Фрэнк Партной - FIASCO. Исповедь трейдера с Уолл-Стрит

На протяжении примерно десяти лет Tokken Trust приносил Yakult двойную пользу, давая доходы от инвестиций и позволяя не платить с этих доходов налоги. Нужда в обнародовании деятельности отсутствовала. Тем не менее в начале 1990-х годов, после взрыва мыльного пузыря японской экономики и начавшегося падения фондового рынка, компании, организовавшие подобные фонды, получили тяжелые удары. Неожиданно трасты, вместо того чтобы деньги зарабатывать, начали их терять. Поскольку убытки все росли, компании были вынуждены сделать выбор: или они ликвидируют трасты и признают свои потери, или же продолжают наращивать объем рискованных инвестиций и молятся, чтобы новые прибыли компенсировали старые утраты.

Yakult предпочла пойти по второму пути ив 1991 году, пытаясь отыграться, начала использовать производные. Хотя о положении фирмы не знал почти никто, несколько участников рынка производных были в курсе укрытия компанией убытков Tokken Trust и удваивания ставки в стремлении вернуть потерянное. Причудливые телодвижения Yakult стали известны некоторым трейдерам, так как фирма успела приобрести репутацию большого любителя опционов в Чикаго. По словам одного аналитика, «все мы понимаем, что в какой-то степени это является признанием серьезных потерь». И действительно, в 1996 году компания, не поднимая шума, призналась в утрате на производных «небольшой» суммы — 40 миллионов долларов.

20 марта 1998 года Yakult объявила о потере на производных за последние четыре года не менее 810 миллионов долларов, причем конкретные сделки, приведшие к такому прискорбному результату, названы не были. В тот же день в ходе грандиозных торгов акции фирмы упали в цене от 820 до 620 иен. Каким же образом производитель йогуртов ухитрился потерять на производных почти миллиард долларов? Вопрос остался без ответа, а тем временем объем убытков уточнялся. Сначала все 810 миллионов долларов были отнесены на счет потерь от сделок с производными. Потом эта сумма сократилась до 64,7 миллиарда иен, или 500 миллионов долларов. К маю на производные списывали уже 96,6 миллиарда иен, то есть 710 миллионов долларов. Каждый месяц сумма в долларах изменялась миллионов на 100. Каким данным верить, а каким — нет, я просто не понимал. Скорее всего, потери не на производных были обязаны своим появлением инвестициям в старые добрые трасты и ценные бумаги. Насколько же отрадно знать, что лишиться денег можно и старомодными способами. Но допустим, что верна самая благоприятная для приверженцев производных оценка. Тогда наш вопрос принимает следующий вид: каким же образом производитель йогуртов ухитрился потерять на производных полмиллиарда долларов?

Держатели акций Yakult считали, что вкладывают свои деньги в производство напитков из ферментированного молока, точно так же как и держатели акций Procter & Gamble полагали, что они являются владельцами компании, производящей мыло. И те и другие ошибались, и те и другие, к полному своему изумлению обнаружили: компании зарабатывают на жизнь играми на иностранных валютах. При этом держатели акций японской компании оказались даже в худшем положении, нежели их американские коллеги. В среднем владельцы акций Yakult потеряли половину вложенных средств, причем от последовавших судебных разбирательств толку не было. Procter & Gamble, напротив, удалось прийти к соглашению с Bankers Trust о возмещении более чем 150 миллионов долларов, в то время как обычно в подобных ситуациях инвестиционные банки выплачивали от 40 до 70% от суммы потерь. (Безотносительно к истории с Procter & Gamble: в записи разговора двух продавцов ВТ есть интересная фраза: «Это же русская рулетка. Я отлично понимаю, что каждый раз, заключая сделку, нажимаю на спусковой крючок, и однажды прозвучит выстрел».)

У сотрудников Yakult тоже не было поводов для радости. Фирма объявила о предстоящем увольнении 300 человек, о снижении зарплат высшим руководителям на 20% и даже, вы не поверите, о задержке выплаты премий директорам. Правда, задержка длилась всего год.

Банкиры, посвященные в дела Yakult, говорили, что компания сделала ошибку в игре на сериях экзотических опционов на индекс Nikkei. По сведениям из других источников, сделки происходили со свопами на включенные в Nikkei акции и валютными свопами. Кто-то сказал, что потери приключились из-за неверно предугаданной динамики процентной ставки. Деталей, очевидно, мы никогда не узнаем, тем не менее, какими бы они ни были, наверное, нелегко объяснить бабушкам в зеленых пиджаках, толкающим маленькие тележки, почему их выгоняют с работы.

По старой японской традиции нашли крайнего — вице-президента компании Наоки Кумагаи. Именно он занимался большинством сделок, поскольку, кажется, был единственным, кто в них разбирался. Кумагаи просил руководство компании подождать еще чуть-чуть, так как, по его словам, инвестиции вскоре должны окупиться. Интересно, верил ли он в это и понимал ли, что делает. Как бы то ни было, выгнали его с работы в один миг. Компанию Кумагаи составил председатель Yakult. В отличие от двух высокопоставленных чиновников японского министерства финансов, месяцем раньше попавшихся на взятках, бывшие руководители Yakult самоубийством жизнь кончать не стали.

Заметки на полях относительно культурного аспекта трагедии: потери на производных не отразились на Yakult Swallows, принадлежащей фирме бейсбольной команде, чемпионе страны. О понесенных компанией убытках сообщили как раз перед первой игрой сезона, но председатель бейсбольного клуба Киото Сакаи уверил игроков, что Yakult их не продаст. Бейсболисты, кстати, имели все основания для беспокойства: лучшие игроки зарабатывали в среднем по 49 миллионов 680 тысяч иен, или по полмиллиона долларов, в год, что несколько превышало прожиточный минимум в Токио. (Правда, наиболее высокооплачиваемым американским бейсболистам деньги эти покажутся семечками. Переведя в иены зарплату Гарри Шеффилда за 1998 год, мы получим более миллиарда иен.)

Если специалисты не ошиблись и признанные Yakult потери — всего лишь верхушка айсберга, то становится понятным скептическое отношение США к японской программе финансового дерегулирования, именуемой «большой взрыв». Yakult, быть может, и переживет недавние убытки, но эта фирма не единственная, кто потерял деньги на производных, обретших в Японии вторую родину наравне с бейсболом, и если не с яблочным пирогом, то по крайней мере с розовым йогуртом. Вы можете удивляться свободе и размаху, царящим на японских финансовых рынках несмотря на всепроникающие фокусы при игре с производными, и вы можете содрогнуться, представив себе, что там начнется после отмены регулирующих правил.

В Соединенных Штатах финансовое положение различных фирм благодаря производным значительно ухудшилось — как в связи с недавними потерями, так и из-за убытков, понесенных в роковые 1994—1995 годы. Наибольшей известностью пользуется сага об округе Ориндж, потерявшем в декабре года более миллиарда долларов и превратившемся с тех пор в неплохую кормушку для адвокатов. Судебные процессы округа приобрели такой размах, что затмили даже описанное Чарльзом Диккенсом в книге «Холодный дом» судебное дело «Джарндис против Джарндиса». К середине 1998 года округ вел 15 гражданских процессов против 28 ответчиков, в том числе против 20 фирм с Уолл-стрит.