Валентин Рунов - 1941. Победный парад Гитлера. Правда об Уманском побоище

Отходим. Впереди обозы, повозки с ранеными, за ними пехота. Артиллеристы прикрывают отступающие войска…

Неожиданно появляются два бомбардировщика. На крыльях – звезды. Самолеты идут на запад. Их догоняют шесть «мессершмиттов». Они расстреливают один бомбардировщик за другим…

Незаметно наступает ночь. А войска все идут и идут. В арьергарде растянувшихся колонн – 77-й стрелковый полк. Фашисты наседают на него…

Штабные подразделения останавливаются в Скарженцах. Части подтягиваются в окрестные деревни. Движение затрудняет дождь. Не дождь, а ливень! В такую погоду идти по глухим проселочным дорогам почти невозможно. Но как тут устоять, когда в батареях остались считаные снаряды, а стрелки имеют по несколько патронов? Машины с боеприпасами увязли в грязи…»

Ф. Гальдер в Военном дневнике пишет: «Бои в районе Бердичева, которые местами носили кровопролитный характер, начинают затихать. 11-я танковая дивизия потеряла 2000 человек. Командование группы армий «Юг» полагает, однако, что противник настолько ослаблен огромными потерями, что 11-я танковая дивизия сможет уже сегодня перейти в наступление в восточном направлении. Совместно с ней в направлении на Белую Церковь должна наступать 16-я танковая дивизия». Туда же направляются главные силы дивизии СС «Викинг».

В этот день для уточнения хода операции по окружению сил Юго-Западного фронта юго-западнее Киева в штаб группы армий «Юг» вылетел главнокомандующий генерал-фельдмаршал Браухич. Он заслушал доклады командующего генерал-фельдмаршала Рунштедта, а также специально вызванных для этого командующего 6-й армией генерала Рейхенау, командующего 17-й армией генерала Штюльпнавеля и командующего 1-й танковой группой генерала Клейста. По докладам этих военачальников, операция началась успешно и развивалась по плану.

– Но учтите, что русские еще не в полной мере разгадали наш замысел, и поэтому не предпринимают никаких экстренных мер, – предупредил Браухич. – В то же время нельзя рассчитывать только на военную удачу и нерасторопность противника. Нужно сделать все возможное для того, чтобы временный успех стал постоянным. В конкретном случае нужно максимально нарастить силы на направлении главного удара танковой группы Клейста. Русские дерутся отчаянно, и постепенно их сопротивление будет только возрастать.

И.А. Хизенко в свой книге «Ожившие страницы» в дневнике за этот день пишет:

«Противник непрерывно обстреливает из минометов и пулеметов. Основной удар он наносит по первому батальону 77-го стрелкового полка (80-й стрелковой дивизии. – В.Р. ). Под прикрытием одиннадцати танков к нашим окопам приближаются сотни солдат с автоматами… Постепенно в бой втягиваются все полки…

Не сломив оборону первого батальона, фашисты стали нащупывать слабые места на правом фланге, перебросили туда танки и пехоту…

В это время второй батальон сдерживает напор целого полка, усиленного тремя танками и четырьмя бронемашинами. Самоотверженно дерутся бойцы четвертой и пятой рот… Но на стороне врага огромное превосходство в силах, и батальон начинает отходить…

За это время трижды менялся командный пункт полка… Нанеся противнику большой урон в живой силе и технике, полк (77-й стрелковый. – Р.В.) оставил Скарженцы».

Заканчивалась третья неделя с начала Великой Отечественной войны. В ее начале соединения первого эшелона армий прикрытия государственной границы, застигнутые врасплох внезапным нападением врага, в подавляющем большинстве не успели занять оборону на подготовленных рубежах и были вынуждены принять бой в невыгодных для них условиях. Командующие этими армиями, располагая значительными мобильными резервами, не смогли обеспечить качественного ввода их в сражение. Все первые армейские операции были относительно быстро проиграны. Командующие фронтами, располагая значительными фронтовыми резервами, не смогли организовать эффективных фронтовых контрударов, что привело с отступлению сил фронтов в восточном направлении. За это время на всех стратегических направлениях противник продвинулся на советскую территорию на глубину от 300 до 500 километров.

На эстонском и ленинградском направлениях войска Северо-Западного фронта в составе трех армий, сильно ослабленных в предыдущих боях, стремились удержать наступление противника на лужском и новгородском направлениях.

На центральном участке советско-германского фронта противник переправился через Днепр и вышел к Смоленску. Началось грандиозное по масштабам и военно-политической значимости Смоленское оборонительное сражение, в котором советское руководство видело залог последующей успешной обороны Москвы.

На Юго-Западном направлении немецкие моторизованные части вышли на подступы к Киеву и были остановлены на оборонительных рубежах всего в 15–20 километрах от города. Безусловно, это была катастрофа. На основании этого в начале 90-х появились «труды» о глупости и даже предательстве высшего советского руководства.

В настоящее время многие конъюнктурные авторы написали много книг о том, как вел себя И.В. Сталин в первые недели Великой Отечественной войны. Практически все пишут о том, что он растерялся, будто сообщение о вторжении немецких войск потрясло Сталина. В первые дни войны он не согласился выступать по радио с обращением к народу. Утром следующего дня отказался от поста председателя Ставки Главнокомандования. Да и затем он не проявлял особой активности.

Это не удивительно. За эти несколько недель врагу удалось на сотни километров прорваться в глубь страны. До середины июля 1941 года РККА потеряло до миллиона бойцов и командиров, из них более 700 тысяч пленными. Перестали существовать практически все механизированные корпуса, Красная Армия лишилась около 7 тысяч орудий и минометов, более половины самолетов, значительной части стратегических запасов горючего и боеприпасов. В войсках начал ощущаться большой недостаток не только в тяжелом вооружении, но даже в винтовках и патронах.

В первую неделю войны Сталин даже не имел точной информации о положении на фронтах. Лишь после того как он получил сообщение о захвате немцами Минска 28 июня, он начал действовать более решительно. Позже А. Микоян вспоминал: «Встревоженный таким ходом дела Сталин предложил всем нам ехать в Наркомат обороны СССР и на месте разобраться в обстановке. В кабинете С.К. Тимошенко находились Г.К. Жуков, Н.Ф. Ватутин и еще несколько генералов и офицеров Генштаба. Здесь состоялся весьма суровый разговор. Только в этот момент Сталин по-настоящему понял всю серьезность просчетов в оценке возможности, времени и последствий нападения со стороны гитлеровской Германии».