Михаил Салтыков-Щедрин - Сатиры в прозе

«Delenda Carthago» — более полная формула: «Ceterum censeo Carthaginem esse delendam» («Впрочем, я полагаю, что Карфаген должен быть разрушен»). Этими словами заканчивал каждую свою речь в сенате римский полководец и государственным деятель Марк Катон Старший. Выражение Катона стало синонимом суровой непримиримости в отстаивании своих требований.

Стр. 268. Замухрышкин — персонаж из пьесы Гоголя «Игроки».

Стр. 269…я знаю, что ты задумался о том, как бы примирить инстинкты чревоугодничества с требованиями конфуза. — После этих слов в рукописи имеется следующая «сцена», убранная в процессе работы, возможно, по цензурным соображениям:

«Не далее как вчера принцесса твоего сердца доказала тебе осязательно, как это трудно, как это даже невозможно.

— Анна Ивановна! — говорил ты ей, внезапно превратившись из фокусника в сентиментального петушка, торопливо царапающего ножками землю около кокетливой хохлатки. — Анна Ивановна! пожалуйте ручку-с!

И глазенки твои искрились и бегали; на углах рта показывалась влажность.

— Нет вам руки! — сурово отвечала Анна Ивановна.

— За что же-с?

Вся утроба твоя как-то безобразно при этом хихикнула.

— Увольте Флюгерова! — решительно возражала Анна Ивановна.

— За что же-с?

— За то, что земля кругла!

— Помилосердуйте, Анна Ивановна, ведь нынче времена совсем не такие!

— Хорош же вы после этого магик!

— Анна Ивановна! перемените гнев на милость-с! простите Флюгерова, а мне пожалуйте ручку-с!

— Нет вам руки: удалите Флюгерова!

— Анна Ивановна! года четыре тому назад голову бы ему оторвал-с…

— Отчего ж не теперь?

— Теперь нельзя-с…

— Хорош же вы чревовещатель!

— Анна Ивановна! Пожалуйте ручку-с!

— Нет вам руки: удалите Флюгерова!

И ты уходишь от Анны Ивановны натощак, не получивши ляльки. Я желал бы сказать, что ты повесил нос, но не могу, потому что носа у тебя, собственно, нет, а есть нашлепка, которую даже повесить нельзя»

Стр. 269. Разбитной, Чебылкин — персонажи из «Губернских очерков»

Стр. 270. Поборники конфуза — а их не мало… — Перед этим абзацем в черновом автографе содержится не вошедшее в окончательную редакцию очерка обещание еще раз и более обстоятельно обратиться к генералу Конфузову:

«Но о Конфузове я поговорю когда-нибудь подробнее, теперь же обращусь к дальнейшему развитию мысли, составляющей главную задачу настоящей статьи».

Стр. 271. Заглянем, например, в нашу текущую литературу… — Вместо этого абзаца и следующего за ним («Каждый час, каждая минута…») в рукописи другой текст, не попавший в печать, по всей вероятности, по причинам цензурного характера:

«Пересмотрите наши журналы, нашу текущую литературу — что за маскарад представляется глазам! Возьмите, например, в расчет одного г. Ржевского — чем не либерал! По свободе не то что тоскует, а просто, так сказать, стонет,

а об бюрократии отзывается с либерализмом даже загадочным: просто, говорит, бюрократ—да и дело с концом. Ноздревы, Пеночкины и Чертопхановы только ахают да руками разводят: «ах, говорят, вот-то отца родного нашли!» Даже Рудин и Лаврецкий — и те как-то застыдились, внимая музыке речей. И никому не приходит на мысль, что г. Ржевский потому только притворяется Лафайетом, что на дворе у нас стоит масленица, а об масленице как-то неловко человеку оставаться самим собою, что его свобода есть, собственно, свобода чистить сапоги и получать за это двугривенные, а бюрократ его, собственно, не бюрократ, а что-то другое, об чем он не осмеливается доложить публике, потому что, по неопытности, еще сам достоверно не знает, что такое это «другое». Расскажи он свою мысль без утайки, объясни он все, что желают его внутренности, — сам Ноздрев бы потупился, сам Ноздрев бы оторопел».

…Корытниковы… «Проезжие» и «Прохожие»… — представители обличительной литературы и журналистики. См. о них ниже, в очерке «Литераторы-обыватели».

Стр. 272. Давно ли кн. Черкасский торжественно защищал розгу… — В статье «Некоторые общие черты будущего сельского управления» («Сельское благоустройство», 1858, № 9) славянофил кн. В. А. Черкасский, активный участник подготовки, а впоследствии и проведения крестьянской реформы, выступил вместе с тем с требованием сохранения телесных наказаний для крестьян в переходный период.

Граф Монталамбер… в русском извлечении… доказал… — Наиболее полное на русском языке изложение взглядов гр. Шарля Монталамбера дано в книге Б. Н. Чичерина «Очерки Англии и Франции» (М. 1858). Глава этой книги «О политической будущности Англии» посвящена сочинению Монталамбера «De l’avenir politique de l’Angleterre» (Paris, 1855).

Стр. 273…пустили шип по-змеиному… защелкали по-соловьиному. — Несколько измененное выражение из былины «Илья Муромец и Соловей-разбойник».

Стр. 276…потомки Бугракиных и Оболдуй-Таракановых — то есть потомки дворян-помещиков эпохи крепостного права. Буеракин — персонаж из «Губернских очерков» («Талантливые натуры»); престарелый князь Оболдуй-Тараканов — впервые появляется в «Скрежете зубовном» и эпизодически проходит через очерк «К читателю», а также позднейшие сатирические циклы: «Помпадуры и помпадурши», «Дневник провинциала в Петербурге» и «Современная идиллия».

Стр. 277…памятуя правило пресловутого Расплюева, что жаловаться следует тогда только, когда хватят, что называется, до бесчувствия. — В несколько измененном виде использовано выражение Расплюева из пьесы А. В. Сухово-Кобылина «Свадьба Кречинского» (действие II, явление 2).

Стр. 279. «Все это», «химеры», «абстрактность», «скандал», «хористы» — эти эзоповские выражения Салтыкова служат разоблачению позиции, занятой идеологами дворянско-помещичьего либерализма в развернувшейся борьбе за социально-политические преобразования («все это»). Страшась народных масс («хористов»), напрягая все усилия, чтобы избежать революции («скандала»), либералы пытались скомпрометировать как нереальные те освободительные идеи («химеры», «абстрактность»), с которыми выступала русская революционная демократия.

Стр. 280…я мысленно созерцаю процессию, несущую с торжеством Иоанна Лейденского, я слышу марш, я слышу хор толпы… — Речь идет об опере Джакомо Мейербера «Пророк» (1-я редакция, 1843 г.), которая шла в России под названием «Осада Гента», затем «Иоанн Лейденский». Содержащиеся в ней яркие картины народного движения и борьбы масс производили острореволюционное воздействие на радикально настроенную молодежь.

Стр. 282. Сеня Бирюков, Бернгард Форбрихер! Федя Козелков! — персонажи, прошедшие через ряд произведений Салтыкова 60-х — начала 70-х годов: Бирюков фигурирует в очерках «Клевета» и «Наши глуповские дела», в «Помпадурах и помпадуршах», в «Дневнике провинциала»; Форбрихер — в очерках «К читателю» и «Наши глуповские дела»; Козелков — в «Клевете», в «Признаках времени» и в «Итогах».