Иосиф Сталин - Переписка Председателя Совета Министров СССР с Президентами США и Премьер-Министрами Великобритании во время Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. Том 2.

4. Я готов выполнить Вашу просьбу и сделать все возможное, чтобы достигнуть согласованного решения. Но Вы требуете от меня слишком многого. Попросту говоря, Вы требуете, чтобы я отрешился от интересов безопасности Советского Союза, но я не могу пойти против своей страны.

По-моему, есть один выход из создавшегося положения: признать югославский пример как образец для Польши. Я думаю, что это могло бы позволить прийти к согласованному решению.

24 апреля 1945 года.

Подтверждаю с благодарностью получение Вашего послания от 23 апреля.

Ниже следует текст заявления, которое я предлагаю опубликовать в день и час, указанные генералом Эйзенхауэром:

«Англо-американские армии под командованием генерала Эйзенхауэра встретились с советскими войсками там, где они предполагали встретиться — в сердце нацистской Германии. Силы врага разрезаны на две части. Это еще не час окончательной победы в Европе, но этот час приближается, час, ради, наступления которого так долго трудились и о чем молились весь американский народ, все британские народы и весь советский народ. Соединение нашего оружия в сердце Германии имеет для всего мира значение, которое не останется не замеченным им. Оно означает, во-первых, что последняя слабая, отчаянная надежда Гитлера и его разбойничьего правительства уничтожена. Общий фронт и общее дело держав, являющихся союзниками в этой войне против тирании и бесчеловечности, были продемонстрированы в их действиях, как они уже давно были продемонстрированы в их решимости. Ничто не может разделить наши закаленные армии или ослабить их общее стремление победоносно идти вперед к осуществлению их целей, к окончательному торжеству союзников в Германии. Во-вторых, соединение наших сил в этот момент показывает нам самим и всему миру, что сотрудничество наших народов в деле мира и свободы является эффективным сотрудничеством, которое может успешно преодолеть величайшие трудности самой крупной во всей военной истории кампании. Народы, которые могут вместе разрабатывать планы и вместе сражаться плечом к плечу перед лицом таких препятствий, как расстояния, языковые различия и трудности коммуникации, какие преодолели мы, могут вместе жить и могут сотрудничать в общем деле организации мира во всем мире.

Наконец, это великое торжество союзного оружия и союзной стратегии является таким воздаянием Франклину Рузвельту за мужество и решимость, которое нельзя выразить словами и которого можно было достичь только настойчивостью их мужеством сражающихся солдат и моряков союзных наций. Но, до тех пор пока наши враги окончательно не разбиты в Европе и на Тихом океане, в тылу не должны быть ослаблены усилия, направленные на поддержку наших героических солдат и моряков, так как мы все знаем, что на боевых фронтах не будет передышки».

1. Посланник Соединенных Штатов в Швеции информировал меня, что Гиммлер, выступая от имени Германского Правительства в отсутствие Гитлера, который, как утверждается, болен, обратился к Шведскому Правительству с предложением о капитуляции всех германских вооруженных сил на западном фронте, включая Норвегию, Данию и Голландию.

2. Придерживаясь нашего соглашения с Британскими и Советским Правительствами, Правительство Соединенных Штатов полагает, что единственными приемлемыми условиями капитуляции является безоговорочная капитуляция на всех фронтах перед Советским Союзом, Великобританией и Соединенными Штатами.

3. Если немцы принимают условия вышеприведенного 2-го пункта, то они должны немедленно сдаться на всех фронтах местным командирам на поле боя.

4. Если Вы согласны с вышеуказанными 2-м и 3-м пунктами, я дам указания моему Посланнику в Швеции Соответственно информировать агента Гиммлера.

Аналогичное послание направляется Премьер-Министру Черчиллю.

Получил Ваше послание от 26 апреля. Благодарю Вас за Ваше сообщение о намерении Гиммлера капитулировать на западном фронте. Считаю Ваш предполагаемый ответ Гиммлеру в духе безоговорочной капитуляции на всех фронтах, в том числе и на советском фронте совершенно правильным. Прошу Вас действовать в духе Вашего предложения, а мы, русские, обязуемся продолжать свои атаки против немцев.

Сообщаю к Вашему сведению, что аналогичный ответ я дал Премьеру Черчиллю, который также обратился ко мне по тому же вопросу.

26 апреля 1945 года.

Сегодня я послал г-ну Джонсону в Стокгольм следующую телеграмму:

«В связи с Вашим сообщением, отправленным 25 апреля в 3 часа утра, информируйте агента Гитлера, что единственными приемлемыми условиями капитуляции Германии является безоговорочная капитуляция перед Советским Правительством, Великобританией и Соединенными Штатами на всех фронтах.

Если условия капитуляции, указанные выше, принимаются, германские вооруженные силы должны немедленно сдаться на всех фронтах местным командирам на поле боя.

На всех театрах, где сопротивление продолжается, наступление союзников будет энергично проводиться до тех пор, пока не будет достигнута полная победа».

ТРУМЭН

Ваше послание, содержащее сообщение о данных Вами указаниях г-ну Джонсону, получил 27 апреля. Благодарю Вас за это сообщение.

Принятые Вами и г-ном Черчиллем решения добиваться безоговорочной капитуляции немецких вооруженных сил, по-моему, единственно правильный ответ на предложения немцев.

28 апреля 1945 года.

Я получил от Премьер-Министра Черчилля послание от 27 апреля, адресованное Вам и мне, относительно надлежащей процедуры занятия нашими вооруженными силами зон, которые они будут оккупировать в Германии и Австрии.

Я полностью согласен с вышеупомянутым посланием, адресованным нам обоим Премьер-Министром Черчиллем, и я сообщу Премьер-Министру о моем согласии с таковым.

Ниже следует текст послания, которое я направил Премьер-Министру Черчиллю:

«В связи с NAF 934 [95]маршала Александера я предлагаю, чтобы извещение о местной капитуляции германских армий в Италии перед объединенными англо-американскими вооруженными силами было сделано Александером в то время, которое, по его мнению, удобно и целесообразно, и чтобы первое извещение не было сделано где-либо в другом месте.