Роберт Фулгам - Все самое важное для жизни я узнал в детском саду

Мы лакомимся воздушной кукурузой с виноградным джемом и запиваем сласти молоком, нажимая на картонный пакет так, чтобы струйка била прямо в рот, и потом торжественно передаем пакет дальше по кругу. На голове у каждого ковбойская шляпа, и мы все пожевываем спички и ковыряем ими в зубах. Шляпы и зубочистки должны быть обязательно, ведь когда играешь в карты, вид должен быть очень серьезный.

А партнеры у меня и впрямь сильные и ужасно хитрые — в общем, махровые картежники. Я три раза подряд был «бабулькой», и мне почти нечего на кон ставить — осталось лишь девять конфет и четыре цента. Все мы жухаем, как только можем. У одного из них, по-моему, есть лишняя колода, и он под столом меняет карты себе и остальным. Доказательств у меня нет, но я в этом почти уверен. Как бы там ни было, от полного разорения в компании этих преступных элементов меня спасли мотыльки.

Они целой стайкой кружили вокруг старого фонаря. То и дело какой-нибудь из них обжигался, слышалось «з-з-ш-ш-ш», мотылек отделялся от остальных и падал, как истребитель в плохо снятом боевике. В конце концов один из них рикошетом отлетел в ближайшую паутину; паук схватил бедного мотылька, обмотал его липучкой и тут же принялся высасывать из него соки, да так быстро и безжалостно, что игра наша сразу прекратилась. Любому головорезу из числа «зеленых беретов» стоило бы поучиться у этого ядовитого акробата о восьми ногах, как пользоваться удавкой-гарротой.

Детям эта жуткая сцена убийства очень понравилась. Один из мальчишек до того вдохновился, что встал из-за стола, скатал газету в трубку и устроил Варфоломеевскую ночь оставшимся мотылькам. Точно заправский бейсболист, отрабатывающий подачу, он на лету сбивал их и одним ударом приканчивал, размазывая по столу крошечные пушистые останки.

Я бросился защищать мотыльков. Мало того, что они летят на свет фонаря и гибнут, словно камикадзе! Мало того, что пауки ловят их себе на обед! А тут еще и мальчики решили на них поохотиться с газетами — куда же несчастным мотылькам деваться?! Спрашиваю одного малыша:

— Зачем же ты убиваешь бедных мотыльков?

— А они плохие ! — отвечает он.

— Да, это все знают! — подхватывает другой.

— Да! Они одежду едят!

И я не мог их переубедить. Все мотыльки плохие . А все бабочки хорошие . Вот так. Мотыльки и бабочки — разные. Мотыльки противные, они везде ползают и потихоньку, в темноте, грызут свитер. А бабочки красивые, они всегда летают днем и любят цветы. Ничего другого малыши и слушать не хотели — что есть полезные мотыльки-шелкопряды; которые дают людям шелк, и есть опасные ядовитые бабочки. С непреклонностью, какой позавидовал бы Жан Кальвин, мотыльков приговорили к смерти раз и навсегда, аминь! Устами младенца глаголет не только истина, но и всякая дрянь.

Игра окончательно распалась. Я ушел, заявив напоследок, что не хочу играть в карты с убийцами, а они в ответ кричали, что тоже не хотят со мной играть, потому что я съел весь виноградннй джем, пока никто не видел. Я ложился спать и думал: если будущее в руках таких маньяков — плохи наши дела.

На следующее утро самый младший из бандитов принес мне большого мертвого мотылька и увеличительное стекло,

— Посмотрите! — сказал он; — Этот мотылек похож на маленького плюшевого медвежонка с крылышками; а на голове у него — перышки!

— А тебе нравятся плюшевые медвежата?

— Нравятся…

— А летающие плюшевые медвежата с перышками на голове?

— Да, тоже нравятся…

Так я еще раз оказался «бабулькой».

Каждому из нас надо хотя бы иногда самому поступать так, как учишь других; если уж по-доброму, милосердно относишься к мотылькам, то придется и к малышам быть великодушнее. Есть такие мотыльки, что дают нам шелк. Есть такие малыши, что дают нам благоразумие.

В прошлый вторник позвонил мой дед Сэм и спросил, не отвезу ли я его куда-нибудь на футбол. Дед любит смотреть, как играют старшеклассники из провинциальных городков или же дворовые команды — эти ему особенно по душе. Дед болеет за любителей н на большее не замахивается. Одни все думают: почему это плохнм людям так везет; другие — почему это хорошим людям так не везет. А вот моему деду интересно, отчего это с обыкновенными людьми происходят чудеса . Дед и здесь верен себе: на большее не замахивается.

Когда не ахти какие ребята из не ахти какой команды из не ахти какого городка бросают вызов — а им терять нечего — первоклассным; прекрасно экипированным спортсменам из состоятельных семей и обрушивают на противника град мячей уже от линии своих ворот, а их тщедушный вратарь-новичок ловит три мяча подряд и приносит команде победу, тогда — ну как не порадоваться!

Как говорит дедушка Сэм, закон Мерфи действует не всегда. Порой основополагающие законы природы словно теряют силу, но все идет не просто хорошо, а так, будто ничто не может помешать благополучному исходу. Конечно, эффектно смотрится, когда забивают голы через все поле, а замухрышка отражает все атаки и побеждает, но бывают примеры и поскромнее.

Случалось ли вам, моя посуду, так уронить стакан, что он двадцать раз о раковину ударится — и ни одной щербинки! Случалось ли вам, подойдя после работы к своему автомобилю, вдруг обнаружить, что утром вы забыли выключить фары и теперь аккумулятор сел, но зато вы оставили свою колымагу на возвышении, откуда она — лишь толкни — легко скатывается, а потом с первого раза заводится, и вы, дав полный газ, мчитесь с легким сердцем! Случалось ли вам, выдвиигая ящик письменного стола, полный годами копившегося хлама, в спешке дернуть его на себя так, что еще миг — и он изрыгнет содержимое по всей комнате; но в этот самый миг вы успеваете подставить под ящик колено и прыгаете на одной ноге, пошатываясь и балансируя не хуже великого Дзуккини, — и трюк удается! И еще: избежали неминуемого столкновения на перекрестке; задели стакан с молоком — но тот, провальсировав по столу, все-таки не опрокинулся; забыли вовремя внести вклад в банк, и ваши чеки чуть было не оказались недействительными, но срок оплаты пришелся на выходной, о котором вы совсем забыли, и у вас есть лишний день — вы спасены; у вас в груди обнаружили опухоль — а она оказалась доброкачественной; испугались сердечного приступа — а это всего-навсего живот болел; выбрали правильный, как потом выяснилось, ряд в транспортной пробке — раз в кои-то веки; с первой попытки открыли крючком от вешалки заклинившую дверцу машины, просунув вешалку через боковое окно. И так далее, и так далее, и так далее.

Маленькие чудеса! Изо дня в день они происходят с обычными людьми. Тогда не только не случается самое худшее, но иной раз вообще не происходит ничего особенного, или же просто самая малость удается на славу. Есть благодать в том, когда вдруг минуешь неминуемую напасть — ну разве плохо хотя бы однажды легко отделаться! Есть восторг в том, когда вдруг становится возможным невозможное — ну разве не здорово, хотя бы для разнообразия победить значительно превосходящие силы! Есть тихая радость в том, когда видишь, что с самого утра день задался, хотя был он обычным — просто все шло своим чередом.