Гамильтон Гибб - Дамасские хроники крестоносцев

В этом же году сообщалось о кончине Караджи, правителя Химса, после продолжительной болезни, которая оказалась фатальной. Он был жестоким правителем и сторонником бандитов и преступников. Его трон занял его сын Кир-Кан бен Караджа, последователь тирании, беззакония и несправедливого правления отца.

В этом году жители Тира, опасаясь повторной осады франков, решили с правителем города Изз аль-Мульк Ануштагином аль-Афдали сдать город атабеку Захир аль-Дину за ту помощь, которую он оказал им в минуту ужасной опасности. Они направили к нему посланника, облеченного доверием обсуждать такой вопрос с атабеком Захир аль-Дином. Добравшись до Банияса, посланник переговорил с его правителем, эмиром Сайф аль-Даула Масудом, который отправился вместе с ним в Дамаск, чтобы данный вопрос решался в его присутствии. Они прибыли в Дамаск в то время, когда Захир аль-Дин атабек отправился в Хаму, чтобы уладить все дела с Фахр аль-Мулюк Рудваном, правителем Алеппо. Эмир Масуд опасался, что решение дела может затянуться до возвращения Захир аль-Дина из Хамы, а Балдуин опередит их и нападет на Тир, и тогда желание горожан не осуществится. Поэтому он договорился с Тадж аль-Мулюком Бури, который был представителем атабека в Дамаске, сопровождать его в поездке в Банияс и, воспользовавшись возможностью, назначить Масуда взять Тир под опеку. Бури согласился с этим и отправился с ним в Банияс, а Масуд, взяв с собой подразделение аскара, которому мог доверять, направился в Тир, не дожидаясь атабека, и расположился в городе. Когда эта новость дошла до атабека, он послал в Тир сильное подразделение тюрок для укрепления обороны города. Прибыв в Тир, они также расположились в нем. Стоимость их содержания оплачивалась из Дамаска, и страхи горожан рассеялись. Управление городом осуществлялось как и прежде, горожане оставались преданными правителю Египта, штамповали монеты с его именем, и никаких изменений не происходило.

Атабек Захир аль-Дин написал аль-Афдалу в Египет, что Балдуин собрал свои силы для нападения на Тир, а жители города попросили у него подкрепления и защиты от врага. Поэтому он направил туда тех, в чьей храбрости не сомневался, чтобы защитить город и не подпустить к нему франков, и его воины уже расположились там. Далее, когда из Египта прибудет правитель, который займется делами города и его обороной, он передаст ему город и уведет своих представителей. Затем он добавил: «Со своей стороны я надеюсь, что судьба Тира не будет оставлена без внимания, и для снабжения и усиления обороны города будет выслан флот».

Когда эти новости стали известны Балдуину, он незамедлительно отправился из Иерусалима к Акке, но там узнал, что возможность потеряна, и тюрки уже находятся в Тире. Он оставался у Акки, пока к нему не прибыл человек из числа арабов Рузайка из города Аскалон с сообщением о том, что дамасский караван покинул Босру, направляясь в Египет под сильной охраной, и предложил отвести его к каравану при условии, что он освободит пленников из его племени. Балдуин тотчас отправился из Акки на поиски каравана. Но случилось так, что люди Бану Хаубара перехватили часть каравана, но тем удалось спастись и добраться до поселения Бану-Рабия, [90]где их удерживали несколько дней, но затем отпустили. Когда они прошли по перевалу Азиб, который находится в двух днях пути на лошади от Иерусалима, и вышли на вади, франки оказались прямо перед ними. Все, кто шел с караваном, бежали, а те, кто стал взбираться на склон холма, спасли свои жизни, но лишились собственности. Арабы пленили почти всех мужчин, а франки захватили грузы каравана. Тогда арабы стали преследовать тех, кому удалось бежать, захватывая их в плен. Балдуин заполучил более пятидесяти тысяч динар и триста пленных, после чего вернулся в Акку. Не было города (в Сирии), который не потерял бы своих купцов среди жертв этого каравана. В этом году сын Такаша, сына султана Алп-Арслана и брат султана Малик-шаха Справедливого, прибыл в Химс, спасаясь от своего двоюродного брата, султана Гийас аль-Дунйа вал-Дин Мухаммада. Не имея возможности оставаться в Химсе или Хаме, он оправился в Алеппо, но, поскольку сын Фахр аль-Мулюк Рудвана, правителя Алеппо, являлся членом свиты султана, он побоялся оставаться там и продолжил свой путь к Танкреду, правителю Антиохии, надеясь на его защиту. Танкред принял его с почестями и обещал защитить его. Поэтому он остался у него, и тюрки, которые находились на службе у Танкреда, примкнули к нему. В 1-й день второго месяца джумаада (24 ноября) Танкред покинул Антиохию и отправился в провинцию Ког Базиля, [91]недавно умершего предводителя армян, желая захватить его земли, но по дороге заболел и был вынужден вернуться в Антиохию, где его болезнь обострилась и он скончался в среду, 18-й [92]день второго месяца джумаада (11 сентября).

Его трон унаследовал сын его брата, сэр Роджер, [93]завладевший Антиохией и ее провинциями и твердо обосновавшийся там после того, как священники урегулировали спор, по его поводу разгоревшийся среди франков. Он потребовал от князя Рудвана оговоренный выкуп за Алеппо, а именно: двадцать тысяч динар и определенное число лошадей, который Рудван и уплатил по его требованию. Он также потребовал выкуп за Шейзар, составлявший десять тысяч динар, и правители города тоже выполнили его требование.

Балдуин продолжил совершать нескончаемые набеги на район Аль-Батания, одну из провинций Дамаска, в результате которых дорога была блокирована, запасы продовольствия в городе сократились, а цены быстро росли. Атабек Захир аль-Дин непрерывно посылал письма эмиру Шараф аль-Дин Мавдуду, правителю Мосула, рассказывая о событиях в провинциях и прося его присоединиться к нему, чтобы совместными усилиями изгнать нечестивых врагов в ходе священной войны. В это время завистники опорочили Мавдуда перед султаном Гийас аль-Дунйа вал-Дином. С помощью различных гнусных обвинений им удалось внушить султану определенное подозрение и оттолкнуть его от Мавдуда. Например, было сказано, что он планирует восстание, что он и атабек действуют рука об руку, разделяют одни и те же взгляды и имеют одни и те же амбиции. Узнав об этом, Мавдуд послал своего сына и его жену ко двору султана в Исфахане, чтобы развеять его подозрения и оправдать собственное поведение, доказать несправедливость выдвинутых против него обвинений, отсутствие намерений, которые ему приписывали, доказать свою невиновность и восстановить благосклонность султана, поведав ему о том, что его действия основывались на том же преданном повиновении и честной службе, на преданности целям священной войны, которые он неоднократно доказывал султану. После этого он собрал аскар тюрок, курдов и всех, кого мог привлечь, отправился в Сирию и переправился через Евфрат в месяце зу-л-каада этого года (19 апреля – 18 мая).