Харуки Мураками - Джазовые портреты

Можно взять любую из многочисленных записей Рашинга — и везде он остается неповторимым, легко узнаваемым и энергичным. Казалось, каждый раз, когда он выступал со старыми знакомыми по оркестру Бейси, музыканты переходили на спокойный и мелодичный свинг. В голосе Рашинга звучит естественная отеческая теплота, словно он хочет сказать: «Уж их-то я всех знаю как свои пять пальцев». Во всем этом, без сомнения, чувствуется сухой, милый сердцу дух Канзас-сити.

Из альбомов, записанных Рашингом после ухода от Бейси, мне нравятся «Jazz Odyssey» и «Little Jimmy Rushing and the Big Brass» (японская версия называется «Little J. Rushing and the Big Brass»), вышедшие под лейблом «Коламбиа». Особенно хороша последняя пластинка с участием таких легендарных музыкантов из ансамбля Бейси, как Коулман Хоукинс и Вик Дикенсон. В музыкальном плане этот альбом представляет собой плавный, размеренный свинг. В конце 50-х вокал Рашинга уже, само собой, нельзя было сравнивать с тем, как он пел в свои лучшие годы. Певец относился к этому спокойно, а его исполнение стало казаться даже как-то убедительнее. Джимми Рашинг, подобно старому эстрадному юмористу, который, понимая, что не может угнаться за молодыми, делает главный упор на содержание, до последних дней жизни оставался в прекрасной форме. Он не любил оглядываться назад. Как известно, певец был маленького роста, но при этом обладал удивительной волей к победе. Если он кому-то и показывал спину, то при этом непременно возмущался, злобно топоча ногами, как карлик Румпелыитильцхен из немецкой сказки.

Слушая аранжировки «June Knight» Нэта Пирса и «Jimmy's Blues» Бака Клейтона, живо вспоминаешь времена, когда джаз считался не какой-то замысловатой, а по-настоящему захватывающей и даже героической музыкой.

Джимми Рашинг(1902–1972)

Родился в Оклахоме. Воспитывался в семье музыкантов. В 1923-м начал петь в ночном клубе. Сменив несколько ансамблей, в 1935-м получил приглашение в оркестр Каунта Бейси. Его мощный вокал и богатые, содержательные композиции во многом способствовали популярности оркестра. В 1950-м ушел от Бейси, организовав септет. Позже выступал с сольными концертами в клубе «Savoy Ballroom». Наиболее известные вещи — «Jazz Odyssey» и «Last Album».

У пианиста Бобби Тиммонса есть несколько вышедших под его именем хороших альбомов, где он играет в составе трио, однако с музыкальной точки зрения наивысшей оценки все же заслуживает его игра в ритм-секции «Jazz Messengers» Арта Блэйки в конце 50-х. В мире есть немало примеров, когда один и тот же пианист на позиции сайдмена подходит к игре куда с большей фантазией, чем если выступает как лидер. По-видимому, Тиммонс был одним из таких музыкантов. Выступая в «Jazz Messengers» с молодыми и близкими по духу земляками Ли Морганом и Бенни Голсоном, он играл настоящий джаз.

После ухода из «Jazz Messengers» Тиммонс некоторое время играл в группе Кэннонбола, выпустил массу хитов, снискав славу «безупречного фанк-пианиста». Игру его собственного трио не назовешь скучной, хотя в ней ощущается некоторая композиционная шаблонность и узость, постепенно набивающая оскомину. Вероятно, сам Тиммонс это чувствовал: когда с окончанием бума джаз-фанка центральное место на сцене заняли такие молодые пианисты, как Билл Эванс, Хэнкок и Тайнер, он начал сильно пить, а его игра покатилась под откос. В итоге Тиммонс превратился в неряшливого заурядного пианиста.

Замечательно, что мы можем наслаждаться такими музыкантами, как Эллингтон или Луи Армстронг, которые смогли в полной мере реализовать свой талант. Однако в сложном и непостоянном мире джаза такое случается крайне редко. Блеск музыки чаще бывает скоротечен, а жизнь сложна и полна испытаний. Сияние ярких небесных светил сливается со вспышками падающих звезд, на миг прочерчивающих небосвод, и открывает взгляду великолепную палитру джазовой музыки.

Так или иначе, но благодаря тому, что пианист Бобби Тиммонс, пусть даже весьма ограниченное время, играл активную роль на джазовой сцене, он навсегда останется в памяти любителей джаза. Одно это уже можно считать большим достижением независимо от того, как в итоге сложилась жизнь этого человека.

Тиммонс был еще и замечательным композитором. Написанные им «This Here», «Dat Dere» и «Moanin'» по стилю представляют собой черный джаз-фанк и, в отличие от вселяющих меланхолию композиций его коллеги Бенни Голсона, насыщены удивительным чувством юмора. Мне особенно нравится композиция «So Tired» с альбома Арта Блэйки «А Night in Tunisia» (японское издание называется «Tunisian Night»). Ее я всегда слушаю с замиранием сердца. Соло Тиммонса в меру сдержанны, сухи и полны тонкого юмора.

В баре «Радио» на Аояме подается коктейль «So Tired», приготовленный в стиле одноименной композиции Бобби Тиммонса: джин, водка, пиво «Гиннесс». Он приятно снимает усталость в конце рабочего дня.

Бобби Тиммонс(1935–1974)

Родился в Филадельфии. Известный композитор и пианист, активно использовал мотивы госпела. Его дед был пастором, поэтому он с детства привык к церковной музыке, впоследствии легшей в основу его творчества. В 1955-м стал профессиональным музыкантом. В 1958-м выступал в составе ансамбля «Jazz Messengers» Арта Блэйки, выпустив хит «Moanin'». В 1959-м играл в квинтете Кэннонбола Эддерли, написал известную композицию «This Here». Начиная с 1961-го играл в составе собственного трио.

При упоминании имени Джина Крупы я всегда вспоминаю соло на ударных с пластинки Бенни Гудмена «Sing, Sing, Sing». Слушая его, так и хочется сказать: «Не может быть!» Хотя если внимательно прослушать альбомы, записанные Гудменом в его лучший период, станет ясно, что подобные эффектные соло скорее исключение, чем правило, и что на самом деле Крупа был всего лишь участником ритм-секции, аккуратно выполняющим «рутинную» работу.

Особым постоянством Крупа отличался в квартете Гудмена, состоявшем из трио (Джин Крупа, Тедди Уилсон, Гудмен) и Лайонела Хэмптона. Именно ударным Крупы как нельзя лучше удавалось создать благоприятную и стабильную атмосферу в коллективе с двумя контрабасистами. Практически нереально требовать от его «хохочущих» ритмов ощущения эстетического наслаждения, до глубины пронзающего душу, но в те годы его метод облегченного перевода «холодного свинга» черных барабанщиков в доступные пониманию белых слушателей формы считался практичным, неординарным и даже интеллектуальным. Хочется отметить потрясающий слух и выдержку Джина Крупы — качества, которые легли в основу стиля всех следующих поколений белых ударников.