Джордж Капоши - КГБ в ООН

Кажется, еще египтяне первыми осознали необходимость в шпионаже, создав секретную службу и открыв школы для разведчиков. Первое практическое применение их подготовки, вероятно, датируется правлением египетского фараона Тутмоса III, когда капитан Тут умудрился с помощью шпионов тайно доставить в Яффу двести вооруженных солдат, которых посадили в мешки и внесли в город под видом муки.

Пожалуй, величайшую из всех шпионских историй можно найти в «Илиаде»: вспомните Троянского коня.

Шли века, шпионаж обретал силу и влияние. Известно, что Жанну д'Арк предал шпион – епископ Пьер Кошон из Бове, состоявший на содержании английского короля. Перечисляя знаменитых шпионов, мы не забудем назвать Бенедикта Арнольда [3], бельгийку Марту Кокерт и француженку Анн-Мари Вальтере, которые шпионили в германских оккупационных войсках во время Первой и Второй мировых войн.

По-видимому, Россия впервые попробовала серьезно заняться шпионажем в 1881 году, когда для борьбы с терроризмом была создана так называемая охранка – охранное отделение полиции. Тогда хитростью и обманом удалось расстроить планы не только отчаянных храбрецов-цареубийц, но и заговорщиков внутри правительства.

После захвата власти большевиками в 1917 году Ленин учредил Всероссийскую чрезвычайную комиссию по борьбе с контрреволюцией, спекуляцией и саботажем (ВЧК). Поскольку даже русские с трудом выговаривали это название, ее перекрестили в ЧК. Это была все та же охранка, но под другим названием.

В 1923 году на смену ЧК пришло Объединенное государственное политическое управление, или ОГПУ, которое выросло в устрашающую тайную полицию и шпионскую организацию. В 1934 году ОГПУ вошло в систему Народного Комиссариата внутренних дел, ставшего орудием всемирного шпионажа. Возможно, читатели лучше знакомы с аббревиатурой этой шпионской машины – НКВД. В последующие годы организация меняла название, но никогда не отказывалась от своих целей: до казни в 1953 году ее шефа Лаврентия Берии вывеска НКВД на какое-то время сменялась на МВД – Министерство внутренних дел, потом (в 1954 году) – на КГБ – Комитет государственной безопасности [4].

Агенты НКВД составили ядро шпионской сети, опоясывающей сегодня весь земной шар. Вместе с агентами Коминтерна они проникли в такие разные сферы, как политика, промышленность, коммерция, сельское хозяйство, транспорт, и в самую важную отрасль – военную.

Многочисленные свидетельства раскаявшихся коммунистов практически не оставляют сомнений в том, что первостепенные интересы и цели советских разведывательных центров распространялись главным образом на военную сферу.

О справедливости этого можно судить по немалому числу разоблачаемых в США иностранных шпионов и по преобладанию среди них агентов, действующих под прикрытием Организации Объединенных Наций.

СССР никогда не признавался в причастности к шпионажу, даже если его офицеров разведки брали с поличным – с крадеными секретными данными. Напротив, над каждым разоблачением подтрунивали, поддразнивая американцев: «Вы под каждым кустом находите коммунистического шпиона!»

Неплохая позиция. Неписаный закон шпионажа гласит: никогда не признавайся. Это вовсе не вопрос этики. Чтобы достичь максимальной эффективности, шпионская система должна быть полностью засекреченной. Признание означает провал. Он невозможен: в мире секретных служб репутация строится на тайне.

История советского членства в ООН связана со множеством случаев причастности к шпионажу дипломатического и консульского корпуса, равно как и советских граждан – работников Секретариата.

Устав ООН требует наделять служащих, прибывающих из любой страны и работающих в любой должности, статусом «международных государственных служащих». Они обретают его, ставя подпись под присягой на верность перед началом работы на любом посту в ООН. Присяга обязывает работника служить ООН честно и беспристрастно и запрещает правительству родной страны своим влиянием или действиями отвлекать служащего ООН от исполнения долга.

Штат ООН – от генерального секретаря до незаметного делопроизводителя – должен работать в согласии с правилами и распоряжениями ООН. В строгом смысле здесь нет и намека на отказ от преданности своей стране. Однако сотрудникам ООН не разрешается действовать в интересах собственного государства, скажем передавая документы ООН членам дипломатической миссии своей страны или способствуя осуществлению в учреждениях ООН ее проектов.

Первые девятнадцать лет существования ООН определенно продемонстрировали, что, невзирая на некоторые промахи и упущения, «международные гражданские служащие» вполне способны сделать работу такой гигантской машины, как всемирная организация, независимой. Но этот период продемонстрировал и то, что, подписывая в Сан-Франциско наряду с прочими принципами Устава ООН пункт о независимости, Советский Союз придерживался иного мнения. Хотя служащие ООН из Советского Союза и стран социалистического лагеря подписывали присягу, многие из них тем не менее проводили в жизнь инструкции Москвы. Их посылали в ООН не только для оказания помощи в международных делах, но и для выполнения тайных приказов, полученных из советского представительства в ООН. Некоторые из этих граждан прошли шпионскую подготовку, но замаскировались под секретарей, делопроизводителей, машинисток или чиновников высоких категорий, возглавляющих департаменты ООН.

Возможно, мы недооценили бы положение дел, называя профессиональными шпионами некоторых советских граждан. ФБР подготовило доклад, представленный генеральному прокурору для использования подкомитетом по проверке соблюдения Закона о внутренней безопасности и других законодательных актов о внутренней безопасности.

Относительно ООН в докладе утверждается: «Обращает на себя внимание факт причастности советских служащих Организации Объединенных Наций ко многим вышеупомянутым инцидентам и случаям шпионажа. Эти люди – гости Соединенных Штатов и должны служить делу установления мира во всем мире, но фактически это тщательно отобранные посланцы международного коммунистического подполья, обученные хитрости и обману и намеренные всецело использовать демократические свободы тех стран, которые хотят уничтожить. Было бы слишком оптимистично надеяться на то, что они не решатся заниматься своей деятельностью в ООН».

Стройная молодая женщина, скромно, но со вкусом одетая (на ней были черная юбка и рыжевато-коричневый свитер, а на шее – нитка жемчуга), задумавшись, сидела в экспрессе Вашингтон-Нью-Йорк Пенсильванской железной дороги, мчавшемся к цели назначения – Пенсильванскому вокзалу. На пустовавшем сиденье лежало ее аккуратно свернутое черное пальто.