Александр Осокин - Великая тайна Великой Отечественной. Ключи к разгадке

У. Черчилль «Вторая Мировая война». Том III. «Великий союз». Часть первая. «Германия устремляется на Восток». Глава третья. «Блиц и антиблиц в 1941 году. Гесс»

…В субботу 11 мая (как ни странно, Черчилль почему-то ошибся – субботой было 10 мая 1941 г., и именно в этот день Гесс оказался в Англии. Может быть, сэр Уинстон делает вид, что настолько был не в курсе темы «Гесс в Англии», что даже узнал об этом сутки спустя. Другой вариант – если Гесса похитили английские спецслужбы и доставили в Англию не на самолете, а сухопутным и морским путем. Тогда, исчезнув 10 мая, он мог быть доставлен в Шотландию лишь 11 мая. Геббельс написал в своем дневнике 13 мая 1941 г., а он заносил в него события предыдущего дня: «Ужасная новость пришла вечером: Гесс, наперекор приказам фюрера, улетел на самолете и с субботы пропадает». – А. О.) я проводил конец недели в Дитчли. После обеда мне сообщили о сильном налете на Лондон. Я был бессилен сделать что-либо, а потому продолжал смотреть комический фильм с участием братьев Маркс… Вдруг мой секретарь сообщил, что меня вызывает по телефону из Шотландии герцог Гамильтонский… Я попросил Брэкена узнать, что он хочет мне сообщить.

Через несколько минут он вернулся со следующими словами: «В Шотландию прибыл Гесс» <���…>

Я никогда не придавал сколько-нибудь серьезного значения этой проделке Гесса (совершенно очевидная неправда, ибо именно с подачи Черчилля запрет на публикацию материалов о пребывании Гесса в Англии, вопреки установленным законом срокам, продлен уже до 2017 года! – А. О.). Я знал, что она не имеет никакого отношения к ходу событий (еще большая неправда, так как совершенно очевидно, что именно появление Гесса в Англии послужило «спусковым крючком» для нападения Германии на СССР. – А. О.) Тем не менее, она вызвала сенсацию в Англии и Соединенных Штатах, России и главным образом в Германии. О ней даже были написаны книги. Я постараюсь изложить здесь эту историю в ее истинном виде, как она мне представляется.

…Гесс часто обедал за одним столом с Гитлером – наедине с ним или в присутствии еще двух-трех человек… Когда началась настоящая война, все изменилось. Общество за столом Гитлера в силу необходимости все увеличивалось. Время от времени в этот избранный круг самовластных правителей допускались генералы, адмиралы, дипломаты, высокопоставленные чиновники. Заместитель фюрера оказался на втором плане (итак, первой причиной «поступка Гесса» Черчилль указывает личную – з ависть . – А. О.) <���…>

Героизм его поступка в известной мере умаляется тем, что тут сыграла свою роль ревность , которую он испытывал, видя, что в условиях войны он уже не играет прежней роли друга и доверенного лица своего возлюбленного фюрера ( героизм Гесса Черчилль просто упоминает, чтобы подчеркнуть, что решение о перелете было принято им самостоятельно, но второй причиной он указывает ревность , причем специфическую, с учетом довольно двусмысленного эпитета «возлюбленного». – А. О.).

<���…> К кому бы ему обратиться? Сын его политического советника Карла Хаусгофера знал герцога Гамильтонского. Гессу было известно, что герцог Гамильтонский является одним из высокопоставленных придворных чинов. Такое лицо, вероятно, каждый вечер обедает с королем и лично беседует с ним. Через него он сможет найти прямой доступ к королю (очень тонко Черчилль выстраивает мысль о том, что появление Гесса в Англии не только не имеет к нему никакого отношения, но прямо направлено на то, чтобы свалить его как премьера вместе с антигитлеровским кабинетом министров. – А. О.).

«Вот, – думал он, – <���…> Я отправлюсь в Англию и заключу с ней мир. Моя жизнь ничего не стоит. Как я рад, что могу принести ее в жертву для осуществления этой надежды!»

Представитель министерства иностранных дел имел три беседы с Гессом.

Во время первой беседы, в ночь на 12 мая, Гесс был особенно разговорчив <���…>

Представитель министерства иностранных дел спросил его, относит он Россию к Европе или к Азии, когда говорит, что Гитлер должен получить свободу действий в Европе. Он ответил: «К Азии». Однако он добавил, что Германия собирается предъявить России некоторые требования, которые она должна будет удовлетворить, но отрицал слухи о том, что Германия собирается напасть на Россию (таким образом Черчилль дает знать, что Гесс чего-то требовал даже от пока еще не воюющей с Германией России, но о готовящемся на нее нападении немцев беседовавшие с ним представители английского руководства от него не услышали. – А. О.).

Из второй беседы с Гессом, состоявшейся 14 мая, Черчилль выделил еще два момента:

1. При любом мирном урегулировании Германия должна будет оказать поддержку Рашиду Али и добиться изгнания англичан из Ирака (этим Черчилль подчеркивает, что еще более наглые требования Гесс предъявлял находящейся в состоянии войны с Германией Великобритании. – А. О.).

2. Операции подводного флота во взаимодействии с авиацией продолжатся до тех пор, пока не будут отрезаны все пути, по которым осуществляется снабжение Британских островов (он якобы даже угрожал Англии! – А. О.).

…У него не наблюдается обычных признаков умопомешательства. Он заявляет, что этот полет в Англию является его собственной идеей и что Гитлеру не было известно о нем заранее… но он не был простым психопатом. Он страстно верил в то представление, которое создал себе о Гитлере. Если бы только Англия могла так же поверить в него, сколь многих страданий можно было бы избежать и как легко было бы прийти к соглашению! Свобода действий для Германии в Европе, а для Англии в ее собственной империи! Другими второстепенными условиями были: возврат германских колоний, эвакуация Ирака и заключение перемирия и мира с Италией.

…Если учесть, что Гесс так близко стоял к Гитлеру, то кажется удивительным, что он не знал или если и знал, то не сообщил нам о предстоящем нападении на Россию, к которому велись такие широкие приготовления (Черчилль сам понимает, что этому поверить невозможно! – А. О.). Советское правительство было чрезвычайно заинтриговано эпизодом с Гессом, и оно создало вокруг него много неправильных версий.

Три года спустя, когда я вторично приехал в Москву, я убедился, насколько Сталин интересовался этим вопросом (еще бы! – А. О.). За обедом он спросил меня, что скрывалось за миссией Гесса. Я кратко сообщил ему то, что изложил здесь. У меня создалось впечатление, что, по его мнению, здесь имели место какие-то тайные переговоры или заговор о совместных действиях Англии и Германии при вторжении в Россию, которые закончились провалом. Зная, какой он умный человек, я был поражен его неразумностью в этом вопросе.