Вальтер Гёрлиц - Германский Генеральный штаб. История и структура. 1657-1945

Пока Сект на востоке успешно расправлялся с польскими мятежниками, в Париже обсуждались мирные инициативы, и в апреле все выглядело так, словно у германского правительства, которое теперь возглавлял Шейдеман, будет возможность высказать свою точку зрения. В начале года по наущению Генерального штаба Сект составил докладную записку в отношении армии. Согласно его плану, будущая армия рейха могла сложиться из старого контингента Пруссии, Баварии, Вюртемберга, Бадена и Саксонии. Эти контингента, сформированные на основании межгосударственных соглашений, должны были составить армию под командой военного министра и Генерального штаба рейха. Постоянная армия, согласно плану Секта, состоящая из двадцати четырех дивизий, набиралась из добровольцев, призванных на два года. Различные проявления демократии, вроде солдатских парламентов и выбора офицеров рядовыми, рассматривались как подрывные действия в отношении армии и подвергались искоренению. На эту концепции, безусловно, повлиял опыт в отношении массовой армии, приобретенный Генеральным штабом. К данному моменту Сект сильно сомневался в надежности подобной армии.

В марте был обнародован закон о временном рейхсвере. Согласно этому закону президент рейха, Эберт, становился Верховным командующим армией, а Носке, являвшийся министром рейхсвера, должен был действовать в качестве его представителя дома и за рубежом. Задача армии, как было заявлено, состоит в защите границ рейха и поддержании порядка. Численность рейхсвера, в который вошли добровольческие отряды, достигла четырехсот тысяч человек. Оставался нерешенным вопрос в отношении места и функций высшего командования и Генерального штаба.

Закон отменял не только такой оплот королевской власти, как военный кабинет, но и военное правосудие. Впредь офицеры подпадали под юрисдикцию гражданских законов. Далее. Военный не мог занимать пост военного министра. Кроме того, вопреки предложениям Секта, представители гарнизонов и крупных войсковых соединений должны были образовать армейский кабинет (Heereskammer), взамен солдатских советов, которые наконец-то следовало отменить.

Прусское военное министерство и Генеральный штаб создали две комиссии, которые должны были сопровождать германскую делегацию в Версаль. Гронер назначил Секта в комиссию Генерального штаба, которая в конечном итоге объединилась с комиссией военного министерства. Сект вновь сформулировал предложения Генерального штаба в отношении рейхсвера. Вероятно, предчувствуя возражения относительно четырехсоттысячной армии, он предложил трехсоттысячную армию из сверхсрочников, вооруженную самолетами, танками и тяжелой артиллерией. В поддержку придавалась милиция, основанная на воинской повинности. Сект заранее предупреждал, что не следует давать обязательств об одностороннем разоружении; Германия не должна связывать себя обязательством об односторонней демилитаризации левого берега Рейна. Гронер, полностью разделяя мнение Секта, объявил Национальному собранию, что самой важной политической проблемой Германии является гарантия ее способности к созданию альянсов. Он зашел настолько далеко, что заявил о необходимости предпринять попытку для сохранения, по крайней мере, западной части Эльзаса-Лотарингии в качестве стратегического укрепрайона.

Но когда в мае 1919 года германские делегаты прибыли в Версаль, все важные решения оказались уже приняты. Делегатам вручили окончательный документ и объяснили, что для высказывания замечаний им отводится крайне ограниченное время. Союзники планировали полное разоружение Германии; сокращение численности армии до ста тысяч человек; отмену всеобщей воинской повинности; упразднение Генерального штаба. Новая германская армия лишалась права использовать самолеты, танки и тяжелую артиллерию. Устанавливался двенадцатилетний срок службы в армии; для офицеров этот срок составлял двадцать пять лет. В ведении флота были оставлены несколько крейсеров и старых линейных кораблей; численность сокращена до пятнадцати тысяч человек. Германии запрещалось иметь подводные лодки. Кроме того, император и ряд известных генералов должны были быть выданы в качестве военных преступников.

Помимо перечисленных условий, договор предусматривал передачу Польше Посена и большой части Западной Пруссии; Восточная Пруссия отделялась от рейха коридором. Данциг должен был стать так называемым свободным городом. Левый берег Рейна и часть территории правого берега были демилитаризованы. Контрольная комиссия должна была наблюдать за исполнением условий договора по разоружению. Секту было бессмысленно упрекать графа Брокдорфа-Ранцау, министра иностранных дел, который возглавлял делегацию, в том, что он недостаточно энергично отстаивал интересы армии. Решение о разоружении Германии было окончательным. Сект безуспешно прилагал усилия, чтобы добиться согласия иметь двухсоттысячную армию и оставить на вооружении авиацию. В свою очередь, Гронер считал, что разговор должен идти по меньшей мере о трехсотпятидесятитысячной армии.

Еще до того, как германская делегация покинула Версаль, встал естественный вопрос, что случится, если Германия откажется подписать условия договора. В течение мая Гронер обсуждал с Сектом и Рейнхардтом такой вариант. Ни Сект, ни Гронер не питали никаких иллюзий относительно незащищенности Германии на западе и ее неспособности удержать Рур, Рейн, Гессен или Баден. Эльбу, по крайней мере, по мнению Гронера, можно было отстоять.

Правительство официально обратилось к Гинденбургу, интересуясь его точкой зрения относительно перспектив вооруженного сопротивления. Гинденбург ответил, что успех возможен на востоке, чего он не может сказать о западе, и заметил, что, как солдат, он предпочел бы с честью погибнуть, чем сдаться. Таким образом, Гинденбург вновь переложил всю ответственность на политиков. Гронер оказался честнее. Он отказался дать согласие на уничтожение своей страны, а поскольку не было иной альтернативы, рекомендовал подписать договор. Когда в Кольберге дело дошло до принятия решения, Гинденбург вышел из комнаты для заседаний.

Согласно прусскому кодексу чести Гинденбург был прав. Германия должна была пасть в сражении. Но были те, для кого существовало кое-что дороже кодекса чести. Сект считал, что гораздо важнее сохранить армию и возможность возрождения военной мощи.

Как мы уже говорили, Версальский договор предписывал роспуск Генерального штаба. Это, однако, не касалось так называемого «оперативного» Генерального штаба (Truppengeneralstab). В день подписания договора Рейнхардт вызвал Секта и попросил его принять дела Генерального штаба до «полной его ликвидации». Сект согласился, но из письма Гинденбургу от 7 июля становится понятно, что он задумал. Он «не станет могильщиком Генштаба», пишет Сект, и будет сохранять «не форму, а дух» Генерального штаба.