Ричард Смиттен - Жизнь и смерть величайшего биржевого спекулянта

"Вы продаете что-то из своего пакета?" - спросил я.

"Вовсе нет! Где я могу вложить свои собственные деньги с большей безопасностью, чем в свою собственную компанию?"

"Конечно, позднее я выяснил, что все люди, имевшие доступ к внутренней информации, были заняты продажами акций с той самой минуты, когда они почувствовали, что бизнес катится вниз. Получив дурные вести, известные только им, они сбросили столько акций, сколько мог взять рынок".

"Я никогда не злился. Это были лишь моя глупость и жадность. Я знал, что все основные исполнительные директора являются лидерами группы поддержки, и что они должны оставаться оптимистами, должны нести только хорошие новости. Они ни при каких обстоятельствах не могли сказать акционерам или конкурентам, что дела обстоят отнюдь не в розовом свете, как кажется. На самом деле, меня всегда забавляло их лицемерие. Их лживые заявления были лишь частью инстинкта самосохранения, ключевой частью их работы в качестве исполнительных лиц на любых уровнях власти".

"Но мне было интересно мое личное самосохранение, а не самосохранение главных лиц и акционеров компаний, где я размещал свои инвестиции. Следовательно, спустя некоторое время - и после значительных потерь денег - я никогда не спрашивал у внутренних источников о том, как идут дела в их компании".

"Зачем тратить время, слушая полу-правду, туманные заявления, неточные планы и просто неприкрытую наглую ложь? Я могу просто посмотреть на поведение акции. Все понятно из её функционирования. В телеграфной ленте заключена правда, доступная для всеобщего обозрения".

"Я бы предложил людям, которые интересуются фондовым рынком, чтобы они повсюду носили с собой маленький блокнот, записывали интересную общую информацию по рынку, и, возможно, разрабатывали свою собственную стратегию заключения сделок на фондовом рынке. Я всегда предлагаю первым делом записать в маленький блокнот следующее: "Остерегайся информации изнутри - всей внутренней информации!"

"Есть только один способ достичь успеха в спекуляции -усердный труд, непрерывная усердная работа. Если где-то лежат легкие деньги, то никто не собирается отдавать их мне, в этом я уверен. Я всегда получал удовлетворение от победы над рынком, от успешного решения загадки. Деньги были наградой, но не главной причиной, почему я люблю рынок. Фондовый рынок - это самая великая, самая сложная задача, которую когда-либо изобретали - и в ней самый большой Джек-пот".

"Всегда помните: можно выиграть на скачках, но нельзя обыграть скачки. Можно выиграть на акции, но нельзя все время выигрывать на Уолл-Стрит. Никто не может этого".

"Люди всегда говорили о моих инстинктах, особенно после истории с "Юнион Пасифик" и землетрясением в Сан-Франциско. Но я никогда не думал, что мои инстинкты так уж уникальны. Инстинкты опытного спекулянта действительно отличаются от инстинктов такого фермера, как мой отец. На самом деле я считаю фермеров самыми азартными игроками в мире. Они сажают урожай каждый год, играя на цене пшеницы, кукурузы, хлопка или сои. Они выбирают правильную культуру, которую нужно посадить, играют с погодой и насекомыми -вредителями, непредсказуемым спросом - что может быть в большей степени рискованно? Те же самые принципы относятся к любому виду бизнеса. Итак после двадцати, тридцати или сорока лет выращивания пшеницы или кукурузы, скота, производства автомобилей или велосипедов у человека естественным образом вырабатывается шестое чувство, интуиция, предчувствие, основанное на опыте, приобретенном в бизнесе. Я считаю, что в этом я такой же, как все".

"Единственное, чем я, возможно, отличаюсь от большинства спекулянтов - это то, что когда я чувствовал, что я прав, стопроцентно прав, я шел до конца, действовал решительно, как я это.сделал во время краха 1929 года, когда у меня была короткая позиция в 1 миллион акций, и каждый рост и падение на один пункт означали для меня миллион долларов. И даже тогда, во время моей самой крупной игры, я никогда не руководствовался исключительно денежными соображениями. Именно игра, решение задачи, победа над рынком смущала и путала величайшие умы мира. Для меня страсть, сущность и восторг состоят в том, чтобы выиграть в игре, игре, которая является живой, динамичной загадкой, головоломкой для всех, кто спекулировал на Уолл-Стрит".

"Возможно, это похоже на то, что значит бой для солдата. Это умственная, а также духовная высота. Все твои чувства обостряются до предела".

"Я всегда велел своим сыновьям заниматься тем делом, в котором они хороши, у меня же хорошо получалось спекулировать. С годами я получил на Уолл-Стрит много миллионов долларов, и инвестировал их в землю Флориды, авиакомпании, нефтяные скважины, новые "чудо"-товары, основанные на новых изобретениях. Все они обернулись жалкими провалами, катастрофами. Я потерял каждую копейку, которую я в них вложил".

"Просто помните, что без дисциплины, четкой стратегии и точного плана, спекулянт будет попадать во все эмоциональные ловушки рынка, перебегать от одного актива к другому, слишком долго удерживая проигрышную позицию, слишком рано закрывая выигрышную позицию безо всякой на то причины, кроме страха потерять прибыль. Жадность, страх, нетерпение и надежда - все эти качества будут бороться за доминирование в голове спекулянта. Затем, после нескольких провалов и катастроф, спекулянт может стать деморализованным, подавленным, впасть в депрессию и может бросить рынок, а с ним - и шанс заработать целое состояние".

"Вырабатывайте свою собственную стратегию, работайте над дисциплиной и ищите подходы к рынку. Я предлагаю свое видение на правах того, кто ходил по этой дороге до вас. Возможно, я могу послужить вам проводником и спасти вас от попадания в некоторые из ловушек, в которые я попадал сам".

"Но, в конечном итоге, решать все равно вам".

На войне нет замены победе.

Генерал Дуглас МакАртур

У ЛИВЕРМОРОВ СОБРАЛАСЬ ОБЫЧНАЯ ЧЕТВЕРКА за обычной игрой в бридж по высоким ставкам, устраиваемой в понедельник вечером: Уолтер Крайслер, Альфред Слоан, Эли Калбертсон и Джесси Ливермор. В закрытую дверь библиотеки постучали.

"Войдите", - сказал Ливермор.

В комнату вошел дворецкий, ведущий корову с большим синим бантом вокруг шеи. За ним зашла Дороти и сказала: "Надеюсь, я не помешала".

"Нет, дорогая, конечно же нет, как ты могла подумать, что помешаешь, приведя живую, дышащую корову в библиотеку, где мы играем в бридж?" - отозвался Ливермор.

"Джей Эл, я это сделала не просто так. Вам пора пить кофе, а вы все время жалуетесь, что сливки недостаточно свежие, особенно те, что подаются к завтраку в шесть утра. Я подумала, что корова тут поможет".