Бембер Гаскойн - Великие Моголы. Потомки Чингисхана и Тамерлана

Шах Джахан был помещен под домашний арест в мраморных покоях гарема, а его стражем и единственным посредником в общении с внешним миром стал его внук Мухаммед Султан. Спустя еще три дня Аурангзеб снова выразил желание посетить отца. Он и в самом деле отправился к нему, восседая на слоне, в торжественной процессии к воротам крепости, но тут его ушей достиг слух о том, что рабыни-татарки, по-прежнему находящиеся в гареме при Шах Джахане, готовятся убить его, едва он приблизится к отцу. Аурангзеб без особой охоты выслушал известие об этой женской угрозе, но почти в то же время явилось куда более существенное доказательство злокозненных намерений его отца. Аурангзебу показали перехваченное письмо Шах Джахана к Даре, в котором император обещал старшему сыну свою неизменную поддержку. Аурангзеб повернул слона и вернулся в свои временные апартаменты в доме Дары, где продолжил приготовления к преследованию брата.

Аурангзеб выступил на север по направлению к Дели 13 июня. За его армией без видимой охоты и на значительном расстоянии следовала армия Мурада. Назревавшая стычка между двумя царевичами теперь уже казалась неизбежной. Зависть Мурада, несомненно, возросла за время, проведенное в Агре, где Аурангзеб играл главную роль, а Мурад, еще не излечившийся от ран, полученных при Самугархе, предавался вынужденному безделью. С другой стороны, армия Мурада росла быстрее, нежели армия Аурангзеба, потому что жалованье солдатам в ней было выше, а дисциплина свободнее. Царевичи держались все более настороженно по отношению друг к другу. Пошли слухи, что Мурад собирается пригласить Аурангзеба к себе в шатер и подчинить его себе, но на деле сам Мурад был обманут ласковым гостеприимством брата 25 июня в Матхуре. Вечером в шатре у Аурангзеба шла веселая дружеская пирушка. Сам Аурангзеб был слишком правоверным мусульманином, чтобы употреблять алкоголь, однако Мурад, как и было задумано, выпил чересчур много. Он почувствовал сонливость и принял предложение Аурангзеба отдохнуть. К нему послали рабыню, чтобы она сделала ему «щампу» (это слово в переводе с хинди означает «массаж»), и убаюканный ласковыми руками девушки Мурад уснул под неусыпной охраной своего евнуха Шахбаза, который в полном вооружении находился в шатре. Но Шахбаза хитростью вынудили выйти из шатра и бесшумно задушили. Пробудившись, Мурад обнаружил, что он обезоружен и окружен. В ту же ночь четыре слона, на спинах у которых были совершенно одинаковые закрытые беседки, покинули лагерь и двинулись в четыре разных стороны света, чтобы ввести в заблуждение любого, кто попытался бы освободить пленника. Тот слон, что устремлялся к северу, доставил Мурада в место его заключения, крепость Салимгарх на острове посреди Джамны возле Дели. Поступив таким образом, Аурангзеб, в отличие от своих безрассудно стремительных братьев, мудро выждал восемь месяцев и объявил себя императором.

Типичным для Аурангзеба было то, что, даже объявив себя наконец императором, он не тратил времени на такие условные символы власти – столь привлекательные для большинства правителей, – как чеканка монет и чтение хутбы с упоминанием его имени. Вместо этого он, после краткой церемонии в саду возле Дели 21 июля 1658 года, в час, определенный астрологами как наиболее благоприятный, поспешил преследовать своего старшего брата.

Притом, что Шах Шуя собирал свежие силы на востоке, а Дара Шукох занимался тем же самым на западе, новый император вынужден был провести следующие несколько месяцев в быстрых переходах по разным направлениям, чтобы защитить то, что он захватил. Из двух братьев наибольшую угрозу представлял собой Дара. Он забрал огромные средства из имперской казны в Дели, но при известии о молниеносной вылазке Аурангзеба из Агры вынужден был бежать из города, прежде чем смог воспользоваться этими средствами для создания хорошо подготовленной армии. То же повторилось и в Лахоре. Здесь Дара нашел еще больше сокровищ и к тому же оружие, которое запасал Шах Джахан для второго похода на Кандагар, но примерно с месяц или около того после приезда Дары в город Аурангзеб снова обнаружился в опасной близости, и старший брат решил бежать. Забрав с собой сокровища и оружие, он устремился вниз по течению реки к Синду. Помнил он об этом или нет, но двигался он точно таким путем, какой избрал Хумаюн, когда находился в весьма сходном положении, убегая от только что воцарившегося Шер-шаха. Дорога Дары оказалась в конечном счете столь же мучительной, как и путь, проделанный его прапрадедом, но завершение было неизмеримо более скверным. Дара имел теперь большую, хоть и недостаточно опытную армию, и предполагалось, что противостояние с войском брата произойдет возле Мултана. Но Аурангзеб был мастером коварной дипломатии. Вполне откровенные письма были тайно доставлены в лагерь тем военачальникам Дары, которые не были по отношению к нему вполне лояльными, с целью переманить их, и совершенно лживые послания передавали Даре в собственные руки – с целью опорочить тех, кто был ему верен. Возникшая в результате неуверенность в сочетании с нежеланием самого Дары встретиться лицом к лицу с закаленной в боях армией брата привели к повальному дезертирству, и Дара со все более редеющими рядами солдат отступил к югу. Как и Шер-шах, после того как загнал Хумаюна в эти дикие и далекие края, Аурангзеб повернул назад, дабы заняться делами в центре империи, а преследовать царевича отправил своих полководцев.

Стоял уже конец сентября 1658 года, и Шах Шуя был уже на марше – вверх по Гангу из Бенгалии по направлению к Агре под предлогом, гораздо более правдоподобным, нежели придуманный в свое время Аурангзебом: он якобы шел спасти отца. Аурангзеб призвал Мир Джумлу из его чисто формального заточения в Даулатабаде, и в начале января два старых союзника по военным кампаниям в Декане объединили свои силы к западу от Бенареса, за несколько дней до встречи с Шах Шуей при Кхаджвахе. В отличие от прежних сражений этой успешной войны, хотя обстоятельства и на этот раз складывались в основном в пользу Аурангзеба, победа оказалась наименее полной и сокрушительной. Частично это объясняется перевертничеством Джасванта Сингха, раджи Марвара, чьи ренегатские способности стали играть все возрастающую по важности роль в событиях этого периода. Это его войско Аурангзеб разбил при Дхармате, когда Джасвант Сингх сражался на стороне Дары, и утверждали, что его бегство с поля боя оценили в Раджастхане как величайший позор для семьи, и супруга, царевна из Удайпура, отказалась делить с ним ложе до тех пор, пока он не восстановит свое доброе имя. Однако его последующие действия вряд ли тому способствовали. Сражаясь на сей раз на стороне Аурангзеба и получив командование над левым крылом войск, он в ночь перед сражением отправил Шах Шуе записку, в которой сообщал тому, что сам он ударит в тыл имперской армии, а Шах Шуя, услышав шум в лагере врага, пусть нападет на нее с фронта. Только репутация коварного хитреца спасла Аурангзеба. Шах Шуя решил, что письмо Джасванта Сингха – это часть ловушки, устроенной Аурангзебом, и не предпринял ничего, когда услышал шум и крики во вражеском лагере. Но даже при этом предательство Джасванта Сингха принесло ощутимый ущерб. Он со своими раджпутами захватил значительную часть грузов и вьючных животных армии и удрал со всем этим в Раджастхан; из-за возникшей суеты и слухов о поражении часть солдат Аурангзеба тоже сбежала, однако его выдающаяся выдержка и уверенное спокойствие – он, как обычно, закончил молитву, прежде чем вмешаться в происходящее, – предотвратили распространение паники, и к рассвету силы его превышали силы Шах Шуи почти вдвое. Благодаря искусной и неожиданной тактике Шах Шуя едва не повернул удачу лицом к себе, но все же численное превосходство одержало победу. И снова, как при Бахадурпуре, Шах Шуя ушел вниз по течению Ганга. Аурангзеб отправил Мир Джумлу преследовать его, но после кампании, продолжавшейся в течение пятнадцати месяцев, царевич вместе со своей семьей бежал на лодке в Аракан – область к востоку от Бенгалии, обитаемую дикарями-пиратами. Вероятно, все они были убиты пиратами. Ничего определенного об их судьбе не удалось узнать, несмотря на усилия Аурангзеба добыть доказательства их гибели и таким образом избавить себя от слухов, что Шах Шуя вот-вот вернется и предъявит права на трон.