Владимир Губарев - XX век. Исповеди: судьба науки и ученых в России

— Работа началась, конечно, на имитаторе. Был выбран уран, без всякого обоснования — просто потому, что он был под рукой. Предполагали, что некоторые свойства плутония могут быть близки свойствам урана. Работа началась во всех группах, то есть по всему предполагаемому технологическому циклу, с отработки аппаратуры, изготовления тиглей из различных материалов и т. д. Но отработать и как-либо понять все премудрости новых процессов, работая сразу в микромасштабах было практически невозможно. Поэтому было всего до 10 граммов по металлу-имитатору. Это означало, что необходимо было разработать принципиально новый процесс, который до этого нигде не применялся, — микрометаллургию. На первом этапе работы уже с плутонием на каждую восстановительную плавку можно было передать лишь ничтожно малое количество соли плутония — не более 5 мг, а затем до 10 мг по металлу. Это была исключительно напряженная, но интересная работа.

МГНОВЕНИЕ ИСТОРИИ: "Мног очисленные эксперименты уже на первом этапе позволили существенно сузить фронт работы и определить наиболее перспективное направление В качестве исходной соли был выбран хлорид, восстановитель — кальций, материал реакционных тиглей — оксид кальция и в резер ве оксид магния".

— Для микропроцесса использовали керамические тигельки Для их изготовления применяли чистейшие оксиды кальция и магния. После прокалки и спекания в вакууме при высокой температуре эти тигельки представляли собой прекрасные керамические изделия — плотные, белые, полупрозрачные. С их использования началась новая эра экспериментов. Опыты проводились в масштабе 5-10 мг, именно в пределах такого количества ожидались первые партии плутония. Но все первые опыты дали отрицательные результаты. Но вскоре обратили внимание на то что тигельки после плавок превращались из белых, прозрачных в черные. Тогда я предложил повторно использовать эти тигельки. Каковы же были удивление и радость, когда в первом же опыте был получен крохотный шарик урана! Это маленькое открытие предопределило успех всей микрометаллургии. Совершенно неожиданно оказалось, что столь термодинамически прочные оксиды кальция и магния способны относительно легко отдавать небольшую часть кислорода, превращаясь в субоксиды черного цвета. Ни до этого, ни после вот уже полвека в научной литературе нет и не было никаких упоминаний о подобных свойствах указанных оксидов, как и нет упоминания о "черных" оксидах кальция и магния… К маю-июню 1948 года была полностью отработана технология микрометаллургического процесса и уже в июле в лабораторию были переданы первые миллиграммы оксида плутония, полученные радиохимиками на установке № 5 при переработке облученного урана.

МГНОВЕНИЕ ИСТОРИИ: "6 марта 1949 года, погрузив все необходимое оборудование, отправились на Челябинский комбинат. Меньше месяца потребовалось для монтажа и отладки не очень сложного оборудования и около недели для градуировкии холостых испытаний. Металлурги и химики разместились в так называемом цехе № 9. Это было случайное, совершенно неприспособленное для столь серьезной работы помещение барачного типа без санпропускникови душевых. О сколь либо серьезном дозиметрическом контроле вообще и речи не было. Отделение восстановительной плавки занимало одну комнату. В ней разместили две камеры из оргстекла. В одной готовили шихту, которую затем загружали в тигель, а тигель — в аппарат. Реакционный аппарат при этом страшно загрязнялся плутонием, но его извлекали прямо в комнату, в тисках зажимали крышку и аппарат опускали в печь, которая стояла в одном из углов комнаты. После окончания плавки и остывания аппарата его открывали и передавали в другую камеру, где тигель извлекали, футеровку молотком разбивали и извлекали слиточек плутония. Затем цикл повторяли. Вот и вся техника безопасности…"

— Через несколько лет герои той великой трудовой эпопеи один за другим стали уходить в мир иной. В началу 1991 года из тех сотрудников комбината, кто работал в этом треклятом цехе № 9, в живых остались буквально считанные единицы, да и те с совершенно подорванным здоровьем.

— Но, тем не менее, вы гордитесь тем, что работали в этом "треклятом цехе"?

— Конечно, потому что 14 апреля 1949 нам передали первую порцию хлорида плутония, и началась плавка. В комнату набились Ванников, Курчатов, Музруков, Славский, Бочвар, Вольский… Все они ждали, когда я разберу аппарат и извлеку первый слиточек плутония. Он был массой 8,7 грамма! Этот крошечный слиток металла привел всех в восторг, руководители "Атомного проекта" поздравляли друг друга… И лишь мы с Вольским не ликовали, потому что выход металла в слиток оказался гораздо меньшим, чем мы ожидали. Последующие плавки лишь усилили нашу тревогу. Как увеличить выход металла? Оказалось, что надо изменить футеровку тигля. В первой же плавке, проведенной с использованием оксида магния, был получен блестящий слиточек плутония с выходом около 97 процентов. Это уже было то, что надо. И так случилось, что как раз в металлургическом отделении было много начальства во главе с Игорем Васильевичем Курчатовым. Они увидели гладкий, блестящий — очень красивый! — слиточек плутония, и это всех вновь привело в восторг. Так что "день рождения плутония" был отмечен дважды…

— Можно понять чувства всех, кто увидел плутоний!

— Только его можно было "пощупать руками", так как в других отделениях и лабораториях плутоний был в растворах, в различных соединениях, а у нас — в чистом виде!.. Кстати, Курчатов сразу же решил направить первый слиток физикам, мол, надо померить нейтронный фон. Игорь Васильевич дал мне машину, одного из своих "духов" — охранников. Мы положили слиточек плутония в контейнер и отправились на соседний завод. Там в лаборатории начались измерения. Проходит три часа, я сижу и смотрю на плутоний. А "дух" — это офицер КГБ — куда-то исчез. Приезжает Курчатов. Спрашивает: "Как, Решетников, у тебя дела?" "Пока не знаю, — отвечаю, — сижу, сторожу". "Побудь еще здесь пару часов, — говорит Курчатов. — Нам нужно проверить все досконально…" Уходит. А я не могу сдвинуться с места, потому что обязан этот самый плутоний хранить… Потом выяснилось, что "дух" бросил меня, чтобы продолжать охранять "Бороду", то есть Курчатова. Тот увидел его рядом с собой, разнос учинил сильный и прислал его ко мне. Отлучись я хоть на минуту, и у "духа", и у меня крупные неприятности были бы — режим на комбинате был не то что строгий, а свирепый… В общем, через пару часов приезжает вновь Курчатов. Посмотрел все измерения, довольный подходит ко мне: "Спасибо тебе, Решетников! А сейчас поедем обедать…"