, которое было ему отведено. То ли из-за усталости, то ли из-за ощущения опасности толпа подчинилась, и к середине дня в лагере исчезли признаки беспорядка, которые проявлялись прошлым вечером. Вокруг навесов, которых не хватало для такого количества семей, можно было увидеть мужчин, мастеривших жилища из веток. Более крупные животные были привязаны к шестам и паслись на траве, которая была не столь затоптана; овец загнали в загоны, а женщины готовили дневную еду; в каждом уголке бегали дети и, казалось, радовались этой новой жизни. Что касается воинов, они молча следили за окрестностями с крепостного вала и с башен.