Иосиф Линдер - Диверсанты. Легенда Лубянки – Павел Судоплатов

Все вопросы организации нелегальной боевой и повстанческой работы на территории иностранных государств передавались в ведение иностранных компартий, в интересах их собственной революционной работы внутри страны. Политическая целесообразность принимаемых решений должна была определяться исключительно в партийном порядке. Коминтерн был обязан осуществлять помощь национальным компартиям по организации нелегальной боевой работы и по подготовке национальных боевых кадров.

Нелегальным военным организациям, боевым группам компартий следовало решительно отказаться от разведывательной и иной работы в пользу военных структур СССР. Руководители РУ РККА и ИНО ОГПУ и их резидентур за рубежом обязывались поддерживать связь исключительно с уполномоченными ЦК соответствующих компартий.

Остальные группы активной разведки, а также диверсионные группы, не вошедшие в подчинение партийных организаций, ликвидировались. Для военных целей СССР в соседних государствах самым конспиративным образом следовало организовать особые пункты (группы) для подготовки к деструктивной (диверсионно-террористической) работе (изучение военных объектов, установление связи с нужными людьми, заготовка снаряжения и т. п.) во время войны в тылу у противника. Эти «спящие» пункты в особый (предвоенный) период разворачивались в боевые структуры и в целях конспирации ни в коем случае не должны были иметь связей с компартиями; боевики и оперативники «официально» не имели права состоять в компартиях.

На территории СССР надлежало организовать строго законспирированные небольшие группы с необходимым вооружением, которые в случае занятия нашей территории противником приступали к дезорганизации вражеского тыла и организации партизанской войны. Пограничная зона на советской территории очищалась от бойцов активной разведки, которых следовало эвакуировать во внутренние округа, однако на случай войны их оставляли на особом учете. Ответственность за состояние границ и переход через них партизан целиком была возложена на органы ГПУ. Проведение всех этих мероприятий возлагалось на Реввоенсовет СССР.

Активность коминтерновских структур и специальных служб СССР в западных странах в 1923–1924 гг. не осталась без внимания со стороны их военно-политического руководства. Особую озабоченность проявляло руководство стран, граничивших с СССР. После подавления эстонского вооруженного восстания в декабре 1924 г. их взаимодействие усилилось. 16–17 января 1925 г. в Гельсингфорсе (Хельсинки) состоялась конференция Латвии, Польши, Финляндии и Эстонии. На конференции было принято секретное соглашение о создании единого фронта против большевизма. 31 марта – 2 апреля того же года в Риге прошло совещание военных представителей Латвии, Польши, Румынии, Финляндии и Эстонии, которое стало развитием плана по созданию единого фронта против СССР. Ведущую роль в организации этого совещания играло военно-политическое руководство Польши, стремившееся придать своей стране роль восточноевропейского лидера. За кулисами военного совещания в Риге незримо присутствовали Великобритания и Франция, имевшие в этом регионе свои геополитические интересы.

В марте 1925 г. началось расформирование отрядов активной разведки в Польше. Однако многие руководители и члены нелегальных военных организаций на Волыни отказались выполнять указания представителей ЦК ВКП (б), ЦК компартий Польши и Западной Украины об отмене курса на вооруженное восстание. Не имея возможности начать восстание без санкции Коминтерна, они в то же время находились в состоянии повышенной боевой готовности. Польская полиция и контрразведка внедрили в нелегальные военные организации свою агентуру и весной 1925 г. арестовали более полутора тысяч членов волынской «боёвки».

ЦК КП Западной Белоруссии также направил всем командирам партизанских отрядов циркуляр с приказом прекратить диверсионные и террористические операции. Члены компартии (в том числе и сотрудники нелегальных военных организаций) были обязаны направить все усилия на организацию массовой агитационно-пропагандистской работы среди крестьян. Часть партизан вывели на территорию СССР, часть переехала на новое место жительства в другие районы Польши. Тем не менее, как и на Волыни, польские спецслужбы сумели выявить и арестовать более двух тысяч партизан и подпольщиков.

Одновременно Коминтерном предпринимались меры по ликвидации активной разведки в Болгарии. Военной организации предстояла перестройка, с тем чтобы перейти от задач, связанных с подготовкой вооруженного восстания, к удовлетворению повседневных нужд партии: пролетарской самообороны, защиты собраний, демонстраций и проч. Необходимо было усилить политическую и организационную работу в армии и полиции. Террористические акты допускались лишь как акты самообороны в борьбе с предателями. Но было уже поздно.

16 апреля 1925 г. в софийском Воскресенском соборе во время отпевания убитого генерала Георгиева боевики из числа болгарских коммунистов произвели мощный взрыв. Целью теракта было уничтожение болгарского правительства во главе с А. Цанковым, почти в полном составе присутствовавшего на отпевании. По замыслу организаторов теракта (Военный центр БКП при содействии советников ИНО ОГПУ, РУ РККА и Коминтерна), после ликвидации членов правительства в Болгарии должны были начаться активные выступления рабочих и крестьян. Эти выступления компартия планировала перевести в вооруженное восстание.

Однако все произошло с точностью до наоборот: погибли около 150 человек, но объекты покушения не пострадали. Болгарские рабочие и крестьяне (в большинстве своем – православные!) не только не поддержали боевиков, но и отреагировали на теракт крайне негативно. Правительство ответило на теракт мгновенно – сразу после взрыва в Болгарии было введено военное положение. Полиция и спецслужбы начали облавы и арестовывали всех лиц, заподозренных в коммунистической деятельности, по заранее составленным спискам. Непосредственные участники покушения были казнены, подобной же участи подверглись и большинство тех, у кого были обнаружены оружие и взрывчатка, сочувствующие компартии тоже подвергались аресту. Вооруженное восстание было подавлено, не успев начаться. Частично восстановить свои силы БКП сумела только к концу 1930-х гг.

Еще одним негативным последствием взрыва стало решение венского резидента РУ РККА (координатор работы на Балканах) В. С. Нестеровича порвать с советской разведкой. Осведомленный об организаторах теракта и его истинных причинах, Нестерович прибыл в Берлин, где предложил французскому консулу в обмен на секретную информацию предоставить ему французский паспорт и беспрепятственный проезд на территорию страны. Он стал первым сотрудником РУ РККА, оставшимся за границей «из-за политических разногласий с властью», что крайне обеспокоило советское руководство. 6 августа 1925 г. по заданию начальника ИНО ОГПУ М. А. Трилиссера В. С. Нестерович был отравлен боевиками из состава военного аппарата КПГ в пивной немецкого города Майнц (яд подмешали в пиво).