Фрэнк Партной - FIASCO. Исповедь трейдера с Уолл-Стрит

Аукцион по продаже структурированных облигаций взбаламутил весь рынок ценных бумаг. После объявления о торгах все устоявшиеся рынки пришли в движение. Страшила, никогда не упускавший возможности посмеяться, во время аукциона поведал может быть, а может и сказку об очередной блажи Роберта Ситрона.

Правда, я на аукционе не присутствовал. Меня и еще нескольких сотрудников послали доставить сверхважные документы всем участвующим в торгах банках. Курьеру настолько ответственную работу доверить было невозможно. На мою долю выпал визит в Goldman Sachs. Трясясь в такси, я ни на секунду не выпускал из рук бережно опечатанный пакет, и хотя мне до смерти хотелось узнать, что в нем, искушение удалось преодолеть.

Исполнив миссию, я устроил себе перерыв, чтобы прогуляться мимо Нью-Йоркской фондовой биржи, расположенной на Уолл-стрит неподалеку от Goldman Sachs. Несколькими годами раньше, еще до того как я начал работать в First Boston, друг пригласил меня посетить это здание. Для меня это стало незабываемым впечатлением: крики, вспышки, телефонные звонки. Тогда я считал биржу пупом финансового мира, и как же я ошибался! В наши дни эта организация стала пятым колесом в телеге инвестиционных банков, осуществляющих наиболее важные операции за закрытыми дверями и проводящих секретные совещания, причем часто за пределами США.

Вернувшись, я услышал жалобы сотрудников отдела бумаг с фиксированным доходом на малую прибыль; правда, позже выяснилось: при расчетах они ошиблись на несколько сотен тысяч долларов, а все потому, что какой-то парень неправильно вводил данные в компьютер. Наша группа действительно сделала деньги на продаже структурированных облигаций. Все испытали облегчение.

Все, кроме округа Ориндж и его адвокатов. 8 декабря в 13.54 Morgan Stanley и другие банки завершили продажу структурированных облигаций. B 14.36 администрация округа пообещала засудить каждого брокера, принимавшего участие в продаже. Хотя позже округ и предъявил иск Nomura Securities, одному из участвовавших в аукционе брокеров, об иске к Morgan Stanley я так никогда ничего и не услышал.

Округ Ориндж приобрел наибольшую в Южной Калифорнии известность, но удар по карману перенес не он один. В сентябре 1994 года группа производных получила следующую информацию: округ Сан-Диего, для того чтобы отсрочить неизбежные убытки, реструктурировал портфель производных общей стоимостью 700 миллионов долларов. ГПП обратилась к Сан-Диего с аналогичным предложением о реструктуризации, но округ выбрал другой инвестиционный банк. Сан-Диего владел производными, получившими название «облигации с купонной ставкой, привязанной к валютному курсу» (английская аббревиатура — CERLS), и походившими на PERLS за тем лишь исключением, что схема выплат применялась к купонам, а отнюдь не к основной сумме долга. Пока Morgan Stanley готовил свое предложение, мне пришло в голову, что администрации Сан-Диего может быть удобно оттянуть признание потерь до момента окончания выборов, и я даже позвонил в избирательную комиссию округа, желая узнать, когда выборы состоятся. Исходя из сообщенных мне сроков, я мог с достаточной долей уверенности утверждать: реструктурированные облигации будут погашены и потери будут признаны уже после выборов, так что мысль моя оказалась красивой, но и только.

Производные пользовались популярностью и в прочих административных образованиях вечно солнечной Калифорнии. Morgan Stanley продавал структурированные облигации округам Сонома, Сан-Диего, Сан-Бернардино и Ориндж. В море из 74 миллиардов долларов, а именно такую сумму составлял Калифорнийский пенсионный фонд государственных служащих (California Public Employees Retirement System, CALPERS), текла река из прибылей от производных, купленных на сотни миллионов. Потеряли на производных бумагах и другие штаты, в том числе Флорида, Луизиана, Огайо, Висконсин, Вайоминг и, конечно же, Западная Вирджиния. Даже кливлендские власти при постройке Дворца славы рок-н-ролла для подстраховки продали облигации с плавающей ставкой на 38 миллионов долларов и купили производные.

Одним из самых крупных покупателей оказался Совет по инвестициям штата Висконсин, который по рекомендации фондового менеджера Скипа Гибсона, личности среди продавцов производных Уолл-стрит весьма популярной, приобрел производные бумаги на 32 миллиарда долларов. Висконсин купил даже PERLS. В августе 1994 года, после того как прогорел один из трейдеров висконсинских PERLS, Morgan Stanley реструктурировал сделки, чтобы на несколько лет оттянуть погашение облигаций, а быть может, как и в случае с Сан-Диего, скрыть и отсрочить потери. Тем не менее, какую бы цель эта сделка ни преследовала, моя группа ободрала штат Висконсин как липку. С относительно небольшого объема продаж, составившего всего-то 35 миллионов долларов, мы получили в качестве гонорара почти миллион.

Но в сознание Висконсин так и не пришел, что и продемонстрировал, продолжив рискованную инвестиционную политику. Даже в самый разгар нашего издевательства над округом Ориндж сей штат выразил заинтересованность в покупке каких-то экзотических бескупонных облигаций с правом погашения в иенах. Через несколько месяцев до администрации Висконсина все-таки дошло, сколько именно на этих странных сделках потеряла их казна, и Скип Гибсон превратился в безработного.

Менеджеров многих фондов, несмотря на угрозу увольнения, просто-таки тянуло поиграть с ненадежными производными. Мне же эти ребята напоминали игроков в наперстки, причем под одним наперстком лежал скромный доход, чуть выше рыночного, а под другим — финансовая бомба с часовым механизмом.

Представьте себя на месте управляющего фондом, куда относят пенсии или другие деньги простые бабушки и дедушки или куда для пущей безопасности вложены собранные налоги. Если вы сумеете обеспечить бабушкам и дедушкам доход 6% вместо 5,5%, они порадуются вместе с вами. Ваши начальники порадуются вместе с вами. Вы станете звездой. Вот что произойдет, если вы верно угадаете наперсток. Для руководителя фонда лишние полпроцента прибыли— дар Царя Небесного. Небольшой рост базисной ставки — и без каких-либо усилий вы попадаете в высший эшелон менеджеров. Если же вам кажется, будто инвестиции не сопряжены с высоким риском и принесут хороший доход, то тут и думать не о чем, даже при том что банк требует солидный гонорар. Вы не можете устоять перед соблазном и покупаете производные.

А теперь представьте, как вы будете смотреть в глаза простым людям, узнавшим, что они потеряли все. Как эти люди поведут себя, когда выяснят, что вместо покупки краткосрочных надежных облигаций вы купили производные типа «облигаций повышенной доходности с плавающей процентной ставкой», выплаты по которым всецело зависят от изменений трехмесячной лондонской межбанковской ставки, более известной как ЛИБОР? Обрадуются ли доверившиеся вам люди внезапному изменению трехмесячной ЛИБОР? Станут ли они проверять величину трехмесячной ЛИБОР, устанавливаемую ежедневно в 11.00 по Гринвичу на основании средней долларовой процентной ставки, которая выводится из ставок различных банков; обратятся ли они к информационной службе Telerate (страница 3750, если кого интересует), где Британская банковская ассоциация (British Bankers Association) публикует величину ЛИБОР? Скорее всего, нет. Ачго, если вы выбрали не тот наперсток?