Артур Шигапов - Чернобыль, Припять, далее нигде…

Неповоротливый механизм государственного регулирования зашевелился в 1988 году, когда был учрежден Полесский экологический заповедник. Этого оказалось явно недостаточно. Через 7 лет приказом от 5 августа 1995 года МЧС Беларуси было утверждено Положение о государственном Полесском радиационно-экологическом заповеднике (ПРЭЗ), установившее границы Зоны отчуждения и ограничившее нахождение там людей и транспорта по примеру украинского аналога. Территория его покрытия неоднократно расширялась и в настоящий момент охватывает 216 000 га на юге Гомельской области плюс спецлесхоз в зараженном Ветковском районе к востоку от Гомеля. Периметр заповедника ограничен с юга белорусско-украинской государственной границей, на западе проходит вдоль шоссе Наровля — Александровка, с севера отсекает отселенные деревни Хойникского района, не доходя 10- 12 км до города, а на востоке прочерчен вдоль второстепенной дороги Брагин — Савичи — Пирки — Иолча, уходя по берегу реки Брагинки к украинской границе.

Как ни удивительно, но вся программа, предписанная ПРЭЗ правительством, худо-бедно выполняется. Администрация заповедника создала несколько лесничеств, занимающихся охраной лесов от пожаров и браконьеров, защитой от насекомых-вредителей и прочими богоугодными делами. Эти бесстрашные люди количеством менее 700 человек заболачивают, задерняют и засаживают лесами бывшие сельхозугодья, дабы уменьшить пылевое воздействие радиации на человека. Они же проводят постоянный мониторинг местности на радиационный фон и содержание нуклидов в почве. Оборудование для этого прислали из МАГАТЭ. Коллеги-ученые из Украины могут только мечтать о таких условиях работы на своей части Зоны. Их-то постоянно сокращает и всячески выживает Администрация, не заинтересованная в альтернативном мнении о своих сомнительных проделках типа организации охоты на диких животных для влиятельных персон или производства стройматериалов из дармового зараженного леса.

За два десятилетия человеческого невмешательства и научно обоснованных мероприятий природа в пойме реки Припять обрела почти первозданный вид. На этой уникальной территории обитают медведи, рыси, зубры и прочие редкие хищники, десятки видов птиц и растений, занесенных в Красную книгу. Помимо своих основных обязанностей, работники ПРЭЗ разводят племенных рысаков на продажу и заготавливают древесину. Разумеется, вся продукция проходит жесткий радиационный контроль, а деятельность ведется на относительно чистых участках и не касается так называемой «зоны глубокой радиационной консервации». Так называется район, прилегающий к государственной границе, где загрязнение почвы достигает 1500 Кюри на 1 кв. км, а фон — 500-1500 мкР/час, что значительно выше, чем на самой ЧАЭС и в Припяти. Некоторые его поселки (например, Чемков) навечно захоронены в земле, и найти их можно лишь по небольшим буграм и усиленному щелканью дозиметра.

Попасть в ПРЭЗ официально еще сложнее, чем в украинскую Зону отчуждения. Честно говоря, простому сталкеру это практически невозможно. Гостиниц и мест, где можно заночевать, здесь нет, а групповые экскурсии на автобусах не предусмотрены. Положение усугубляется тем, что хитрые белорусские власти объявили заповедник погранзоной со всеми вытекающими неудобствами в виде обязательных пропусков и служивых в зеленых фуражках, что так и норовят задержать супостата, напомнив ему о своей низкой зарплате.

Лучший вид транспорта в Зоне

На основных дорогах, ведущих в ПРЭЗ (а их не так много), расположены 12 КПП его администрации. Проселочные дороги никем не используются и уже давно заросли лесом. К тому же на них могут встречаться препятствия в виде поваленных деревьев и канав, сооруженных работниками заповедника, — это одна из мер защиты против браконьеров. Попытка вплыть в запретную зону по реке Припять и каналам может окончиться встречей с лоевской группой водных катеров, охраняющей акваторию, и конфискацией судна. Помимо сил охраны администрации и погранвойск, патрулирование территории осуществляют местные РУВД. Одним словом, грибников и охотников в погонах тут очень много, и все они жаждут сталкерской крови и денег. Удается не очень — за 2008 год оформлено лишь 145 протоколов о незаконном нахождении в заповеднике; все жертвы были браконьерами или бывшими уголовниками. Однако не стоит открывать собой скорбный список попавшихся сталкеров, ведь еще никто не отменял следующие статьи Закона о ПРЭЗ:

3.2. Вся территория Заповедника находится в зонах отчуждения и отселения Чернобыльской АЭС. Зоны охраняются от несанкционированного проникновения в нее людей, всех видов наземного транспорта и другой техники лесной охраной Заповедника с участием работников органов Министерства внутренних дел.

3.3. На территории Заповедника запрещается:

постоянное проживание населения;

несанкционированное нахождение людей;

несанкционированный въезд всех транспортных средств и другой техники, а также сплав леса;

вывоз без специального разрешения материалов и конструкций, машин и оборудования, личных вещей граждан, древесины, почвы, торфа, глины, песка и других полезных ископаемых, растительных продуктов, лекарственных растений, грибов, ягод и других продуктов побочного пользования (за исключением образцов для научных целей).

3.5. Все виды деятельности на территории Заповедника осуществляются с разрешения его администрации и должны быть согласованы с Министерством по чрезвычайным ситуациям и защите населения от последствий катастрофы на Чернобыльской АЭС.

3.7. Должностные лица и граждане, виновные в нарушении режима территории, несут уголовную, административную и материальную ответственность в соответствии с законодательством Республики Беларусь.

3.8. Предприятия, учреждения, организации и граждане обязаны возместить ущерб, причиненный нарушением режима, в размере и порядке, определяемых законодательством Республики Беларусь.

На практике незаконное нахождение оценивается властями в 30-50 «базовых величин» (аналог нашего МРОТ), то есть на сумму 1050 000 — 1 750 000 местных рублей (16 000 — 20 000 рублей российских). Если у нарушителя обнаружат «чернобыльские сувениры», штраф легко может превратиться в отбуксировку до местного КПЗ и дальнейшие туманные перспективы грустного белорусского правосудия. К тому же особо интересных объектов, достойных таких жертв, в белорусской Зоне нет. Все, чем она может похвастаться, — это красивейшей природой, победившей брошенные деревушки.