Корнелиус Райан - Самый длинный день. Высадка десанта союзников в Нормандии

За последнее время было столько ложных тревог, что каждый старался не высовываться. Ротный командир, как правило, должен был дважды подумать, прежде чем рапортовать командиру батальона. Обычно ротный посылал патрули, чтобы все проверить и перепроверить. Батальонный командир действовал еще более осторожно, прежде чем доложить полковому командованию. То, что реально стало известно в немецких штабах к началу дня «D», не привело к тому, чтобы кто-то отважился объявить тревогу, которая могла оказаться ложной. А часы уже отсчитывали минуты.

С Шербурского полуострова два генерала уже отбыли для участия в штабных учениях в Ренн. Третий, генерал-майор Вильгельм Фалле – командир 91-й воздушно-десантной дивизии, собирался в дорогу. Несмотря на запрет, исходящий из 7-й армии, не покидать места службы до утра, генерал не понимал, как он сможет принять участие в играх с «парашютистами», если не выедет до рассвета. Его решение стоило ему жизни.

В штабе 7-й армии в Ле-Мане ее командующий генерал-полковник Фридрих Долман уже давно спал. Предварительно он, в связи с погодными условиями, отменил тревогу, запланированную именно на эту ночь. Накануне он сильно устал и решил лечь спать пораньше. Его начальник штаба деловой и добросовестный генерал-майор Макс Пемсель тоже собирался лечь спать.

В Сен-Ло в штабе 84-го корпуса, в следующем по уровню за штабом армии, все было готово, чтобы отметить день рождения генерала Эрика Маркса. Начальник разведки майор Фридрих Хайн уже заготовил «Шабли». План состоял в том, чтобы Хайн, начальник штаба подполковник Фридрих фон Кригерн и несколько других старших офицеров вошли в кабинет Маркса в ту минуту, когда часы на церкви в Сен-Ло пробьют полночь (в час ночи по британскому летнему времени). Все гадали, как мрачный одноногий Маркс (он потерял ногу на русском фронте) отреагирует на подготовленный ими сюрприз. Генерала считали одним из самых лучших генералов во всей Нормандии, но он не очень любил всякого рода торжества и парады. Но план, каким бы наивным он ни казался, нужно было исполнить. Они собирались войти к имениннику, когда услышали выстрелы стоящей рядом зенитной батареи. Офицеры выбежали из помещения в тот момент, когда объятый пламенем бомбардировщик союзников по спирали падал на землю. Они услышали громкие крики зенитчиков: «Мы подбили его… Мы сбили его!» Сам генерал оставался в своем кабинете.

Когда церковные часы начали бить двенадцать, группа с вином и бокалами по-военному чинно и немного робко вошла в комнату. Возникла непродолжительная пауза, пока Маркс смотрел на вошедших сквозь очки. «Его искусственная нога скрипнула, – вспоминал позже Хайн, – когда он поднялся, чтобы приветствовать нас». Сделав дружеский жест рукой, генерал разрядил обстановку. Вино открыли, разлили по бокалам и выпили за здоровье Маркса. Они не знали, что в 40 милях от них 4255 британских парашютистов скоро начнут приземляться на землю Франции.

Над освещенными луной полями Нормандии прокатились резкие звуки английского охотничьего рожка. Звуки были отрывистые, немелодичные. Рожок звучал снова и снова. В направлении звуков по полям, лесам, канавам и болотам двигались десятки одетых в камуфляж, обвешанных оружием и другим снаряжением темных фигур. Зазвучали другие рожки. Потом заиграла труба. Для сотен солдат 6-й британской воздушно-десантной дивизии это была увертюра к началу сражения.

Какофония звучала со стороны деревни Ранвилль. Голоса рожков и труб были сигналами сбора для двух батальонов 5-й парашютной бригады. В задачу одного из батальонов входило соединиться с отрядом майора Ховарда и оказать ему помощь в удержании захваченных мостов. В задачу второго входил захват и удержание деревни Ранвилль на восточных подступах к мостам. Никогда раньше командирам парашютных подразделений не приходилось собирать своих людей таким странным способом. Но 6-й дивизии нужно было торопиться. Первые волны главного десанта должны будут начать высадку на пять плацдармов между шестью тридцатью и семью тридцатью утра. У «Красных дьяволов» в распоряжении было только пять с половиной часов, чтобы закрепить достигнутые успехи и обеспечить левый фланг фронта вторжения союзников.

Дивизия имела много разных задач, которые предстояло выполнить синхронно. Парашютистам нужно было овладеть высотами к северо-востоку от Кана, удержать переправы через реку Орн и Канский канал, разрушить пять мостов через реку Дув, чтобы не допустить подхода подкреплений противника, особенно бронетанковых частей.

Но у легковооруженных парашютистов не было достаточно огневых средств, чтобы отразить концентрированную атаку сухопутных войск. Успех действий десантников зависел от того, как быстро им будут доставлены противотанковые пушки и бронебойные снаряды. Вес этого вооружения достаточно большой, и был единственный способ доставить его в Нормандию – на планерах. В три тридцать целый флот из 69 планеров с личным составом, пушками, автомобилями и разным вооружением должен был появиться в небе Нормандии.

Их приземление представляло колоссальную проблему. Планеры имели огромные размеры – каждый из них больше, чем самолет «DC-3». А четыре планера имели такие размеры и грузоподъемность, что могли нести даже легкие танки. Чтобы благополучно принять 69 планеров, парашютистам нужно было в первую очередь обеспечить охрану зон приземления против атак противника. Затем они должны были очистить поля от установленных на них препятствий. Необходимо было также провести разминирование мест посадки и прилегающей территории. Эту работу предстояло выполнить в темноте всего за два с половиной часа. Подготовленные посадочные площадки будут использовать вечером для посадки второго флота планеров.

У дивизии была еще одна очень важная задача. Необходимо было уничтожить батарею из четырех тяжелых орудий, установленную недалеко от Мервилля. Разведка союзников рассматривала эту батарею как сильное средство, способное значительно осложнить высадку морского десанта на плацдарм «Шпага». Вывести из строя батарею нужно было к пяти часам.

Для выполнения этой миссии 4255 парашютистов из 3-й и 5-й бригад выпрыгнули из своих самолетов над Нормандией. Они приземлились на огромном пространстве из-за навигационных неточностей, связанных с зенитным огнем; по причине плохо отмеченных зон приземления; иногда их уносило сильным ветром. Многие из них приземлились успешно, но сотни парашютистов приземлились в местах, отстоящих от запланированных зон приземления на расстоянии от 5 до 35 миль.

Из двух бригад 5-й повезло больше. Большинство личного состава приземлилось недалеко от Ранвилля. Но даже при таком «удачном» приземлении прошло больше часа, прежде чем командирам удалось собрать половину десантников, а десятки других были на пути к местам сбора, ведомые звуками рожков.