Александр Осокин - Великая тайна Великой Отечественной. Ключи к разгадке

После этого Диброва вторично приказал прекратить панику, отобрать у бойцов выданные патроны, разминировать поля, прекратить подготовку к эвакуации семей начсостава (а вот это уже указания, рожденные «на местах» военачальниками высокого ранга при «трансляции» ими слов Сталина! – А. О.).

В этот же день 21 июня член Военного Совета 8-й армии дивизионный комиссар Шабалов телеграммой подтвердил приказание Диброва о прекращении подготовки к эвакуации. В результате этого в момент наступления противника семьи начсостава пришлось вывозить во время боя, при этом значительная часть семей погибла; личный состав дивизии был без боеприпасов, и выдача их проводилась под артиллерийским огнем противника!

А это – результат цепочки, начало которой в Кремле – 24 мая, и никаких «генералов-предателей», и никакого «нашего извечного бардака», и никакого «восстания против большевизма», как пишут сегодня некоторые исследователи начала войны, напротив – железная дисциплина, вот истинная причина того, что творилось в войсках22 июня 1941 г.

Правда, сам П. А. Диброва объяснял свои распоряжения тем, что “минированных полей не было из-за отсутствия мин. Речь шла о подготовке к минированию полей (ямки), ссылаясь на указание командующего. Патроны дал указание отобрать и сдать на взводные пункты или отделений”. Эвакуация же семей комначсостава была запрещена наркомом обороны… »

В столь же сложном положении оказалась и соседняя 48-я стрелковая дивизия. Как показало расследование причин ее разгрома, о котором говорилось в спецсообщении 3-го Управления НКО № 38186 от 18 июля, «командование дивизии, получив задачу сосредоточить свои войска на границе, вывело части дивизии почти не подготовленными для ведения боя с противником. Необходимый запас патронов и снарядов взят не был. Дивизия вышла к границе как на очередные учения, забрав с собой учебные пособия.

Кроме этого, к началу боевых действий дивизия не была отмобилизована даже по штатам мирного времени. Имелся большой некомплект командного и рядового состава и материальной части.

В таком состоянии дивизия к 22 июня сосредоточилась в 2 местах: стрелковые полки на немецкой границе, влево от г. Таураге, артполки и спецчасти за гор. Россиены [Расейняй], ввиду чего взаимодействие артиллерии с пехотой было невозможным.

Командование дивизии, находясь непосредственно на поле боя, 23 июня во время атаки немцев погибло. Были убиты: командир дивизии генерал-майор Богданов, [69]полковой комиссар Фоминов, начальник штаба Бродников и ряд других командиров.

Полученное германским силами превосходство в воздухе, применение значительных бронетанковых сил, действовавших во взаимодействии с авиацией, привело к перевесу сил противника над нашими войсками, в результате начался отход наших частей от занимаемых рубежей, который при отсутствии руководства с конца 23 июня стал принимать панический характер. Беспрерывные безнаказанные налеты авиации усложняли обстановку <���…>

Отдельные соединения 11-й армии, будучи окружены противником, были уничтожены почти полностью <���…> Потери также понес 12-й мехкорпус, который находится в окружении противника.

Паническое отступление приобрело особенно острый характер от распространяемых всевозможных провокационных слухов о действиях в тылу дивизий воздушных немецких десантов и диверсионных групп, которых во многих случаях фактически не было. Штаб фронта, получая неправильные данные о воздушных десантах от разных случайных лиц, снаряжал оперативные группы для уничтожения десантов, и при выезде на место зачастую сведения о десантах не подтверждались. Вообще до сегодняшнего дня нет подтверждения о высадившихся десантах и, по-моему, их и не было.

По пути отхода частей имели место случаи нападения из лесу отдельных бандгрупп и одиночек, что среди личного состава отходящих частей вызвало большую нервозность и усиливало паничность <���…>

Сведений о положении 12-го мехкорпуса и о его местонахождении не имелось, на радиовызовы штаб корпуса не отвечал.

В частях продолжает оставаться неблагополучное положение с боеприпасами. По данным артотдела 8-й армии, в частях может находиться не более 1/4 бк всех выстрелов (то есть всего лишь четверть одного боекомплекта снарядов! – A. О.).

Боеприпасы со склада Линконган, откуда питались 11-й стрелковый корпус и частично 10-й стрелковый корпус, в течение 25 и 26 июня частью вывезены , а остаток, примерно 70—100 вагонов, подорваны . По заявлению представителя Артуправления фронта, находившегося на командном пункте 8-й армии, 26 июня с. г. части армии должны снабжаться боеприпасами со складов гор. Риги. Отправление боеприпасов эшелоном из г. Риги по железной дороге считается рискованным, так как не исключена возможность бомбардировки его самолетами противника.

Такие рассуждения Артуправления губительно сказываются на ходе боевых действий, тем более что доставлять боеприпасы автотранспортом нет возможности, ввиду отсутствия его в частях и при штабе армии.

Через Военный Совет фронта нами принимаются меры к доставке боеприпасов в части различными путями <���… >

…22 июня с. г. по просьбе командира 10-й стрелковой дивизии генерал-майора Фадеева командиром 10-го стрелкового корпуса генерал-майором Николаевым было обещано дать 2 танковых батальона 23-й танковой дивизии.

22 июня генерал-майор Николаев дал устное распоряжение командиру 23-й танковой дивизии полковнику Орленок предоставить 2 танковых батальона из своей дивизии в распоряжение командира 10-й стрелковой дивизии для поддержания пехоты при наступлении для нанесения контрудара противнику с его последующим уничтожением и занятием прежнего положения на госгранице <���…>

Командир 23-й танковой дивизии полковник Орленок командиру 10-й стрелковой дивизии заявил, что он предоставит в распоряжение дивизии 2 танковых батальона к 5–6 часам утра 23 июня. В связи с этим все части были предупреждены о том, что наше наступление будет поддерживаться 2 танковыми батальонами, что воодушевило весь личный состав частей, с желанием уничтожить противника <���…>

Командир 23-й танковой дивизии полковник Орленок не только не прислал эти 2 батальона к 6 часам утра 23 июня, но даже не счел нужным поставить своевременно в известность командира дивизии. Наступление было отложено до прихода батальонов. 23 июня полковник Орленок приехал на командный пункт 40-й стрелковой дивизии в 23 часа 30 минут и заявил, что командующий 8-й армии не разрешил ему дать 2 батальона танков для 10-й стрелковой дивизии и приказал ему выполнять первое свое приказание <���… > На самом деле эти 2 танковых батальона были присланы в распоряжение 10-й стрелковой дивизии и находились в районе Плунге и в течение полутора суток бездействовали. Но о наличии этих батальонов в районе известно не было . В результате чего наступление частей дивизии было сорвано, а танки в течение полутора суток находились в районе г. Плунге и бездействовали. Кроме того, 24 июня части дивизии отступали в направлении гор. Тяльшая [Тельшяй]. Красноармейцами, находившимися на охране командного пункта дивизии, было сообщено о наличии танков, идущих в направлении Тяльшая.