Александр Осокин - Великая тайна Великой Отечественной. Ключи к разгадке

Опубликованные работы: «Юнкерская школа – военное подрастающее поколение фюрера ваффен-СС» (издательство Мунин, 1982); «Европейские добровольцы в иллюстрациях», в соавторстве с Гейнцем Эртелем (издательство Мунин, 1986).

Награды: кроме вышеупомянутых трех крестов Р. Шульце награжден штурмовым знаком пехоты за атаку (1940), знаком за ранение (1941), пряжкой за ближний бой (1943), несколькими ведомственными знаками и медалями СС, СА и «Гитлерюгенд», а также военными орденами Болгарии (1942) и Финляндии (1942).

Примечания. Женился после войны. Его брат – оберштурм-фюрер лейбштандарта СС «Адольф Гитлер» Ханс-Георг Шульце (род. 11 сентября 1917 г. в Берлине) пропал без вести в бою под Влашиным (в другом источнике – Власкиным) 27 июля 1941 г. в начале Русской кампании.

Приведенная выше биография с множеством подробностей, необходимых для идентификации Р. Шульце-Коссен-се, составлена на основе сведений о нем, размещенных на следующих сайтах Интернета (с незначительными добавлениями из других источников):

http://forum.axishistory.com/viewtopic.php?t=63869

http://66.249.91.104/translate_c?hl=en&u=

http://daggers.infopop.cc/eve/forums/

http://daggers.infopop.cc/eve/forums/a/tpc/f/7803035676/m/2100074874.

Фамилия Перлов больше нигде не возникала, Вайценэггер упоминался многократно, но лишь в связи с его присутствием 20 июля 1944 г. в бункере Гитлера во время взрыва и на церемонии награждения фюрером пострадавших при этом взрыве специальным знаком «За ранение 20 июля 1944».

Неожиданно этот загадочный адъютанта возник еще в одной ипостаси. Поскольку в описаниях обстоятельств взрыва в бункере Гитлера в Растенбурге 20 июля 1944 г. он почему-то был представлен как адъютант начальника штаба ОКВ генерал-фельдмаршала Кейтеля, то пришлось внимательно изучить все фотоизображения Кейтеля и его свиты. На нескольких снимках переговоров Молотова с Гитлером в Берлине 12–13 ноября 1940 г. я обнаружил безымянного Шульце-Вайценэггера (в подписи его имя не указано) в мундире эсэсовского офицера.

На более поздних снимках он в той же форме (также безымянный) стоит рядом с Кейтелем в кабинете фюрера при вручении маршальского жезла фельдмаршалу Э. Роммелю. На других – он рядом с фюрером или с членами его ближайшего окружения.

Особый интерес вызвали фото Кейтеля при подписании Акта о капитуляции в Карлсхорсте 8 мая 1945 г. Все снимки этого важнейшего в истории Второй мировой войны события, опубликованные в отечественных книгах и периодике, казались какими-то куцыми: виден Кейтель, видны его рука с авторучкой, фуражка, перчатки, маршальский жезл, лежащий на столе, но совершенно не видно, кто же сидит рядом с ним и кто стоит сзади в этот исторический момент.

И все-таки нужные снимки были найдены. Оказалось, что при подписании Акта капитуляции справа от Кейтеля сидит адмирал Фридебург, последний командующий немецким ВМФ, а слева – генерал-полковник Штумпф, последний командующий немецкой ПВО. Они оба тоже подписывали Акт капитуляции: первый – от ВМФ, второй – от ВВС (см. с. 49 Фотоприложений).

Наконец-то был найден и снимок, где видно, кто стоит позади руководителей германской армии, подписывающих Акт капитуляции. Какого же было мое изумление, когда я увидел, что прямо за спиной Кейтеля стоит человек, весьма похожий на того самого Шульце-Вайценэггера!

Во-первых, он тоже подполковник (только не ваффен СС, а люфтваффе).

Во-вторых, у него на груди те же ордена и знаки, которыми был награжден Р. Шульце: Железный Крест 1-й и 2-й степени, Немецкий Крест в золоте, знак за ранение! Единственное различие в наградах на их мундирах состояло в том, что Р. Шульце имел штурмовой пехотный знак «За атаку», у подполковника люфтваффе на этом месте весьма похожий на него авиационный знак «Пилот».

В-третьих, выделяющий среди остальных высокий рост (ведь в дивизии СС «Лейбштандарт» был стандарт роста – 185, а затем 180 см).

В-четвертых, та же форма головы, прическа, те же густые брови, слегка оттопыренные уши. Та же осанка и выправка. И главное – он опять при высшем военачальнике Германии. Не слишком ли много совпадений?!

Надо сказать, что суровый вид этого подполковника сильно отличается от улыбчивого красавчика, который в 1939 г. стоял в кремлевском кабинете недалеко от Сталина. Но ведь эти снимки разделяют почти шесть, и каких трагических, лет войны! И нельзя забывать, что на этом снимке зафиксирован самый ужасный момент в жизни этого человека – он присутствует при подписании свидетельства о полном крахе своей страны (очень многие эсэсовцы в этот день застрелились, известны даже случаи, когда стрелялись группами, поднимая пистолет, выпавший из руки очередного застрелившегося). В книге лорда Э. Бивора «Падение Берлина. 1945» этот момент подписания капитуляции описан так: «Кейтель сидел в своем кресле прямо, сжав пальцы в кулак. Его голова поднималась все выше и выше. Прямо за ним стоял штабной немецкий офицер, на глазах которого выступили слезы, но ни один мускул не дрогнул на его лице» [13]. Так что нет ничего удивительного в том, что выражение лица Р. Шульце было совсем иным, чем на его прежних снимках.

Правда, следует отметить, что Кейтель в своих предсмертных мемуарах, рассказывая о стоявшем позади него 8 мая 1945 г. в Карлсхорсте подполковнике ВВС, называет его другим именем – Бём-Теттельбах. Объясняя, почему он тогда выбрал его в качестве сопровождающего офицера, Кейтель пишет:

Я взял с собой в качестве сопровождающих лиц вице-адмирала Бюркнера, начальника отдела «Заграница» в ОКХ и подполковника Бём-Теттельбаха из [оперативного] отдела «1а – авиация» штаба оперативного руководства вермахта (впрочем, последнего только потому, что он свободно говорил по-английски и сдал экзамены на военного переводчика русского языка).

Не благодаря ли знанию русского языка этот человек участвовал и во всех переговорах высшего германского и советского руководства в Москве и Берлине? Нельзя не обратить внимания на то, что по какой-то причине даже в своих предсмертных мемуарах Кейтель считает необходимым объяснять факт приглашения им Бём-Теттельбаха в качестве сопровождающего для подписания Акта капитуляции. Почему же в таком случае он не объясняет для чего взял с собою, например, Бюркнера?

Могу высказать неожиданное предположение на этот счет. После самоубийства Гитлера назначенный им новый канцлер Йозеф Геббельс за неделю до подписания капитуляции послал к советскому командованию и. о. начальника штаба ОКХ генерала пехоты Ганса Кребса. Причин для такого выбора было три: Кребс занимал высокую должность, немного владел русским языком и имел большой опыт общения с русскими (в 1933–1935 гг., а затем в 1941 г. он был помощником военного атташе посольства Германии в Москве и несколько раз заменял самого атташе во время его отсутствия). А главное – после проводов японского посла Мацуоки 13 апреля 1941 г. Сталин на перроне крепко пожал Кребсу руку и сказал: «Мы должны оставаться друзьями!» Очевидно, что при принятии решения об отправке Кребса к русским не последнюю роль сыграло и мнение Кейтеля. Поэтому нельзя исключить возможность примерно такого же хода его мыслей неделю спустя при выборе Р. Шульце (Бём-Теттельбаха) в качестве сопровождающего в Карлсхорст.