Зардушт Ализаде - Конец второй республики

Предложили встретиться известные представители деятели культуры — сценарист Рамиз Фаталиев и поэт Нусрет Кесеменли. Встретились в киностудии. Оба внимательно и терпеливо выслушали мой подробный рассказ о том, каким будет Фронт, ради чего и как он будет действовать. Потом они задали мне два вопроса: 1. Есть ли у вас деньги? 2. Кто из ЦК стоит за вами?

Честно говоря, мне эти вопросы тогда показались неуместными. Я объяснил, что никаких денег у нас нет, если нам бывают необходимы деньги, я кладу на середину стола свою клетчатую кепку, куда кто хочет и сколько может, бросает деньги: кто рубль, кто трешку, а кто пятерку. Что касается ЦК, то НФА создается для того, чтобы оказывать на этот реакционный орган давление, чтобы он наконец-то начал работать в интересах народа. Они поблагодарили за информацию и сухо попрощались. Естественно, во Фронт они не пришли.

ВИЦ продолжал усиливать давление на власти с тем, чтобы Азербайджан, как союзная республика, выступил против реакционных дополнений к Конституции СССР. Мы опасались проведения большого общегородского митинга. Так как у нас еще не было опыта организации и управления большими митингами, мы опасались провокаций и попыток направить гнев больших масс людей на насильственные действия. Но мы были абсолютно уверены, что если соберем 2 тысячи наших активистов, то сможем полностью управлять ими. Поэтому с начала октября мы начали обращаться в Бакинский Совет, а после того, как через десять дней нас перенаправили в Исполком района 26 Бакинских комиссаров, в райисполком с просьбой разрешить нам проведение в закрытом помещении, а именно, на стадионе ручных игр, митинга трудящихся для обсуждения законопроекта конституционной реформы. Ответы были отрицательные. Но ВИЦ был настроен извести бюрократов своей настойчивостью.

17-го ноября стало известно, что на площади им. Ленина начался митинг. Сигналом к митингу послужило письмо группы жителей города Шуши НКАО, озаглавленное “Вопль Топханы”, подписанное и армянами, и азербайджанцами, и направленное в газету “Коммунист”, орган Компартии Азербайджана. В письме выражался протест против начала строительства близ Шуши профилактория для рабочих Кенакерского алюминиевого завода Армении. Газета “Коммунист”, орган ЦК компартии, до этого полностью замалчивал события в НКАО. По поводу того, что письмо напечатали, имеется несколько версий. Одна из них состоит в том, что руководители Шушинского райкома партии, находящиеся в административной зависимости от Степанакерта и видя, что их обращения в ЦК через областной комитет партии блокируются, решили прибегнуть к традиционному партийному приему — прямому “обращению трудящихся”. Для этого были организованы подписи азербайджанских и армянских жителей городка. Эту версию подтверждают и рассказы журналистов газеты, которые вопреки кураторам из ЦК пробивали материал в номер и добились его публикации с риском для карьеры. По другой версии окружение Везирова, видя, что народ не удается поднять на акции массового протеста, приказало организовать “вопль” и пробило публикацию в органе ЦК. По третьей версии, сам Везиров погасил возгорающееся пламя протеста против изменений Конституции встречным огнем массового митинга. Среди этих трех версий, наиболее обоснованной представляется вторая — элита республики отторгала Везирова. Наблюдая за тем, как на четвертый день митинга один из секретарей ЦК Гасан Гасанов довольно потирал руки и не мог скрывать своей неподдельной радости, я подумал, что кричащие на площади люди чем-то очень помогают этому закоренелому партийному бюрократу.

Известие о вырубке деревьев и эндемичных кустов на плато Топхана вызвало резко негативную реакцию бакинцев, на митинг вышло огромное число людей. На тот момент решение о строительстве профилактория для рабочих армянского завода на территории Азербайджана, в НКАО было чистой провокацией. Армения сама считалась курортной зоной. Кто и почему принимал это решение?

Естественно, что раз митинг начали не мы, следовательно, это могли сделать только те группы, которые копали под Везирова. От ВИЦ на митинг отправились Тофиг Гасымов, Агаджавад Саламов и Мирбаба Бабаев. Вечером нам сообщили, что митинг бессрочный и продлится до тех пор, пока власти не примут условия «народа». Ясно, что по условиям игры требований должно быть множество, и часть из них невыполнима, чтобы держать народ до упора.

19-го ноября мы решили отправиться на площадь и попытаться перехватить инициативу, или как-то повлиять на события. Мы попросили наших друзей из Бакинского Центра Искусств (БЦИ) написать на двух листах ватмана большими буквами "Народный Фронт Азербайджана", наклеили на эти листы нашу программу и 19-го ноября отправились на площадь. Мой брат Араз Ализаде помог нам достать переносной громкоговоритель, и мы стали на площади слева от трибуны, наклеив на стену наши два листа.

Митинг на площади Ленина стал как по масштабам, так и по влиянию на всю республику событием знаковым. О митинге, его организаторах и событиях на площади имеются различные версии, мнения, письменные показания и воспоминания. Однако несомненно, что первые два дня на площади главным лицом был Энвер Алиев, кандидат географических наук, сотрудник Института географии Академии наук. 18-го ноября вечером его избили и вышвырнули с площади, а затем и арестовали. Руководство митингом с 19-го ноября взял в свои руки Неймат Панахов. Это как раз был тот день, когда ВИЦ НФА появился на площади. Мы знали, что в разных местах площади стоят рабочие — наши сторонники. И когда Фиридун Джалилов подошел ко мне и поставил ультиматум: «Или вы сразу же забираете свою программу и уходите с площади, или же Неймат прикажет вас выдворить отсюда силой», мы знали, как ответить. Минут через двадцать вокруг активистов ВИЦ НФА уже стояли около пятидесяти рабочих различных заводов. Неймат свою угрозу привести в исполнение не посмел.

Из 18-ти дней митинга я был там 13 дней. Анатомию митинга мы начали изучать с азбуки.

Утром некие энтузиасты, заводилой которых был некий чайханщик-горец Гаджи Абдул в светло-желтом овчинном тулупе, подметали площадь. Народ сторонился, освобождая место для уборки. С утра со всех концов города начинали прибывать на площадь, как на работу, люди и примыкали к завсегдатаям митинга. Часам к 10-ти собиралось тысяч 40, ближе к часу дня, возможно, на площади было 50 тысяч. К вечеру народ начинал расходиться, но до пяти тысяч оставалось на площади ночевать. Напротив трибуны, на бульваре, были разбиты большие брезентовые палатки.

Начиная с 19-го ноября, активисты НФА начали вести контрагитацию поджигательским речам, звучащим с трибуны на площади.