Уильям Тейлор - Микенцы. Подданные царя Миноса

В соответствии с египетскими аналогами эти вазы стали именовать мешкообразными. Микенский вариант представляет собой приземистый и более элегантный сосуд, изготовленный из глины, возможно, он происходит от аскоса – приземистого одноручного кувшина, распространенного в средний элладский период.

Микенские изделия из алебастра экспортировались в Египет и Сирию. Следовательно, подобные вазы, обнаруженные в этих странах, предоставляют важнейший материал для датировки. Ниже мы рассмотрим его подробнее. На Крите данный тип сосудов никогда не был популярен, за исключением ограниченной территории, прилегающей к Кноссу.

Еще одна ваза, привезенная в Египет, также имеет точно датируемый контекст в виде двух сосудов из Вафейо. Это два золотых кубка со сценами поединков с быками, найденные в захоронении близ деревни, расположенной к югу от Спарты, на южном Пелопоннесе.

Терракотовые аналоги данной чаши бытовали на Крите в течение длительного времени еще со среднеминойского времени (то есть с 2000 г. до н. э.). В Греции похожие изделия начинают появляться к концу среднего элладского периода (в XVII – XVI вв.), практически одновременно с металлическими. Чаша из Вафейо – один из распространенных типов ваз, употреблявшихся во время ПЭ-I и II.

Критские образцы сильно повлияли на микенскую керамику второго позднеэлладского периода. Прежде всего назовем огромные вазы дворцового стиля, характерные для второго расцвета позднеминойской керамики. Это время даже называют «великим веком дворцового стиля» из-за больших помпезных кувшинов для припасов, отличавшихся витиеватым, но более свободным и выразительным стилем, чем греческие аналоги. Такие вазы обнаружены преимущественно в кносском дворце Миноса, построенном в ПЭ-II.

Хотя эти кувшины и появились в Кноссе, они были не менее популярны в материковой Греции и там же производились. Греция многому научилась у Крита, и уже в этот период местные мастера не только копировали привозные образцы, но и отличались собственным стилем, основываясь на приобретенном опыте.

Рис. 9. Чаша из Эфиры (по Уэйсу и Штуббингу)

Примером может служить эфирский стиль, появившийся как подражание популярным минойским мотивам. На обеих сторонах вазы, которая обычно использовалась как килик, нарисован растительный орнамент, напоминавший стилизованные цветы с критских изделий.

Эфирский стиль получил название от Эфиры – легендарного города, основанного Сизифом Коринфским. Впервые относящиеся к этому стилю вазы были найдены на предполагаемом местоположении данного города. Унаследовав от своих предков эту форму кубка, микенцы сохраняли ее на протяжении всей своей истории.

Несмотря на происходившие со временем изменения, общая основа сосуда оставалась неизменной, в частности сохранялась тонкая стеблеподобная ножка. На ранних стадиях эфирские кубки действительно напоминают первоисточники из среднего элладского периода – глубокие кубки с очень коротким корпусом на тонкой подставке.

В последующие периоды соотношение между самим сосудом и ручкой стало меняться, ручки стали меньше, а высота ножки увеличилась, в конце концов, тонкий стержень стал очень высоким и иногда намного превышает саму чашу. Этапы развития данного типа во многом сходны с теми же превращениями, что произошли с бокалом для шампанского. Отсюда происходит и название «килик», напоминающее об изысканной и элегантной вазе классического периода.

В последующий период (ПЭ-III) в орнаментике отчетливо проявляется тенденция к порядку и симметрии. Снова возвращается старая традиция среднего элладского периода. Снова начинает использоваться геометрический орнамент, иностранное влияние проявляется в абстрактной форме. Так рождаются настоящие микенские ритм и стиль, которые получают широкое распространение и становятся образцами для подражания в искусстве всего античного мира.

Формы керамики были во многом заимствованы из проверенного, достаточно солидного запаса, накопившегося в течение среднего элладского периода. Но самые элегантные формы и новые стили ваз были переняты у критских мастеров, например U-образные сосуды, разнообразно и в то же время характерно трансформированные микенскими мастерами.

Образцы ваз этого типа импортировали как во время второго, так и в третьем позднеэлладском периоде, и они наиболее распространены среди микенских находок. Похоже, главным их преимуществом была возможность аккуратно разливать жидкость, пользуясь узким носиком.

Кувшины, изготовлявшиеся из крупнозернистой глины, были и большого размера, предназначавшиеся для хранения оливкового масла, и маленькие, использовавшиеся для хранения парфюмерии и ароматических притираний. Обычно их покрывали яркой и даже безвкусной раскраской.

Все изделия, создававшиеся на протяжении ПЭ-III, отличались высоким качеством. Глину для них тщательно отбирали, растирали в порошок и очищали от камней. При обжиге она приобретала такую твердость, что звенела при постукивании. Иногда перед обжигом внутри горшок покрывали дополнительным слоем мягкой глины, что обеспечивало его герметичность. Обычно после обжига глина приобретала легкий глянец, напоминая буйволовую кожу. По нему наносили контрастный рисунок красной, коричневой или черной краской.

Рис. 10. Микенская керамика а – d, f – ПЭ-IIIА; е, g – j – ПЭ-IIIВ (по Уэйсу и Штуббингу)

Почти незаметно ПЭ-IIIА переходит в ПЭ-IIIВ. Различие между двумя стадиями данного периода почти незаметно. Но именно в период IIIB сформировались особенности микенского стиля, практически не менявшиеся до конца раннеэлладского периода.

Гончарное искусство было доведено до совершенства, налаживается массовое производство керамики, и она предназначается уже не только для местного употребления, но и для экспорта в восточную и центральную части Средиземного моря. Количество дошедших до нашего времени ваз того периода исчисляется буквально тысячами.

Среди них встречаются U-образные кувшины с двумя и тремя ручками, алабастры (как круглой, так и заостренной формы), небольшие кувшины, большие чаши (по аналогии с позднеклассическим типом называемые кратерами), небольшие кубки, килики, чаши.

Они обычно украшены росписью, состоящей из повторяющихся стилизованных мотивов, которая располагалась в верхней части или вокруг ручки на закрытых сосудах. Сверху и снизу роспись ограничивали одной или несколькими темными полосами. Такое расположение вспомогательного орнамента широко использовалось для украшения всех видов микенских керамических изделий.