А. Лаврин - 1001 Смерть

Судорожное состояние начало ослабевать, и мы уже начали питать некоторую надежду, что припадок закончится благополучно, но ровно в 6 час. 50 мин. вдруг наступил резкий прилив крови к лицу, лицо покраснело до багрового цвета, затем последовал глубокий вздох и моментальная смерть. Было применено искусственное дыхание, которое продолжалось 25 минут, но оно ни к каким положительным результатам не привело. Смерть наступила от паралича дыхания и сердца, центры которых находятся в продолговатом мозгу.»

Когда-то Ленин был потрясен смертью Поля и Лауры Лафаргов, покончивших жизнь самоубийством. 3 декабря 1911 года он выступил с речью на похоронах Лафаргов на кладбище Пер-Лашез в Париже. Ленин, подобно Лафаргу, считал, что когда человек не может работать на пользу революции (из-за старости или болезни), он должен иметь в себе мужество добровольно уйти из жизни.

Бытовали слухи о том, что Ленина отравил Сталин, — это, например, утверждал в одной из своих статей Троцкий. В частности, он писал:

«Во время второго заболевания Ленина, видимо, в феврале 1923 года, Сталин на собрании членов Политбюро (Зиновьева, Каменева и автора этих строк) после удаления секретаря сообщил, что Ильич вызвал его неожиданно к себе и потребовал доставить ему яду. Он снова терял способность речи, считал свое положение безнадежным, предвидел близость нового удара, не верил врачам, которых без труда уловил на противоречиях, сохранял полную ясность мысли и невыносимо мучился…

Помню, насколько необычным, загадочным, не отвечающим обстоятельствам показалось мне лицо Сталина. Просьба, которую он передавал, имела трагический характер; на лице его застыла полуулыбка, точно на маске.

— Не может быть, разумеется, и речи о выполнении этой просьбы! — воскликнул я…

— Я говорил ему все это, — не без досады возразил Сталин, — но он только отмахивается. Мучается старик. Хочет, говорит, иметь яд при себе… прибегнет, если убедится в безнадежности своего положения.»

Троцкий, правда, говорит, что Сталин мог и выдумать то, что Ленин обращался к нему за ядом — с целью подготовить свое алиби. Однако этот эпизод подтверждается и свидетельствами одной из секретарш Ленина, которая в 60-е годы рассказывала писателю А.Беку о том, что Ленин действительно просил у Сталина яд.

«Когда я спрашивал врачей в Москве, — пишет далее Троцкий, — о непосредственных причинах смерти, которой они не ждали, они неопределенно разводили руками. Вскрытие тела, разумеется, было произведено с соблюдением всех формальностей: об этом Сталин в качестве генерального секретаря позаботился прежде всего! Но яду врачи не искали, даже если более проницательные допускали возможность самоубийства.»

Скорее всего, яда от Сталина Ленин не получил — иначе Сталин уничтожил бы впоследствии всех секретарей и всю прислугу Ильича, чтобы не оставлять следов. Да и особой нужды в смерти абсолютно беспомощного Ленина у Сталина не было. К тому же, он еще не подошел к той черте, за которой началось физическое уничтожение его противников. Таким образом, наиболее вероятная причина смерти Ленина — болезнь.

Тело Ленина, как известно, было забальзамировано и положено в специально построенный мавзолей. Историк Луис Фишер рассказывает, что когда в 30-х годах западные газеты стали писать, будто «в мавзолее лежит не набальзамированная мумия, а восковая фигура», советские власти разрешили группе западных журналистов (Фишер входил в их число) обозреть святыню. Бальзамировавший Ленина биохимик профессор Б.И.Збарский упомянул перед собравшимися в мавзолее о секретных процессах мумификации и предсказал, что тело останется в таком виде лет сто. Затем он открыл герметически запечатанную стеклянную витрину, содержавшую мощи, ущипнул Ленина за нос и повернул его голову направо и налево. Это был не воск. Это был Ленин.

ЛЕННОН ДЖОН (1940–1980) — рок-музыкант, участник ансамбля «The Beatles». За несколько часов до смерти Джон Леннон поставил автограф на альбоме «Double Fantasy» своему будущему убийце — 25-летнему Марку Дэвиду Чапману, психически неуравновешенному человеку. Чапман работал сторожем в Гонолулу (Гавайи). За неделю до покушения он прилетел в Нью-Йорк. Как и Леннон, он был женат на японке, и считал себя страстным поклонником «Beatles». Во время первого допроса он признался: «Я услышал голос дьявола, он приказал мне застрелить Леннона».

8 декабря 1980 г. около 11 часов вечера Леннон возвращался домой вместе с женой Йоко Оно из студии, где они записывали песни к новому альбому «Milk And Honey» («Молоко и мед»).

Около подъезда дома музыканта в районе Манхеттена его дожидались несколько молодых людей, жаждущих автографа. Среди них был и Чапман. Он окликнул Леннона и, когда тот обернулся, выстрелил пять раз подряд. Леннон покачнулся и медленно осел вниз, стараясь удержаться за дверь. Его раны обильно кровоточили. С криками «Помогите! Они убили его!» к мужу бросилась Йоко Оно.

Примчавшаяся на помощь полицейская машина повезла Леннона в больницу, но по дороге он скончался.

За несколько дней до смерти в своем последнем интервью журналу «Ньюсуик» Леннон сказал:

«Я не чувствую себя сорокалетним. Я чувствую себя ребенком, и у меня еще впереди так много хороших лет жизни с Йоко и моим сыном, по крайней мере, мы на это надеемся. Я думаю, что я умру раньше, чем Йоко, так как и не мыслю свою жизнь без нее дальше».

Убийца Леннона, признанный душевнобольным, приговорен к пожизненному заключению.

ЛЕРМОНТОВ Михаил Юрьевич (1814–1841) — русский поэт. Лермонтов погиб на дуэли, которая произошла из-за ничтожного по нынешним понятиям повода. Убийцей поэта стал его бывший товарищ по юнкерской школе Николай Мартынов. О ссоре Лермонтова и Мартынова, приведшей к дуэли, очевидцы говорят разное, но все сходятся в том, что Мартынова возмутила острота, пущенная в его адрес поэтом. Увы, понятие чести в XIX веке имело и свои отрицательные стороны. Невинная шутка могла стоить жизни.

Саму дуэль и гибель поэта полнее и точнее всех описал секундант Лермонтова князь Александр Васильчиков.

«Однажды на вечере у генеральши Верзилиной Лермонтов в присутствии дам отпустил какую-то новую шутку, более или менее острую, над Мартыновым. Что он сказал, мы не расслышали; знаю только, что, выходя из дому на улицу, Мартынов подошел к Лермонтову и сказал ему очень тихим и ровным голосом по-французски: «Вы знаете, Лермонтов, что я очень часто терпел ваши шутки, но не люблю, чтобы их повторяли при дамах», — на что Лермонтов таким же спокойным тоном отвечал: «А если не любите, то потребуйте у меня удовлетворения». Больше ничего в тот вечер и в последующие дни, до дуэли, между ними не было, по крайней мере нам, Столыпину, Глебову (другим секундантам. — А.Л.) и мне, неизвестно, и мы считали эту ссору столь ничтожною и мелочною, что до последней минуты уверены были, что она кончится примирением. Тем не менее все мы, и в особенности М.П.Глебов, который соединял с отважною храбростью самое любезное и сердечное добродушие и пользовался равным уважением и дружбою обоих противников, все мы, говорю, истощили в течение трех дней наши миролюбивые усилия без всякого успеха. Хотя формальный вызов на дуэль и последовал от Мартынова, но всякий согласится, что вышеприведенные слова Лермонтова «потребуйте от меня удовлетворения» заключали в себе уже косвенное приглашение на вызов, и затем оставалось решить, кто из двух был зачинщик и кому перед кем следовало сделать первый шаг к примирению.