Джон Уайт - Боги и люди Древнего Египта

Египетское общество было феодальным и теократическим. Все нити общественной и духовной власти находились в руках царя. Как только он натягивал или ослаблял повод, на котором держал страну, – это сразу же отражалось во всех уголках царства. Он был конусом, венчавшим египетскую пирамиду. В таких странах, как Вавилония, царь был обычным смертным, которого боги назначили своим представителем на земле. Царь Египта сам был богом, точнее, воплощением многих богов. Он был не только воплощением своего отца, многоликого бога солнца Ра; он также ассоциировался с сыном Ра, Гором – богом с головой сокола (см. рис. 63). А Гор тоже, можно сказать, «страдал» раздвоением личности. В качестве местного божества Иераконполя он был божественным символом Верхнего Египта, который, как полагают некоторые историки, в начале династического периода победил Нижний Египет и объединил Египет. Позже жрецы Гелиополя объединили поклонение этому историческому Гору с поклонением Гору из народных легенд, в которых он был сыном Осириса, повелителя царства мертвых. Поэтому предполагалось, что умерший фараон воскреснет в обличье Осириса (или, вернее, одного из Осирисов). Таким образом, он был не только богом Ра и его сыном Гором, но также и Осирисом и его сыном Гором, и все это – в одно и то же время. Действительно, весьма странная и запутанная ситуация; однако она свидетельствует о том, что правителя Египта окружала аура святости и недосягаемости. Никто не был настолько отгорожен от мира ореолом божественности, как фараон. Сегодня такой ореол окружает монарха.

Каждое утро на заре фараон шел в Дом утра, одну из своих личных часовен. Там он совершал ритуальное омовение рук и ног. Так же как бог солнца Ра каждое утро купался в первозданном океане на небесах, фараон совершал омовение, чтобы восстановить жизненную силу, которая затем растекалась по двум царствам. Потом тело фараона умащали ароматическими маслами, облачали его в царские одежды и вручали ему символ власти. Все это делали жрецы, на которых были маски Гора и Тота – бога мудрости с головой ибиса. Затем он шел в храм, где проводил дальнейшую церемонию. Целью этой церемонии было вдохнуть жизнь в церемонии, которые через некоторое время начинали проходить в храмах по всему Египту, и духовно стать их частью – это было нечто вроде совершения трансформации. Фараон был божественным катализатором Египта, своего рода божественной искрой. Египтяне не верили, что вся машина жизни закрутится вновь, если их бог – фараон не произнесет магические слова.

Двор фараона был столь же напыщенным и иерархическим, как и дворы Бурбонов или Габсбургов. Каждый шаг и жест фараона был исполнен глубочайшего смысла и окружен всевозможными церемониями и предосторожностями. Было поистине несчастьем, если его тень падала на кого-то; случайное прикосновение фараона также было дурным предзнаменованием, и избавить от несчастья могло только его извинение. Знаком чрезвычайной благосклонности было разрешение поцеловать ногу фараона, а не пыль перед ней. Само его имя было священным и магическим, поэтому было опасно произносить его вслух. Именно поэтому его называли обезличенно – «фараон». Это слово происходит от слов «per aa», что означает «большой дом» или «дворец». В какой-то степени эта традиция сохранилась и в наши дни, когда мы говорим «Букингемский дворец», имея в виду королеву Англии, или «Белый дом», имея в виду президента США.

Пока он был мальчиком, его жизнь была относительно беззаботной. И конечно, он не мог предвидеть, в каких жестких и даже жестоких рамках протокола ему придется существовать. А пока он играл со сверстниками, его учили плавать, ездить верхом, стрелять из миниатюрного лука. Когда он достигал определенного возраста, он начинал учиться военному делу вместе с сыновьями знатных людей и иностранными принцами, которых присылали в Египет получать образование. Когда подходило время его вступления на трон, из окруженного заботой, веселого наследника он становился далеким и пугающим божеством. Здесь мы приводим описание того торжественного момента, когда царь Сети I решил сделать наследного принца, которому тогда было пятнадцать лет, своим соправителем: «Сам Всевышний бог (то есть царь Сети) растил меня, пока я был ребенком, до того момента, когда я стал императором. Он дал мне землю, когда я был еще в зародыше. Затем, как старший сын, я был назначен принцем – наследником на троне Геба (бога земли) и я стал служить государству Двух земель, как капитан пехоты и конных колесниц. Затем, когда мой отец во всем своем величии показался перед людьми, держа меня на коленях, он сказал: «Коронуйте его как законного монарха, чтобы я при своей жизни мог увидеть его красоту». И он повелел ближайшим придворным застегнуть корону на моей голове. «Положите ему Великого [2]на голову», – сказал он.

Наследный принц сменил на троне своего отца в качестве фараона Рамсеса II и правил с полагающейся ему пышностью и властностью (рис. 59).

Рис. 59. Рамсес II на троне с Голубой короной на голове

Принц или царь женился очень рано, часто еще в детстве. У него в жилах текла кровь самого бога солнца Ра, и было важно, чтобы эта божественная кровь не оказалась разбавленной; так что он сохранял чистоту и силу крови, женившись на девушке из своей семьи: сестре, сводной сестре, кузине. Тем самым он следовал примеру Осириса, который женился на собственной сестре Исиде. Случалось даже, что фараоны женились на собственных дочерях и имели от них детей. Однако не следует думать, что инцест в Египте был обычным делом: эта практика была строго ограничена рамками царской семьи и имела на то благословение богов. Также стоит помнить, что в условиях клановой системы додинастического периода вся собственность и имущество в Египте наследовались по женской линии. Таким образом, трон переходил по наследству скорее царице или наследной принцессе, чем принцу, и, чтобы гарантировать себе право на власть, фараон без тени сомнения женился на любой женщине, которая могла бы претендовать на престол. Поэтому он не только вступал в инцест, но был еще и многоженцем: помимо главной и весьма почитаемой супруги, которая звалась Великой главной женой, у него было еще множество жен-дочерей и жен-сестер. Еще у него могли быть так называемые «политические» жены: это были иностранные принцессы, которых присылали в Египет, чтобы их брак с египетским фараоном укрепил дипломатические союзы между странами. Третья группа жен состояла из танцовщиц и других женщин, поразивших воображение фараона и купленных для его гарема (рис. 60). На некоторых из этих женщин он женился, на других нет, их детей он мог или признать своими наследниками, или нет.