Барбара Мертц - Красная земля, Черная земля. Древний Египет: легенды и факты

Сейчас мы не в состоянии уверенно сказать, имеют ли под собой основание легенды о некоей «утраченной науке» об оккультных силах – до нас не дошло ни одного документа об этом. Мы даже не знаем, существовали вообще подобные трактаты или же они за четыре тысячи лет просто не сохранились. Египетская культура была письменной, но она не анализировала самое себя, и не существует общих обзоров. Египтяне были занятым народом: им приходилось засевать поля, убирать урожай, прокладывать ирригационные каналы; приходилось строить пирамиды, сражаться в битвах, снабжать всем, по их мнению, необходимым гробницы. Египтяне записывали только то, что считали необходимым для себя, а не то, что представляло бы интерес для людей в далеком будущем. Нет ничего удивительного, что мы знаем о деторождении в Древнем Египте столь мало; удивительно, что в наше время мы все же располагаем тем количеством сведений, что у нас имеются.

Итак, маленький египтянин появился в нашем мире. Его привычки, верования, манеры мы опишем на последующих страницах. Сейчас же мы ограничимся только одним вопросом – каким был внешний вид этого ребенка?

Но прежде чем описывать египтян такими, какими они нам кажутся, интересно было бы взглянуть на них их собственными глазами. Как они желали бы выглядеть? Каков был их физический идеал?

Представление об этом могут дать картины и скульптуры. Поражает то, что на протяжении столетий египтянами изображаются одни и те же физические типы – приблизительно с трехтысячного года до нашей эры (с возможным отклонением в несколько столетий в ту или другую сторону) вплоть до первого столетия нашей эры. Дамы стройные и столь тоненькие, что в профиль их тела от талии до колена выглядят почти плоскими. Округлые бедра явно не вызывали восхищения; другое дело – хоть и небольшая, но хорошо сформированная грудь. Некоторые мумии старых женщин, лишенных преклонным возрастом своих природных украшений, набивали воском или опилками в грудном отделе, чтобы создать необходимые выпуклости. У одной мумии, описанной Эллиотом Смитом в его классической книге о мумификации, тело престарелой дамы имело совершенно новое очертание, приданное ему при помощи бинтов и смолы в технике, напоминающей папье-маше. Груди были вышеплены1 великолепно, их венчали медные наконечники. Эта мумия изготовлена просто уникально; восхищенный Смит утверждает, что она напоминает изысканную статую Венеры.

Внешний вид мужчин – от царей до простолюдинов – соответствует и нашему представлению о совершенстве тела: широкие плечи, плоский живот, узкие бедра. Ясно, что те, кто заказывал свою статую скульптору или свое изображение на стенах гробницы художнику, желали видеть свои тела именно такими.

Однако из этого правила было несколько исключений. Большинство из них широко известно, их, безусловно, знает каждый египтолог – именно потому, что они исключительны: старый слепой арфист с покрытым морщинами лицом и опущенными плечами; усталый пастух с обтянутыми кожей ребрами; карлик, гордо восседающий рядом со своей имеющей нормальный рост супругой. Некоторые из этих произведений в самом деле исключительны – тем, что представляют собой выдающиеся образцы художественного мастерства.

Мне особенно по сердцу скульптура, которую мы сейчас называем «Шейх аль-Белед», что означает «староста деревни». Это прозвание имеет собственную, очень любопытную историю.

Статуя была найдена Огюстом Мариетом, одним из крупнейших французских египтологов XIX столетия. Для меня имена Мариета и Масперо неразрывно связаны, словно бекон и яичница: Масперо был основателем Египетской службы древностей, и именно он установил правила, которые дали возможность сохранить большую часть сокровищ Древнего Египта для современных египтян. Мариет был его преемником – как на посту, так и в преданности своему делу. По долгу службы Мариет осуществлял наблюдение за всеми происходящими в Египте археологическими работами, однако иногда он производил и собственные раскопки. Однажды утром его рабочие в страхе разбежались, когда из-под земли показались голова и плечи какой-то статуи. Статую очистили, подняли на поверхность, и дюжина арабских глоток выдохнула в один голос: «Шейх аль-Белед!»

Любой посетитель Каирского музея – его коллекция была создана именно Масперо и Мариетом, – подойдя к этой статуе, легко может понять, почему статуя напомнила рабочим старосту их деревни. Даже мне эта фигура кого-то напоминает. Деревянная статуя в рост человека тщательно пригнана в соединениях. Она изображает мужчину средних лет, довольно дородного, с круглым лицом, в выражении которого объединились добродушие и твердость характера. Человек стоит в обычной для египетских скульптур позе – одна нога выставлена на шаг вперед. Одна рука свободно опущена, другая согнута и сжимает длинный посох, который придает фигуре особую значительность. Изображенный человек определенно быш облечен властью и принадлежал к знатному роду. Его лицо удивительно живо; кажется, что он смотрит на зрителя, но не с обычным слепым выражением статуй, а со спокойным интересом. Выразительность взгляду придало мастерство скульптора. Глазницы обведены медными полосками, а глазные яблоки состоят из кусочков непрозрачного кварца, изображающего белки, горного хрусталя в качестве радужной оболочки и черной смолы на месте зрачков. Статуе предположительно четыре тысячи лет. Она сохранилась благодаря чуду сухого египетского климата. Этот «шейх», чье настоящее имя было Ка-апер, куда шире в талии, чем в плечах; он определенно не может считаться образцом мужской красоты, что не относится к большинству других статуй. Как я говорила, он является исключением, но даже при этом «шейх» красив на свой лад. Он полноват, но не толст. Смотреть на него приятно. Собственно, и прочие исключения, подобные Ка-аперу, тоже нельзя назвать отталкивающими. Я не знаю ни горбунов, ни калек, ни отвратительно толстых старух (знаменитая царица Пунта с ее кошмарной фигурой не была египтянкой; варвары не удостаивались таких почестей, как жители великой египетской земли). Создается впечатление, что никто в Египте не имел ни бородавок на носу, ни сколиоза, ни кривых зубов.

Царица Пунта

С изображения в погребальном храме Хатшепсут в Дейр-эль-Бахри

Ученые, исследовавшие египетское искусство, объяснили причину подобного постоянства художественных канонов. Оно основывалось на массовом сознании египтян, обращенном ко всей вселенной, а также самим предназначением искусства, которое выполняло в большей мере магические, нежели эстетические функции. Об этом мы еще поговорим позже. Однако я не без веселого ехидства подозреваю, что какой-нибудь египетский купец приходил в мастерскую скульптора не только с целью иметь свое точное посмертное изображение. Зачем оставлять навечно двойной подбородок и основательный животик, если ваятель вполне способен создать посмертный образ, подобный Аполлону?