Игорь Зимин - Взрослый мир императорских резиденций. Вторая четверть XIX – начало XX в.

Надо сказать, что царские дети искренне полюбили Н.В. Рождественского. Великий князь Сергей Александрович после наступления совершеннолетия просил мать, императрицу Марию Александровну, подарить Ивану Васильевичу красивый наперсный крест. Императрица сама выбирала камни для креста и заказывала его рисунок. В январе 1876 г. одна из фрейлин императрицы Марии Александровны, по просьбе Сергея Александровича, купила материю на рясу И.В. Рождественскому. Видимо, священник сумел установить со своими духовными сыновьями ту тонкую душевную связь, которая и делает религию религией. После исповеди в феврале 1876 г. Сергей Александрович записал в дневнике: «Иван В. так со мною хорошо говорил!» 781

Вместе с тем И.В. Рождественский мог быть и строгим к своим подопечным. Того же Сергея Александровича его духовник строго разбранил за то, что его подопечный пропустил всенощную во время масленицы (2 февраля 1877 г.).

Умер И.В. Рождественский в 1882 г. Удар с ним случился через несколько дней после кончины императора Александра II от горя и страшного потрясения, так как, когда умирающего государя привезли во дворец, именно Иван Васильевич Рождественский приобщал Святых Тайн умирающего императора 782.

Примечательно также и то, что когда в начале 1860-х гг. цесаревичу Николаю Александровичу начали преподавать «университетский курс», то в качестве «учебных пособий» использовали такие бесценные сокровища, как подлинники Остромирова Евангелия и летопись Нестора «Повесть временных лет» 783. Профессор Московского университета Буслаев вспоминал: «Никогда не забуду, с каким наслаждением читал я ему об Остромировом Евангелие, об Изборнике Святославовом и о великолепных миниатюрах Сийского Евангелия по драгоценным рукописям, которые были доставлены нам для лекций из Петербургской Публичной библиотеки, из Московской синодальной и с далекого Севера, из Сийского монастыря»™.

Воспитатели детей императора Александра II оставили дневниковые записи, в которых упоминается об эпизодах повседневной религиозной жизни царских сыновей. Так, в марте 1862 г. великий князь Владимир Александрович (15 лет) «отвез Василию Борисовичу (Бажанову. – И. 3 .) материю на рясу в подарок от императрицы» 785. В апреле 1862 г., накануне пасхальных торжеств, дети рано утром пошли «на половину великого князя наследника на исповедь. Они вернулись назад в 10 минут девятого, что, мне кажется, слишком скоро для исповеди». После этого они отправились «к родителям, чтобы читать с императрицею книги духовного содержания» 786. На следующий день мальчики, следуя традиции, красили яйца. И, наконец, в субботу 7 апреля 1862 г. воспитатель «В половине двенадцатого… разбудил великих князей, чтобы идти к заутрене. Разговлялись у государя около половины четвертого.

Вернувшись назад, сейчас же легли спать» 787. Так для мальчиков прошла Пасха 1862 г.

Пасха, как и везде на Руси, – особый праздник. Конечно, подносились традиционные подарки в виде пасхальных яиц. Если кто-то из семьи отсутствовал в Зимнем дворце, то подарки им обязательно отправлялись по месту пребывания. Например, в Вербное воскресение 1865 г. Александр II отправил фельдъегеря в Ниццу к императрице Марии Александровне с пасхальными подарками. Сам же император в пасхальную ночь 1865 г., как обычно, работал. Сначала с тремя сыновьями и всеми членами дома Романовых он присутствовал на торжественной светлой заутрене в Большой церкви Зимнего дворца. После заутрени он, по традиции, христосовался с присутствующими знатными особами и с представителями гвардейских полков. Разговенный завтрак, как всегда, состоялся в Золотой гостиной Зимнего дворца. По признанию самого царя, он «вернулся в кабинет усталый после христосования с 416 лицами, отчего, по его выражению, у него закружилась голова» 788.

Мемуаристы в один голос отмечают, что религиозная жизнь в Зимнем дворце при императоре Александре II концентрировалась вокруг его жены – императрицы Марии Александровны. Как писал хорошо знавший Марию Александровну граф С.Д. Шереметев: «Нужно признать, что она с полным сознанием и убеждением изучала все русское, и прежде всего православие. Ее переход в православие не был простой формальностью. У нее были такие руководители, как митрополит Филарет, такие друзья, как В.Д. Олсуфьев, когда она была еще цесаревною, такие поклонники, как Николай I» 789. Пожалуй, после Екатерины II не было императрицы, столь глубоко изучившей «нашу веру, наш строй и нашу народность. Она оставила крупный след, отразившийся на ее детях и придавший им то, что так отсутствует в других членах семьи иных ее поколений….Отражение матери следует искать в детях императора Александра II. Она воспитала «русское», честное поколение» 790.

Православная религиозность императрицы Марии Александровны не могла не повлиять на формирование искренней религиозности ее детей. Александр III вспоминал: «Мама постоянно нами занималась, приготовляла к исповеди и говению; своим примером и глубоко христианскою верою приучила нас любить и понимать христианскую веру, как она сама понимала. Благодаря Мама мы, все братья и Мари, сделались и остались истинными христианами и полюбили и веру, и Церковь» 791. После смерти матери цесаревич Александр Александрович писал младшему брату: «Если бы речь шла о канонизации моей матери, я был бы счастлив, потому что я знаю, что она была святая» 792. Так старший сын оценил роль матери в формировании его искренней православной религиозности.

Следует также отметить, что «кружок» императрицы Марии Александровны был центром придворных славянофилов. Большое влияние на императрицу во второй половине 1850– 1860-е гг. имели ее фрейлины А.Ф. Тютчева и А.Д. Блудова. По воспоминаниям мемуаристов, Антонину Блудову при дворе прозвали «жандармом православия» 793.

В конце царствования Александра II наметили «кадровый резерв» на должность царского духовника, так как духовник Бажанов достиг уже весьма преклонного возраста. В качестве преемника на должность духовника выбрали Ивана Леонтьевича Янышева. Он родился в 1826 г. в Калужской губернии в семье дьякона. Курс в Санкт-Петербургской духовной академии Янышев завершил с ученой степенью бакалавра физико-математических наук. В 1851 г. его определили священником в православную церковь в Висбадене. В 1856 г. Янышева перевели в Санкт-Петербургский университет профессором богословия и философии. В 1858 г. вновь направили в заграничную командировку, назначив священником в церкви русской миссии в Берлине. Затем – вновь в Висбаден, где он проработал с 1859 по 1864 г. Все это время Янышев достаточно активно занимался научной работой.

Придворная карьера И.Л. Янышева началась в 1864 г., когда его пригласили в Копенгаген преподавать Закон Божий невесте российского цесаревича принцессе Дагмар. Это произошло, когда тяжело болевший Николай Александрович счел необходимым лично встретиться с Янышевым, с которым «долго беседовал… о предстоящей задаче и остался вполне доволен отношением к столь важному делу ученого-богослова» 794. После того как в 1866 г. Дагмар превратилась в цесаревну Марию Федоровну, услуги Янышева не забыли, и его назначили ректором Санкт-Петербургской духовной академии (1866–1883 гг.).