Вокруг Света - Журнал Вокруг Света №7 за 2001 год

Главная гордость и кормилица жителей восточной части острова — кокосовая пальма. Никто из занзибарцев не знает, когда и как именно появились в их краях эти деревья, дающие и кров и пищу. О «сельском хозяйстве», о разбитых где-то неподалеку гвоздичных плантациях они знают лишь понаслышке. Зато даже ребенок, едва залопотавший на суахили, понимает, что пальмовыми листьями можно обвязать хижину, а от больших круглых мячиков, которые время от времени падают сверху, лучше держаться подальше…

Впрочем, просто так кокосы с пальмы не падают. Можно сказать, что все они здесь наперечет, и местные жители знают «в лицо» каждый растущий на них кокос… На одну деревню из трех-четырех хижин здесь приходится около 50 деревьев, каждое из которых берегут как зеницу ока. Срубить кокосовую пальму на дрова — равносильно преступлению.

Кокосы созревают в этих краях приблизительно за полгода. Когда подходит время, кто-то из взрослых жителей-рыбаков, надев на ноги связанную кольцом веревку, взбирается с ножом на вершину пальмы, чтобы срезать уже созревшие плоды. И вечером, когда спадет жара, а на костре приготовится пойманная днем рыба, вся деревня пустит по рукам круглый плод с отрубленной ножом верхушкой, громко прихлебывая и дожидаясь момента, когда можно будет выгрести из него руками белую мякоть.

Дмитрий Чулов | Фото автора

Официально этот день наступил 4 июля 1946 года. Именно тогда древний город был переименован в Калининград, а государство, называвшееся на протяжении веков Восточной Пруссией, — в Калининградскую область. Таким образом, могущественная некогда империя с многовековой историей оказалась практически стертой с лица земли, став ныне анклавом России.

Наш рассказ о том, как это произошло.

К началу XIX века, когда во главе Франции встал Наполеон, Пруссия была уже далеко не тем государством, что в эпоху Фридриха Великого. После его правления страна впала в некий летаргический сон. Ее некогда великолепно организованная и оснащенная армия была по-прежнему внушительной разве что на парадах. На деле же, по позднейшему признанию Генриха Гейне, стоило «Наполеону дунуть на Пруссию, и ее не стало».

Провозглашение в мае 1804 года Наполеона императором и трансформация Французской республики в набирающую силу Французскую империю несло Европе неотвратимую угрозу. Новоиспеченный император уже видел у своих ног кроме Франции, расширенной до берегов Рейна, Западную Германию и Северную Италию. Все это вызывало у европейских монархов серьезные опасения. Россия и Швеция отказались признать Наполеона императором. Но уже в 1805-м Наполеон наметил свою первую жертву — ею стала Англия.

Пока французский десант готовился к ее штурму, Наполеон присоединил к своим владениям Геную, Пьемонт, Лукку, объявил себя королем Италии, помазанным на царство Папой Римским. Английское правительство пообещало не остаться в долгу перед теми, кто поднимет руку на молодую французскую империю. На призыв о помощи откликнулась Россия. Когда французский десант был практически готов к переправе через Ла-Манш, до Наполеона дошли известия о том, что русские войска собираются соединиться с частями австрийской армии. Фактический хозяин половины Европы собрал огромную, около 200 тысяч человек, армию и двинулся навстречу противнику. 20 октября Австрия была разгромлена.

Все надежды англичан возлагались теперь на Россию. Император Александр I в свою очередь очень рассчитывал на поддержку Пруссии. Царь приехал в Берлин, дабы склонить Фридриха Вильгельма III к объявлению Франции войны. Прусский король пребывал в нерешительности — мощь наполеоновской армии пугала его не меньше, чем могущество России. Но доводы российского императора относительно того, что десятки тысяч русских солдат без всякого спроса пройдут через территорию Пруссии, чтобы встретиться с силами Наполеона, произвели впечатление на Фридриха. Пруссия стала готовиться к войне, которая не заставила себя долго ждать. Из Берлина Александр выехал в Австрию, где рассчитывал дать решающее сражение. Командующий армией Кутузов был категорически против этой идеи, но... чем закончилась битва при Аустерлице, нам известно. После Аустерлица Бонапарт принялся за создание «Рейнского союза». Он пришел на смену «Священной Римской империи немецкой нации», существовавшей под этим названием с 1442 года. В Союз вошли 15 германских государств, «избравших» своим протектором Наполеона, обладавшего к тому времени великолепно вооруженной полумиллионной армией. Фридрих Вильгельм III, чья страна не вошла в Союз, написал французскому императору послание с просьбой объяснить его намерения относительно будущего Пруссии. Ответа красноречиво не последовало. В Кенигсберге организовалась дворянско-офицерская «партия войны» во главе с супругой короля Луизой, убежденной в том, что «никакой покорностью не спасешься». Патриотические силы Пруссии жаждали отмщения за унижение со стороны Наполеона, и Фридрих Вильгельм под давлением этих сил выехал в расположение своей армии. Королева Луиза последовала за ним, устраивая по пути продвижения антинаполеоновские манифестации и становясь центром всеобщего внимания... Наполеону понадобился месяц, чтобы расправиться со 175-тысячным войском неприятеля.

Разделавшись с прусской армией, Наполеон объявил континентальную блокаду своему главному оппоненту — Англии. Торгово-экономические связи между Альбионом и Западной Европой оказались разорванными. Англия, неся колоссальные убытки, вновь обратилась за помощью к России. Наполеон узнал об этом через сеть агентов, действовавших в Петербурге, и нанес упреждающий удар. Он оккупировал Гамбург и Бремен, намереваясь добавить к своим многочисленным титулам еще и титул польского короля. Уже в 1806 году французы были в Польше. Россия смогла противопоставить агрессору 100-тысячное войско. Обе стороны — и Франция, и Россия — искали сражения. Оно состоялось в феврале 1807 года у прусского города Прейсиш-Эйлау.

Одновременно с прусской кампанией Россия вела войны с Персией и Турцией и потому уступала французским войскам по численности. В ходе боев Прейсиш-Эйлау дважды переходил из рук в руки. По воспоминаниям участников этого сражения, потери русских были колоссальными, составив около сорока тысяч человек. И все же жертвы были не напрасны — от полного поражения французов спасла только наступившая темнота.