Эдуард Паркер - Татары. История возникновения великого народа

С помощью попавших к нему в руки китайских сановников шаньюй Ичисйе продолжал осложнять ситуацию на границе. Крупные китайские армии одна за другой совершали вылазки на территорию кочевников, уничтожали поселения, захватывали скот и постепенно продвигали в глубь территории хунну свои форпосты. Большая часть современной провинции Ганьсу была присоединена к китайским владениям, а при захвате Ганьчжоу в руки китайцев попала «некая золотая фигура, которую татарские принцы использовали для поклонения Небу».

Некоторые китайские исследователи считают, что это была статуя Будды. Другие же полагают, что появление буддизма в Китае двумя столетиями позже было непосредственно связано с этим завоеванием. Согласно легенде, император увидел во сне золотого человека, с этого будто бы и началось распространение буддизма в Китае. Можно предположить, что сон императора был вызван вышеизложенным историческим фактом. В любом случае, благодаря этим завоеваниям Китай узнал об Афганистане, Индии и буддизме. Здесь важно помнить, что ранний буддизм проник в Китай не через Бирму или Юньнань (к тому времени китайцам о них ничего не было известно). Не был это и Тибет, который мало того что не был известен китайцам, но и не существовал в политическом смысле. Буддизм пришел через Пенджаб, Памир и основные пути на восток – Кашгарию и Джунгарию. Стоит отвлечься на некоторое время от нашего повествования, чтобы рассказать о том, как это произошло.

Когда юэчжи отступили на запад под натиском хунну, ничто больше не препятствовало объединению верховых кочевников с севера и кочевников-скотоводов с Тибета, они постоянно совершали набеги и угоняли скот с приграничной китайской территории. Для Китая жизненно важным стало «отрубить татарам правую руку» и продвинуть длинную линию своих форпостов на запад, чтобы отсечь два кочевых племени друг от друга. Приблизительно в 136 году до н. э. всемирно известный путешественник Чжан Цзян совершил свои первые открытия на Западе, поскольку нам известно, что через некоторое время после того, как правитель Юэчжи лишился головы, этот бесстрашный искатель приключений решил добровольно взять на себя дипломатическую миссию и отправился на поиски изгнанных со своей земли народов. По пути он был схвачен и провел в заключении десять лет. Воспользовавшись тем, что народ усунь сбросил с себя оковы зависимости от хунну, Чжан Цзян совершил побег в современный Коканд, в то время это было государство, жители которого вели оседлый образ жизни и не имели ничего общего с кочевниками. Отсюда Чжан Цзян через Самарканд перебрался в страну, которая теперь известна как Афганистан, а в то время являлась местом обитания юэчжей, за ним располагались территории парфян. Чжан Цзян обнаружил, что Юэчжи правит вдова правителя, а племя тохаров с Памира – народ, подобный кокандцам, – уже платит ей дань. Чжан Цзяну не удалось склонить юэчжей к заключению союза с Китаем, он провел год среди тохаров и снова был схвачен хунну при попытке вернуться в Китай по дороге Хотан – Лобнор. После двухлетнего заключения Чжан Цзяну удалось вернуться домой. Он рассказал императору о тех местах, где ему довелось побывать, и том, что он слышал об Индии, Парфии и т. д. Китайские авторы отмечают, что в то время еще ничего не было известно о природе буддизма. Живя среди тохаров, Чжан Цзян заметил, что люди пользуются некоторыми предметами китайского производства, пришедшими через Индию. Чжан Цзян считал, что лучше всего избегать Тибетских гор, где есть риск попасть в плен к западным хунну, живущим возле озера Лобнор, и племен с озера Кукунор, а двигаться непосредственно в Индию через современную провинцию Сычуань – как до сегодняшнего дня делают путешественники. Император назначил Чжан Цзяна начальником отряда, который должен был проложить путь в Индию, однако выяснилось, что пройти через территорию современной провинции Юньнань, на которой в то время располагалось множество мелких царств, невозможно. Тогда Чжан Цзян стал проводником китайской армии. Кроме того, император из Кульджи направил его в качестве посла к усуням. Целью дипломатической миссии было убедить это племя вернуть себе свою древнюю территорию к северу от Лобнора и заключить с Китаем союз против хунну. Чжан Цзян находился с китайской армией в 121 году до н. э., когда «была отрублена правая рука», и, судя по всему, до самой своей смерти, последовавшей один-два года спустя, руководил миссиями, отправленными к кокандцам, тохарам, самаркандцам и юэчжам. Позднее посольства были направлены в Парфию, Индию и другие государства, которые сейчас назвать сложно, известно лишь, что они принадлежали к числу трансоксианских. Возможно, среди них была и Кэрия. Это привело Китай к войне с Кокандом и к стычкам с хунну за обладание современным Харашаром. Впрочем, наша цель состоит в том, чтобы показать, каким образом в то время и позднее татары служили своеобразным «проводником», по которому ранний буддизм пришел в Китай. Весной 120 года до н. э. против хунну была организована крупномасштабная экспедиция. По совету одного из перебежчиков – туркестанских беков, или джабгу, – нашедших приют при дворе шаньюя, хунну отступили к северу пустыни (Такла-Макан) в направлении реки Керулон. Узнав, что китайцы решили пересечь пустыню, шаньюй отправил женщин и тяжелую поклажу в безопасное и отдаленное место, а сам с лучшими из своих воинов стал ожидать нападения китайцев. Он придерживался той же стратегии, что и скифы, о которых рассказывал Геродот: скифы отправили самых быстрых всадников навстречу персам в место, расположенное в трех днях пути от Дуная. Хунну ждал сокрушительный разгром, шаньюю едва удалось спастись при помощи нескольких конных воинов. Хунну был нанесен серьезный удар, на протяжении некоторого времени местонахождение шаньюя было неизвестно, и у руля государства встал его родственник – правый лули-князь. В этом случае мы можем говорить о том, что китайское войско дошло до современного Улан-Батора, который стал резиденцией главы буддистов. Кроме того, китайцы оставили документальные свидетельства своей доблести – письмена, высеченные на скале к северу от плато Ордос, близ места, отмеченного на современных картах как Кара-Нарин: как мы вскоре увидим, в конце XIX столетия близ реки Орхон русские обнаружили трехъязычную каменную скрижаль, рассказывающую о событиях из тюркской истории семь или восемь столетий спустя. После этой крупной военной кампании хунну утратили власть над территорией к югу от пустыни. Район Алашань к западу от Желтой реки был включен в состав Китайской империи. Полмиллиона поселенцев-земледельцев были отправлены к западным границам, чтобы удержать завоеванные земли. За год народ хунну потерял 90 000 человек, но и Китай понес существенные потери – около 25 000 человек и 100 000 лошадей. По совету бека-перебежчика (который в прошлом занимал пост в Китае) шаньюй запросил мира, и перед имперским советом встала трудная задача: упрочить ли свое положение, полностью разгромив и покорив врага, или же рассмотреть его мирные предложения. Наконец советники сочли, что прежний курс был наиболее верным, и направили к хунну посла с требованием покориться. Шаньюй был так разгневан этим предложением, что заключил в тюрьму не только этого посла, но и ряд других посланников, прибывших ранее. Число заключенных соответствовало числу татарских сановников, которые после поражения хунну решили остаться в Китае. Китайцы стали готовить очередную крупномасштабную военную кампанию, но тут скончался величайший полководец Китая и экспедиция была сорвана. Три года спустя умер Ичисйе, в 114 году до н. э. на трон взошел его сын Увэй.